Солнышко (СИ), стр. 19

Почему-то в голове всплывает голос Снейпа: «Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф. Как заткнуть пробкой смерть».

— У него не получилось только одно, — озвучивает он кусок своих мыслей: — «заткнуть пробкой смерть».

— Почему не получилось? – голос Кингсли внезапно становится абсолютно трезвым, точно и не Главный аврор только что с завидным упрямством стремился побить свой собственный рекорд по употреблению алкоголя. – Получилось. Ему только не хватило последнего ингредиента.

Рон вздрагивает. Он ничего не понимает в зельеварении, но каким бы ни был тот самый недостающий ингредиент, его можно достать: вырыть из-под земли, разобрать по листику тропический лес, ограбить древний храм, поймать феникса… Лишь бы Малфой был жив.

— И… что это за последний ингредиент?

— Философский камень.

О да! Рон мгновенно вспоминает свой первый курс и всю эту жутковатую, на самом деле, эпопею с Философским камнем. «Единственный в мире философский камень принадлежит Николасу Фламелю…» И…

— А камень был уничтожен Дамблдором с благословения Фламеля, чтобы избежать возрождения Волдеморта.

Конец. Совсем конец.

— Не совсем.

Что? Рон смотрит на Кингсли. Кингсли пристально изучает содержимое очередного стакана. Потом повторяет:

— Не совсем. На самом деле, Философский камень не был уничтожен. Его скрыли в специальном хранилище аврората.

Рон чувствует, что его личная Вселенная переворачивается с ног на голову.

— Ты хочешь сказать, что все эти годы Философский камень просто тихо лежал в коробке с порядковым номером на металлическом стеллаже в подвалах аврората, где его мог взять кто угодно, включая Волдеморта?

— Ну… — Кингсли чешет кончик носа. – Не взял же. Спасибо Снейпу, который донес до Риддла нужную информацию.

— Нужную ВАМ информацию, — уточняет Рон. Почему-то его начинает колотить озноб. – А что мешало отдать камень Малфою, когда он пришел со своим зельем просить о помощи?

— Кто же отдаст в руки бывших Пожирателей одну из величайших тайн магического мира? Рон, не будь идиотом!

— Люди умирали, — цедит Рон сквозь стиснутые зубы и сам себе напоминает Гарри, когда тот начинает говорить на парселтанге. – А вы тряслись над государственными тайнами.

— Не в моей компетенции, — пожимает плечами Кингсли. – У меня даже допуска в это отделение хранилища нет.

— У Главного аврора нет допуска в один из отделов собственного спецхрана? Круто.

Рону хочется кого-нибудь убить. Желательно голыми руками. Давно он не замечал за собой подобных вспышек немотивированной агрессии. Немотивированной? Ну да…

— А у кого, осмелюсь спросить, этот гребаный допуск все-таки есть?

— У Министра. У трех специалистов из Отдела тайн, которые этот камешек периодически изучают, надеясь создать еще один такой же.

— Ну и как?

— Без толку. Пока не создали.

Рон наклоняется к Кингсли через стол, притягивает его к себе за воротник, шипит в черное, блестящее от пота лицо:

— Зачем ты это мне рассказываешь, Кингсли?

— Просто треп старых боевых товарищей за стаканчиком виски, — не моргнув глазом отвечает Главный аврор. — У тебя ведь как у моего заместителя есть допуск в Хранилище?

— Общий, — выдыхает Рон, до которого внезапно начинает кое-что доходить.

— М-да, в спецсекцию допуск получить нереально… Зато ты в курсе, где там и что. А завтра туда прибудет сотрудник Отдела тайн для очередной ревизии, — как бы между делом бросает Кингсли и сразу меняет тему. – Ты видел последние малфоевские разработки по Оборотному зелью? Позволяют обмануть кого угодно, включая охранные чары… И, кстати, как у тебя с легилименцией?

— Да вроде на допросах никто не жаловался, — хмыкает Рон. – А во сколько у нас завтра визит… проверяющего?

— В двенадцать, — как ни в чем не бывало отвечает Кингсли, словно переступив некую черту, за которой уже, по большому счету, ничего не страшно. – Через мой личный камин. Только меня, представляешь, к сожалению, не будет, чтобы его встретить. Операция на другом конце города, требующая личного присутствия.

— Досадно, — соглашается Рон.

— Вернусь к часу. Разве что проводить высокого гостя.

— И то дело.

— Успеешь?

— Еще бы! – вроде больше говорить не о чем. Но один вопрос Рон все-таки решается задать – напоследок: — Почему ты это делаешь, Кингсли?

— Не люблю похороны, — отвечает Главный Аврор. – Выпьем?

