Солнышко (СИ), стр. 6

— Не трогай мою супругу, Малфой, и я не стану вспоминать твою,— выдыхает Рон, врезаясь в него почти до предела и едва сдерживаясь, чтобы не застонать от блаженства. – Понятное дело: мальчики, бордели.

Собственно, один мальчик и один бордель. Не понравилось. Нет, техническую сторону вопроса Рон и вправду освоил – делов-то! Но кайф был настолько мимолетный и быстрый, что не вызвал ни единой мысли о продолжении «обучающей программы». Что бы там ни изображал в постели хрупкий блондинчик с востреньким носиком, это был не Малфой. Рон в очередной раз понял: не светит ему нормальное гейство – и успокоился. Как выяснилось, ровным счетом до того момента, когда Судьба, Удача и родной аврорат снова столкнули его с Хорьком.

«Люблю свою работу!» — ухмыляется Рон, впиваясь пальцами в белые малфоевские ягодицы и зажмуривая от блаженства глаза. Завтра у Малфоя вся его аристократическая задница будет в синяках. На что, собственно, и расчет. Лорд же оставил на нем свою метку? Почему бы Уизли не сделать то же самое?

— А где набирался опыта ты, Хорек? – шепчет он, прижимаясь губами к розовому уху. – Боюсь, в твоем случае отбрехаться, ссылаясь на экзотические вкусы жены, не получится… Мальчики, бордели?

— Уизел! – Хорек еще сильнее прогибает поясницу и издает низкий, полузадушенный стон. – Не всем приходится платить за секс, запомни это раз и навсегда!

Слова даются с трудом, воздуха в диафрагме катастрофически не хватает, но это не имеет ровно никакого значения: пропустивший свою реплику – проиграет. Такой вот странный вариант магической дуэли.

— Значит, даешь всем желающим бесплатно?

Мерлин! Да что ж ты, Хорек, такой жаркий и узкий?! И почему от твоего шипения настолько сносит крышу?

— Кто сказал, что… всем? Тебе… только за деньги…

Ого! Кажется, и у Малфоя заканчивается кислород!

— Можно… рассчитывать… на скидочку… по старой… дружбе?

— Для… постоянных клиентов… пятый раз… за полцены…

«Пятый раз»! И Рон срывается в бездну. И, кажется, Малфой срывается следом за ним. От осознания, что снова выиграл. Не иначе!

Если бы кто-нибудь утром сказал аврору Уизли, чем закончится нудное сидение в засаде в лавке торговца запрещенными магическими артефактами, он бы только покрутил пальцем у виска. Где та лавка, а где – самый сумасшедший секс в его жизни? «Прошла любовь, увяли розы…» Или что там еще может увянуть в роскошных садах Малфой-мэнора? Ничего никогда не вянет под строгим присмотром леди Малфой и ее аристократической невестки. Кроме, разумеется, школьной любви. (Или что там было между ними, по большому счету?) Кажется странным даже предполагать, будто обзаведшийся супругой и наследником Хорек столько лет помнит о кратковременном, хотя и достаточно бурном романе на шестом курсе. Это вон только идиот Уизли до сих пор вздрагивает, увидев где-нибудь в толпе платиновую макушку. Вот — даже до платины договорился… А ведь на самом деле — просто блондинистая белая мышь и ничего более. Никаких драгоценных металлов, кроме тех, что в сейфах Гринготтс. Много драгоценных металлов, надо отдать им должное. Даже оправдательный приговор на суде Визенгамота после победы смогли себе прикупить. Да и сейчас, похоже, не бедствуют.

Кстати, и женился Хорек не на ком-нибудь, а на наследнице французской винодельческой империи Астории Гринграсс. О размерах приданого писали все газеты магических Британии и Франции. Колдографии счастливых молодоженов заняли развороты самых популярных журналов: от «Ведьмополитена» до «Мэджик Гламур». Счастье еще, что Гермиона не читает эту лабуду и в доме подобной дряни не водится. Рону хватило Норы и восторженных «охов» и «ахов» Джинни и Флер. Почему-то от вида сияющего Малфоя, в многократном повторе целующего свою темноволосую невесту на глянцевой колдографии, хотелось вульгарно нажраться. Пару раз Рон так и поступил.

