Куриный бог (СИ), стр. 10

«Решительные действия? Их есть у меня!» Для начала — не дать о себе забыть. «С глаз долой — из сердца вон!»? Посмотрим!

После завтрака Данилов все же сгонял на море. Если намерен идти в бой, не грех подзарядиться энергией и положительными эмоциями. Море нынче с утра было лениво-ласковым, пребывающим в почти полном штиле, словно шелковым. И народ еще не успел набежать, чтобы создать возле берега компот из жаждущих прохлады тел. Данилов, пока пробирался сквозь них на глубину, всегда опасался, что его ненароком опрокинет какой-нибудь веселый ныряльщик или разыгравшиеся в водный волейбол зашибут во время очередного лихого броска. Зато на глубине, возле буйков, можно было не мешать совсем никому.

Наплававшись вволю, Данилов прошлепал к бассейну. Там, в тенистом уголке среди пальм, он еще с раннего утра застолбил уютный лежачок, с которого открывался просто отличный вид на бассейн и все происходящее вокруг него. Идеальное место для засады. Здесь он и залег рядом с гигантскими шахматами, в которые все равно по такой жаре никто не играл, напоминая самому себе аллигатора, следящего за потенциальной добычей из-под толщи мутной, пахнущей илом, воды. Щелк — и нет птички. Лети ко мне, птичка! Кис-кис-кис! Или как оно там? Ау!?

Данилов даже усмехнулся на такие кровожадные ассоциации. Что-то унесло его сегодня капитально. То танк вспомнился, то крокодил.

У бассейна, между тем, жизнь текла своим чередом: бултыхалась на мелководье шумная малышня, девицы в мини-бикини грациозно, почти без всплеска, ныряли с бортика, рядом с ними, ничуть не смущаясь подобного соседства, болтали в воде босыми ногами многодетные турчанки в многослойном черном, разнокалиберные мужики целеустремленно рассекали из конца в конец «взрослую» часть, заинтересованно косясь на девушек в бикини. Кто-то со смехом перебрасывался мячиком. Данилов на всякий случай вгляделся пристально: вчерашнего «немца» в резвящейся компании не обнаружилось. К счастью для него. Данилов всей душой надеялся, что мужику хватило мозгов или везенья уехать отсюда подобру-поздорову.

Вообще, Данилов никогда не понимал: зачем нужен бассейн, если совсем рядом плещется море, чистое и теплое, а не эта, нашпигованная черт знает какими химикатами, псевдо-голубая вода. Если бы не Тёмка, ноги бы Данилова тут не было. Если бы да кабы…

Артем вместе с дневной командой аниматоров появился возле бассейна ровно в двенадцать — хоть часы по этим ребятам сверяй! Сначала привычную уже водную разминку провела, выкрикивая по-немецки бодрую речёвку, заводная девчушка с совершенно вырвиглазными сиреневыми афро-косами на голове. Данилов разминку проигнорировал — ему требовался эффект внезапности.

И эффект удался на славу. Кажется, именно такое даниловская секретарша Ниночка именовала непонятным, но ёмким словцом «вау-эффект». А все дело в том, что конкурсом на сегодня были заявлены арабские танцы: танец живота или что-то вроде, — Данилов не очень понял, но мысленно сказал себе: «Мужик, это твой шанс!»

Призывы поучаствовать в веселухе на сей раз повторялись на двух языках: на немецком и на русском. Понятное дело, с Артемом в одной из главных ролей. Сначала в качестве наглядной демонстрации потрясла почти отсутствующей грудью и повращала бедрами сиреневоволосая девица. Потом с теми же движениями вышел Артем. И хотя ярко-алый шарф-пояс с золотыми монистами смотрелся на его узкой мальчишеской фигуре совершенно нелепо, да и живота, чтобы танцевать им, у Тёмки не наблюдалось, двигался он вполне неплохо, пусть даже и несколько гротескно. Может, с танцами у него и было не очень, зато с самоиронией все в порядке. А это качество в людях Данилов ценил.

Первыми, как и всегда, на призыв к участию ринулись подтянутые, спортивные, не очень молодые немки. Изгибались они не особо грациозно, зато энергично и старательно, за что были вознаграждены доброжелательными аплодисментами. Данилов хлопал вместе со всеми — дамы ему понравились.

