Бумеранг для Снежной Королевы (СИ), стр. 36

— Хорошо. А почему?

— Не скажу. У тебя же есть свои секреты, вот и у меня есть.

— Ну, и храни их. Поехали обедать?

— Поехали.

Когда Андрей привез меня к дому, я спросила:

— Мы с тобой друзья?

— Конечно. Но мне бы хотелось большего.

— Потому, что я красивая?

— Потому что ты, это ты. И ты мне нравишься.

— А нравлюсь, потому что красивая?

— Катя, помнишь мы говорили о снежной девочке?

— Конечно, помню.

— Она была очень некрасивая, но такая настоящая, что я до сих пор ее помню.

— И она тебе нравится? Некрасивая?

— Иди домой, Катюша, тебе нужно заниматься, — оставил мой вопрос без ответа Андрей.

И я ему поверила! Поверила так, как никогда не верила даже Денису. Потому что он был настоящий, он хотел знать жива ли Катенька, он умел сопереживать. И я рядом с ним начала оттаивать.

Двенадцать дней (всего? целых?) я была самым счастливым человеком на свете…

Андрей встречал меня после занятий, вез куда-нибудь обедать, потом мы болтали обо всем на свете, и о «Зималетто» тоже. Мы больше не говорили о снежной девочке, зато строили какие-то планы. И целовались, целовались, целовались.

Я… я понимала, что влюбляюсь по самые уши, но как ни странно, меня это не пугало. Меня ничего с Андреем не пугало. А зря! Потому что на двенадцатый день моего счастья, когда я пришла вечером домой, мама сунула мне в руки конверт.***Приветствую тебя, гиена души моей. Получил нежное и трогательное письмо от наших с тобой однокурсников. Вернее от твоих, потому что стараниями твоего отца-солдафона у меня больше нет однокурсников, а есть только однополчане. Ты считаешь, что это справедливо? Я так не считаю! И собираюсь эту несправедливость исправить. Да-да, крокодил души моей, именно с твоей помощью.

Мне тут прислали твои фотографии, написали, что ты разбогатела, замуж за крутого перца собралась, что у вас с ним любовь-морковь и прочие невинные шалости. Ну, что я могу тебе сказать? Твоему Андрюшеньке повезло больше, ему не нужно «виагру» тоннами жрать, чтобы на тебя встало, вон какие сиськи-попки аппетитные. Мне — пришлось. Потому что даже за очень большие деньги без «виагры» и наркоза тебя мог бы трахнуть только большой извращенец.

И что делаешь ты? Ты, вместо спасибо, за то, что тебя, полено ты неструганное, хоть кто-то оприходовал, ломаешь мне жизнь. Институт похерен, репутация похерена, будущее похерено, а в настоящем девочек нет на сто верст округ, даже удовлетвориться не с кем, разве что на твое фото онанировать.

Но есть кое-что, чего ты не учла, моя прекрасная сучка, у меня тоже есть твои фотографии. А что делать? Должен же я был доказать всему курсу, что я честно выиграл пари? А ты так громко и жалобно выла, так целомудренно закрывала глаза, что было просто грешно не воспользоваться моментом и не щелкнуть тебя пару раз с раздвинутыми ножками и с разинутой пастью с брекетами. Не веришь? Открой свою почту и посмотри. Особенно третью фотку рассмотри внимательно, там, конечно же сложно идентифицировать тебя, но при желании и деньгах, вполне возможно. А у твоего Андрюшеньки есть деньги, а желание будет, это я тебе гарантирую.

Ну, а теперь к делу. Мне от тебя нужно пятьдесят тысяч баксов, «годен к нестроевой» и восстановление в универе. Тогда, и только тогда, я уничтожу твои фотки, и они не попадут в руки Андрюшеньки вместе с моим сопроводительным письмом… Может быть… А может быть и нет. Вдруг я, приехав в Москву захочу еще пару раз тебя трахнуть и только потом уничтожу фотки.

P. S. А представляешь, что будет, если эти фотки увидит твой папочка?

P. P. S. Еще ни одна сука меня так не опускала, как ты. И тебе не удастся этого сделать.

А то, может, поженимся? И все тайны будут внутри семьи?

Любящий тебя крепко-крепко. Денис.

