Бумеранг для Снежной Королевы (СИ), стр. 42

— Вот и молодец. Ну, какая же ты молодец. Только не называй себя уродливой. По крайней мере, не при мне. Пожалуйста.

— Хорошо, я постараюсь. В общем, как только я решила, что ребенку быть, выяснилось, что беременность внематочная и меня едва успели спасти.

— Господи. Бедная девочка, сколько же тебе пришлось пережить.

— Это была только присказка. Ты готов слушать дальше?

— Готов…

— Прошло время. Я начала встречаться с другим человеком. Только с ним я поняла, что такое нежность, доброта, щедрость. Что такое любить.

— А того, первого, ты не любила?

— Думала, что очень любила. Но сейчас понимаю, теперь уже понимаю, что это была не любовь. Просто он был первым и единственным, кто обратил на меня свое внимание. Это была благодарность, привязанность, признательность. Что угодно, только не любовь.

— Значит, сейчас у тебя все хорошо?

— Увы, у меня все ужасно…

========== Снежная Девочка ==========

POV Андрей Жданов

Я ее нашел! Я почти сразу понял это. Я нашел свою Снежную Девочку. Еще в ту секунду, как она сказала, что у нее брекеты и очки, я понял, что это она, хотя бы по тому, что впервые с того момента, как Катюша зашла в свой подъезд и больше я ее не видел, мне стало… даже не знаю как поточнее обозначить свои ощущения. Вот как будто бежал, бежал на длинную дистанцию, а финиша все нет и нет, и бег не по прямой — кругами. За каким поворотом ленточка никто не знает. И вдруг, когда тебе уже все равно куда бежать и ты уже даже подумываешь сойти с дистанции, и тебе уже кажется что никакого финиша и нет вовсе, а есть только вот этот изнуряющий бег по кругу, ты делаешь очередной поворот и разрываешь грудью ленточку, и сразу можно попить, можно отдохнуть, можно укутаться в плед и согреться.

Когда Ghost, а я бы ее назвал Little girl ghost (малышка-призрак… как там было у Леонидова? То ли девочка, а то ли виденье!), писала мне о своей беде, у меня сжимались кулаки. Ох, попадись мне этот подонок, своими руками придушил бы. Жалко ее было так, что сердце разрывалось. Такая маленькая, такая хрупкая, такая беззащитная. Урод! Обидеть этого ребенка мог только урод.

«Поцелуйте меня бесплатно, пожалуйста» — вот почему она просила меня об этом! Он целовал ее за деньги и она не верила, что хоть кто-нибудь сможет это сделать по доброй воле. Бедное дитя. Вот нет у меня слов, кроме мата, чтобы обозначить этого подонка. Что, презервативы в стране закончились? Ублюдок, как же так можно? Я правда не мог понять, как может такое сотворить мужчина с молоденькой девушкой. Переспать на спор, да еще и не предохраняться. Да человек ли он?

Казалось, что ничего страшнее я уже не услышу, но я ошибался. То, что я услышал дальше, вообще было за гранью добра и зла. Таких выродков не перевоспитывают, это бесполезно. Таких уничтожают. И я поклялся себе уничтожить этого подонка. Нет, не убить, еще не хватало сидеть из-за мрази, но сделать его импотентом — это сам Бог велел.

— Прошло время. Я начала встречаться с другим человеком. Только с ним я поняла, что такое нежность, доброта, щедрость. Что такое любить.

— А того, первого, ты не любила?

— Думала, что очень любила. Но сейчас понимаю, теперь уже понимаю, что это была не любовь. Просто он был первым и единственным, кто обратил на меня свое внимание. Это была благодарность, привязанность, признательность. Что угодно, только не любовь.

— Значит, сейчас у тебя все хорошо?

— Увы, у меня все ужасно…

Мне стало вот прямо физически плохо. Неужели и второй оказался мерзавцем?

— Ghost, подожди чуть-чуть, плиз. Я только виски себе налью. Что-то даже мне от твоего рассказа не по себе, представляю, как тебе плохо. Но ты все-таки держись. Я быстренько. Тебе налить?

— Нет, я не пью.

— Все. Я здесь. Слушаю тебя. Второй тоже оказался мерзавцем?

— Не смей говорить так о нем! Ты его совсем не знаешь. Он самый лучший. Самый-самый. Он тоже умеет слушать и слышать. Но прошлое меня не отпускает. Понимаешь?