Потом появилась роскошная дива с копной распущенных черных волос и фигурой «а-ля песочные часы». По тому, что помогать ей облачаться в переливающуюся танцевальную амуницию отправился Артем, Данилов опознал соотечественницу. Соотечественница со звонким именем Лидия России не посрамила — не иначе как прежде занималась арабскими танцами на профессиональной основе. Вот у нее все было на своем месте: и плечи, и грудь, и кисти рук, и ходивший волнами живот. Данилов покосился по сторонам: мужики смотрели на красотку точно зачарованные. Он их отлично понимал: сам несколько раз сглотнул слюну. На сей раз после окончания танца грянули не аплодисменты, а самые настоящие овации. Если бы Данилов являлся просто зрителем, а не потенциальным участником, то на данном этапе можно было бы уже и уходить — подобный успех не переплюнешь. (Что с блеском доказали юные нимфы, выходившие на пятачок возле бара одна за другой. Их кривляния с потугой на некоторую эротику на фоне предыдущих выступлений выглядели попросту жалко.)

Когда очередь из желающих поучаствовать в конкурсе плавно сошла на нет, настал звездный час самого Данилова. Под смех и доброжелательные подначки зрителей он подошел к ведущим и приглашающе развел в стороны руки: весь я ваш, прошу любить и жаловать! Правда, судя по враз помрачневшей физиономии Артема, любить Данилова тут явно никто не собирался. Хотя нет! Сиреневоволосая радостно защебетала, похлопала в ладоши, сунула Артему шарфик с монистами: вяжи! У Данилова от осторожных, почти невесомых прикосновений подобрался живот и плеснуло горячим на щеки и уши.

— Ты хоть танцевать-то умеешь? — шепотом поинтересовался у него Артем.

— Не-а, — честно признался Данилов.

— А зачем полез? Острых ощущений захотелось?

— Тебя хотел увидеть.

— Увидел?

— Да.

— Ну тогда иди танцуй.

Заиграла бодрая и одновременно томная восточная музыка. Чувствуя себя глупой стрекозой, той, про которую учили в школе («Так пойди же, попляши!»), Данилов решительно шагнул поближе к бассейну, перед которым нынче располагалась импровизированная эстрада. Псевдозолотые мониста звякнули на бедрах, пустив вокруг целый рой крохотных солнечных зайчиков. «Помирать — так с музыкой!» — весело подумал Данилов и на пробу осторожно двинул животом. Получилось, вроде, ничего. «Эх! Где наша не пропадала?!» — Данилов поднял руки над головой, старательно выгибая кисти под нужным углом. В груди поднимался знакомый кураж. «Словить волну» у него получалось редко, но если уж такое происходило…

Он и сам отлично понимал, что не создан для знойных арабских танцев. В самом деле: неспортивного вида мужик с бандитской рожей и волосатой грудью. Но отчего бы не оторваться по полной? И Данилов оторвался: мониста звенели, воздух искрил, публика ревела. (А может, рыдала.) Диджей за музыкальным пультом усилил звук. Данилов встал на цыпочки, изобразил животом «волну», а бедрами — «восьмерку», а потом замер, «изящно» выставив вперед «ножку» сорок последнего размера. Грянувшие вслед за этим овации едва не снесли его мордой в бассейн. Пожалуй, они звучали ничуть не хуже, чем те, что достались роскошной черноволосой «звезде». Или так ему показалось с этого края бассейна?

Не-ет, не показалось! У снимавшего с него танцевальную амуницию Темы подрагивали руки и восторженно сияли глаза.

— Понравилось? — на всякий случай уточнил у него хриплым голосом Данилов. Голос не слушался, словно только что пришлось не задницей вертеть, а петь.

— Не то слово! Ты был шедеврален!

— Достаточно для того, чтобы претендовать на приз зрительских симпатий?

— Безусловно. Я похлопочу перед организаторами и тебе вручат апельсинку.

— На хуй апельсинку! Ты увидишься со мной сегодня вечером?

— Данилов, на нас смотрят.

— Ты просишь автограф у заезжей знаменитости. Ну?

— Я заканчиваю поздно. В двенадцать.

— Меня устраивает.

— Возле бассейна. Только больше в него не ныряй.

— Я тебя дождусь.

Первое место и бесплатный фруктовый микс от витамин-бара, как и ожидалось, получила девушка Лида. Второе и третье не присуждались. А приз зрительских симпатий, о котором своим звонким голосом, ехидно улыбаясь, объявил Артем, достался Данилову. И апельсинка, которую Данилов тут же, торжественно расшаркавшись, вручил ему.