Я открыла свой почтовый ящик, там действительно было не открытое письмо с прикрепленными файлами. Правда не от Дениса — от нашего однокурсника, Глеба, его друга. Значит, и у Глеба есть эти фотографии, а может, и не у него одного.

Четыре файла, четыре фотографии… Первым про кого я подумала, был не Андрей, отнюдь нет. Папа! Он этого позора не переживет. Пристрелит и Глеба, и Дениса, и меня, а последнюю пулю себе оставит.

Ну, что, Пушкарева? Расслабилась? Оттаяла? Полетать захотелось? Ничего у тебя не выйдет. Ничего и никогда! Про Андрея пора забывать, не брошу я его, так он меня бросит. И будет прав… после такого-то… А в том, что это не пустые угрозы, я не сомневалась. К взлёту готова?

Крылья ломают: ползи!

Знай своё место!

Нужно успокоиться, снова замерзнуть, и подумать, что делать. Сейчас мне ясно только одно: я не могу пойти со своей бедой ни к кому. Стыдно и бесполезно. Я сама должна справиться, выйти на бой с противником один на один. Я обязательно что-нибудь придумаю, обязательно, только нужно быть сильной, только нужно быть холодной и прагматичной. Только нужно… Боже, как больно! Нужно забыть, что бывает больно. Андрея больше нет в моей жизни. В этот раз он не сможет меня спасти, а тащить еще и его под колеса я не стану.

Прощай, Катенька Пушкарева, на этот раз окончательно прощай…

========== Откуда не ждали… ==========

POV Андрей Жданов.

— Андрюха, значит так должно было быть. — Ромка протянул мне наполненный виски бокал. — Я говорил тебе сразу, бабы, они до добра не доведут. И не нужно к ним относиться серьезно. А ты…

— А что я? Ну, что я-то?

— А ты… ты просто наивный, Андрей. Три месяца! Целых три месяца: Кира, Кирочка, Кирюша. Я говорил, чем это закончится? Говорил! Вот то-то! Еще хорошо, что ее услали, а то так бы висела на тебе стопудовыми гирями.

— Это да, это Юрий Сергеевич просто бальзам на душу пролил.

— Ага. Знаешь, я тоже не ожидал, что наши отцы-основатели так круто возьмут. А кто ей виноват? Сама виновата, нехрен было скандал устраивать, да еще такой громкий и публичный. — Ромка даже рассмеялся, вспомнив, что устроила Кирюша, узнав о моей «помолвке».

… Как Катя и предупреждала, уже назавтра после моего эффектного предложения ей руки и сердца, небольшой репортаж об этом событии попал в светскую хронику. Даже пару фотографий откуда-то журналюги раздобыли. Кира «поздравила» меня вселенским скандалом на глазах не только работников «Зималетто», но и наших итальянских партнеров.

Я мог ее понять, так громко заявить, что женит меня на себе, и в результате увидеть фотографию, где я стою коленопреклоненный перед ненавистной ей кузиной, из-за которой ее и так уже лишили многих привилегий после знаменитого похода по магазинам, это, знаете ли, не каждая нервная система выдержит. Вот у Кирочки и не выдержала. Чего только не орала Кирюша, как только не махала ручками и не топала ножками на меня, да все это при публике, не обращая внимания на то, что срывает сделку.

Одного не учла, сердечная, того что и у папы, и у Юрия Сергеевича нервы тоже не железные, и тоже могут не выдержать. Вот они и не выдержали. Кирюшу сослали в славный город Питер учиться на довольно престижных и очень дорогих двухгодичных курсах промышленного дизайна и без диплома велели не возвращаться. А чтобы у нее не пропало желание к постижению гранита науки, размер ее финансового благополучия поставили в прямую зависимость от ее успехов в учебе. Кредитку отобрали, дядя Юра договорился о ежемесячном отчете куратора ему лично о посещаемости Кирюшей курсов и о ее оценках. А уж в зависимости от достижений, на ее счет каждый месяц должны были поступать деньги, та или другая сумма. Нет, никто не собирался оставлять ее голодной или бездомной, квартиру ей сняли и на пропитание деньги тоже выделили, а уж все остальное… тут уж извините-подвиньтесь — хорошо учишься, хорошо получаешь.