Зато был повод для тренировки воли. Оказывается, если сто раз в день сказать себе: «Я не думаю о Малфое», — то к сто первому и сам начинаешь в это верить. А для работы в аврорате сила воли – штука просто необходимая. Так и вышло, что почти через пять лет после окончания Хогвартса Рон Уизли и думать забыл о Малфое. Да и когда было думать? Сначала – школа авроров, женитьба на Гермионе, попытки выжить на две стипендии. Потом стало чуть полегче: зарплата в аврорате полагалась хоть и небольшая, но все-таки поприличнее курсантской стипендии. Гермиону начали привлекать для работы по грантам. Внезапно оказалось, что аврор – это не только лихие рейды по темным закоулкам в поисках скрывающихся извергов магического мира, не только засады и аресты, а еще и страшенная куча самых разнообразных бумажек, заполнение которых занимало не только целые дни, но и порою ночи. Причем надеяться на помощь жены, как это частенько случалось в славные хогвартские времена, не приходилось: во-первых, у Гермионы и своих бумажек хватало, а во-вторых, большая часть роновских писулек, как ни крути, шла под грифом «перед прочтением – съесть». Единственное, что спасло от того, чтобы окончательно превратиться в некое подобие гоблина, чахнущего над многоценными протоколами – несравненный тренажерный зал аврората и обязательные каждодневные тренировки, в том числе и по маггловским единоборствам. Рон совершенно неожиданно для себя обзавелся роскошной атлетической фигурой, коротко подстригся, приобрел сдержанную грацию хищного зверя, целую армию восторженных поклонниц и, что смущало его больше всего, поклонников.

Разумеется, до Поттера с его славой Победителя Волдеморта и Восходящей Квиддичной Звезды магической Британии Рону Уизли по-прежнему было далеко. Поттер вел звездную жизнь, побеждал на одном Чемпионате мира по квиддичу за другим, рекламировал на страницах периодических изданий новые модели «Нимбуса» и магических дезодорантов, давал направо и налево интервью и менял возлюбленных будто перчатки. После того, как Джинни вышла замуж за Дина Томаса, ни одна девушка, невзирая на степень ее прекрасности, не задерживалась в постели Поттера больше, чем на неделю. Притом, к величайшему огорчению Рона, во время дружеских посиделок под «звездной» маской обнаруживался все тот же Гарри: немного усталый, стесняющийся своей растущей популярности, добрый и надежный. Кажется, было бы легче, если бы он вдруг зазнался, перестал замечать прежних друзей и наконец избавился от злосчастных очков. (Есть же современные способы магической корректировки зрения! Но – контракт. Проклятый контракт! «Образ Героя строится на его узнаваемости». Поэтому – дурацкие круглые очки, точно на свете не существует других моделей.) Может, если бы Гарри перестал походить сам на себя, у Гермионы исчезла бы из глаз эта щемящая собачья грусть? Иногда Рон думал, настолько ли сильно ошибся Джордж, сказавший на их свадьбе всего одно слово: «Зря!»

От такого, с позволения сказать, «семейного счастья» оставалось только одно лекарство – работа. Ну, а работа, как известно, любит – кого? Дураков и Уизли, что, если вдуматься, одно и то же. Поэтому дома Рон появлялся все реже, вызываясь во все внеплановые рейды и беря себе все самые непопулярные дежурства. (Например, в Рождество и на День святого Валентина.)

Впрочем, сегодняшняя операция оказалась как раз плановой. Они уже несколько месяцев охотились за бандой похитителей старинных магических артефактов, когда некая тщательно законспирированная сорока принесла на хвосте адресок. Та самая лавка в Лютном переулке. Кингсли долго теребил в своих огромных лапах роскошное золоченое перо, дышал, словно выброшенный на сушу левиафан, возводил глаза к потолку кабинета, как будто именно там тайными рунами был начертан ответ на мучивший Главного аврора вопрос. Вопрос был, что называется, не праздный. С одной стороны, совершенно очевидно, что устраивать засаду надо как можно быстрее, потому что проклятая банда только что совершила дерзкий налет (буквально, на метлах) на особняк одного из самых древних семейств магической Британии, уведя оттуда несколько вещиц, относящихся чуть ли не ко временам Основателей. Имело смысл подсуетиться, пока эти вещицы с самым невинным видом не покинули пределы Лондона через лавочку мистера Горбаргаса. С другой стороны, руководить операцией такого уровня надлежало либо самому Главному аврору, либо его заместителю. Но вот беда: Оуэн Кларк, уже три года бывший заместителем Кингсли в аврорате, после тяжелейшего ранения отлеживался в Святого Мунго и, определенно, ни к какому руководству пригоден не был. А самого Кингсли ждал совершенно неотложный визит в Германию, в связи с организацией некой совместной операции двух дружественных силовых ведомств магического мира. Ну и выходило, что следует или откладывать засаду в Лютном на целые гребаные сутки (и вежливо попросить бандитов пока что не заносить туда искомые артефакты, ага!), или назначить руководить операцией…