— Пока не очень. Говори яснее.

— А знаешь что, налей мне тоже, может осмелюсь рассказать все, без утайки.

Я тут же послал ей картинку: две руки, мужская и женская вылезают из двух компьютеров, чтобы чокнуться бокалами, наполненными шампанским.

— Хи-хи. Ты смешной. Спасибо. Твое здоровье.

— Ты хорошая. Твое здоровье. У тебя есть чем закусить, или послать?

— Не надо меня посылать))) Ой, я уже пьяная!

— Вот и хорошо. Пьяное привидение, это очень хорошо. Ну что, готова рассказывать?

И наступила пауза. Я даже испугался, что она сейчас выйдет из эфира и уже не вернется. Потом я понял, что это она готовилась нырять в прорубь.

— Меня шантажируют.

— Кто? Чем?

— Он! Мой первый. Знаешь, мне страшно стыдно тебе обо всем рассказывать. Я сейчас перепечатаю тебе отрывки его письма. Просто, чтобы ты понял в каком я ужасе.

— Он прислал тебе письмо из армии?

— Да. Сейчас… Тут куча оскорблений, я не могу, я только маленький кусочек пошлю, где сама не могу рассказать. Ладно?

— Ладно.

— … Есть кое-что, че­го ты не уч­ла, у ме­ня есть твои фо­тог­ра­фии. А что де­лать? Дол­жен же я был до­казать все­му кур­су, что я чес­тно вы­иг­рал па­ри? А ты так гром­ко и жа­лоб­но вы­ла, так це­ломуд­ренно зак­ры­вала гла­за, что бы­ло прос­то греш­но не вос­поль­зо­вать­ся мо­мен­том и не щел­кнуть те­бя па­ру раз с раз­дви­нуты­ми нож­ка­ми и с ра­зину­той пастью с бре­кета­ми. Не ве­ришь? От­крой свою поч­ту и пос­мотри. Осо­бен­но третью фот­ку рас­смот­ри вни­матель­но, там, ко­неч­но же слож­но иден­ти­фици­ровать те­бя, но при же­лании и день­гах, впол­не воз­можно… Ну, а те­перь к де­лу. Мне от те­бя нуж­но пять­де­сят ты­сяч бак­сов, «го­ден к нес­тро­евой» и вос­ста­нов­ле­ние в институте. Тог­да, и толь­ко тог­да, я унич­то­жу твои фот­ки, и они не по­падут в ру­ки (тут было имя человека, которого я люблю) вмес­те с мо­им соп­ро­води­тель­ным пись­мом… Мо­жет быть… А мо­жет быть и нет. Вдруг я, при­ехав в Мос­кву за­хочу еще па­ру раз те­бя трах­нуть и толь­ко по­том унич­то­жу фот­ки… P. S. А пред­став­ля­ешь, что бу­дет, ес­ли эти фот­ки уви­дит твой па­поч­ка?..

Меня как будто со всей дури гирей в солнечное сплетение шибанули. Блядь! Вот ублюдок! Пока девчонка дрожала от ужаса, этот пидор ее фотографировал. Мало того, что на всю жизнь, мог вызвать у нее отвращение к сексу своей грубостью, так еще и фотографировал… для шантажа.

«Поцелуйте меня бесплатно, пожалуйста»… Да как она жива-то осталась?

— Ты еще здесь? — я прямо видел, как она затаив дыхание спрашивает не сбежал ли я от нее, такой «испачканной», как она считает.

— Я здесь, не отключайся. Дай мне пару минут.

— Чтобы побороть отвращение ко мне?

— ДУРА! Ты самая-самая лучшая, только дай мне пару минут.

Мне нужны были эти пару минут, они мне были просто необходимы. Чтобы выпустить из себя огромного черного монстра, который готов был сейчас крушить, ломать, материться, отрезать яйца ублюдку и запихивать их в его поганую глотку кулаками, вместе с оставшимися зубами. Да вот беда, этого пидора рядом не было, поэтому мне пришлось довольствоваться грушей, но молотил я ее так, что будь на ее месте этот подонок, сейчас его бы уже везли в морг, а меня в следственный изолятор.

— Ты еще здесь? — спросил теперь уже я, хотя рядом с ником и светилось «online».

— Да.

— Он грозится показать фотографии твоему парню? Или уже показал?