Рон наливает обоим по очередному стакану.

— Выпьем. За здоровье Малфоя!

— Хороший тост, — соглашается Кингсли. – Только запомни: когда камень покинет Хранилище, сигнализация все-таки сработает. Я смогу обеспечить тебе десять-двенадцать часов форы, не больше. Тебя все равно объявят в розыск, назначат за твою голову награду, перекроют все порталы. Если тебе все-таки удастся сбежать, ты никогда не сможешь вернуться. Факт наличия у Министерства якобы утраченного в свое время Философского камня, разумеется, замнут, но на тебя повесят что-нибудь не менее гадкое. Для всех ты будешь предателем и вором.

Рон пожимает плечами: предателем и вором? Плевать! Главное, что у него есть шанс успеть.

— Малфоя не упоминайте, — легко говорит он. – И семью не трогайте. Им и так достанется. От магической общественности. А мне не страшно.

На следующий день в одиннадцать сорок пять он, как ни в чем не бывало, входит в кабинет Кингсли, отпускает его секретаршу попить кофе и располагается за столом Главного аврора. Когда невзрачный лысый человечек в темно-синей мантии Отдела тайн выбирается из камина, в него летит «Ступефай» и «Легилименс».

Пароль оказывается таким легким, что Рон невольно усмехается: «Магистерий»! Нет, в самом деле? А что у нас с допуском? А! Считывание сетчатки глаза (поднахватались, сволочи, у магглов!) и оттиск перстня, который лысый носит на правой руке: изображение птицы феникс. Мерлиновы яйца! Они что, сговорились?! А фамилия проверяющего – о разумеется! – мистер Смит. Мистер Уорден Смит.

Добавить волос мистер Смита в Оборотное, приготовленное еще самим Малфоем – дело двух минут. Гораздо дольше Рон ищет этот самый волос вокруг сияющей лысины. Почему-то его не отпускает ощущение, что Оборотное, сваренное Хорьком, глотать не так противно, как стандартное зелье, сваренное кем угодно, включая Гермиону. Во всяком случае, Рону удается проглотить его без фатальных последствий для кабинета Главного аврора. После вчерашнего заблевать его роскошный персидский ковер было бы проявлением самой черной неблагодарности. Остается только позаимствовать у мистера Смита его форменную мантию.

Путь к Хранилищу через подвалы и прочие катакомбы аврората занимает десять драгоценных минут. Разумеется, мистер Смит не может нестись по коридорам, сшибая все на своем пути, словно какой-нибудь аврор Уизли. Он идет неторопливо, даже степенно, с полным осознанием значимости своей миссии. Дежурный аврор на входе в Хранилище просит мистера Смита расписаться в журнале для посетителей и оставить оттиск своей печатки-феникса. Без проблем! Дальше Рон идет один: благо, расположение отделов спецхрана ему отлично известно. Вот и Та Самая Дверь. Почему-то отчетливо вспоминается Гарри, гоняющийся на метле за стаей волшебных ключей в поисках старинного серебряного ключа с помятым крылом, и Рон хихикает. Кто там сказал, что любая история повторяется дважды?

Встает на цыпочки (проверяющий невысок ростом) и прижимается глазом к магическому сканеру сетчатки, замаскированному под смотровое отверстие. Потом остается ткнуть фениксом в нефритовую пластину, закрепленную справа от двери, чтобы бесплотный голос произнес: «Добро пожаловать, мистер Смит. Озвучьте текущий пароль!»

Рон выплевывает:

— Магистерий!

И входит в Специальный отдел, который так и хочется окрестить Запретной секцией. Запретной для всех, только не для мистера Уордена Смита.

Внутри Рон ни на секунду не заморачивается с поисками. Вполне достаточно, оказывается, сказать: «Акцио Философский камень!» И искомая коробка сама влетает ему в руки. Рон хмыкает. Все-таки до сложной системы охраны хранилища Лестрейнджей в Гринготтсе, откуда они когда-то лихим налетом добывали чашу Хельги Хаффлпафф, местному Хранилищу далеко. Или просто никто никогда не набирался наглости вломиться в святая святых аврората. Рон открывает коробку. Простую картонную коробку с инвентарным номером три тысячи сто семьдесят три, намалеванным на боку обычным маггловским черным маркером. В коробке, словно в какой-то из старых сказок, спрятана китайская шкатулка, украшенная изображениями золотых драконов. Рон подмигивает драконам, будто хорошим знакомым, и взламывает замок усовершенствованной универсальной аврорской «Алохоморой». Никаких ключей при мистере Смите во время тщательного обыска обнаружено не было. Мелодично щелкнув, шкатулка открывается.