Первый шаг Некроманта. Том 6 (СИ), стр. 65

Бревно разлетелось о щит и Христ с перекатом упал на одно колено, чтобы и дальше сохранить боевую стойку. Человекоподобный гигант снёс ему следующим ударом каменную голову, но решения в управлении принимала та, что была сейчас в груди, так что плевать. В отместку меч отсëк уродцу руку и та шлёпнулась в снег. Как верный пëсик она мигом поползла обратно к своему хозяину.

С чмокающим звуком тот присоединил её обратно как ни в чём не бывало. Бенкендорф так не мог тратить остатки своей маны, потому только покрепче перехватил крошащейся ладонью клинок и пошёл в атаку. Сколько они уже сражаются? Не больше пары минут. А силы уже на пределе, хоть он внешне этого не показывал. Оборона каменными стенами подкосила его.

Снова попадание и снова рана «сшилась» обратно. Это была мёртвая плоть. Ей всё равно сколько раз её разрубят, но план Бенкендорфа заключался не в этом. Усыпляя внимание противника, он бил в эти части тела, только чтобы показать свою беспомощность и это сработало.

Когда клинок в очередной раз саданул по верхней конечности Распутина, он вложил все остатки маны, чтобы удлинить собственную каменную руку и под неожиданным углом угодил прямо в грудь гиганту, туда, откуда смотрел немигающий взор старца.

«Попал», — сухо прозвучало в голове, но следом вся его каменная защита разлетелась на куски, а сам он упал с высоты четырёх метров спиной о землю. Во рту почувствовался вкус крови.

Кажется, с ним перестали играться. Улыбка пробежала по губам Христа — Девятый воспринял его всерьёз. Старец в последний момент исчез внутри окружавшей его мертвечины и выскочил из спины, оставив «некропанцирь» без хозяина. Иначе стальной клинок рассёк бы его пополам.

Теперь эта груда лежала неподвижно, а сам Распутин навис сверху над своим поверженным противником.

— Для смертного весьма недурно, — кивнул он, пытаясь установить зрительный контакт, но Бенкендорф смотрел куда угодно, только не в глаза.

— Твоя противная рожа загораживает небо, — сглотнув, бросил он противнику, позвоночник был сломал, так что сопротивляться он больше не мог, только смотреть вверх.

— Для тебя ещё не всё кончено. Я пришёл за ними, а не за тобой.

— Пф, — скорчился от боли Христ, но взял себя в руки, — сделаешь меня частью команды?

— Если захочешь. Дай только согласие на пакт.

Умирать всегда страшно и Бенкендорф не какое-то там исключение из правил. Он так же как и все хотел ещё потоптать матушку-землю, уйти на пенсию, создать семью, в конце концов. Ему не чужды обычные человеческие желания.

— Предел мечтаний — стать отборной тухлятиной… Нет уж, как-нибудь своей дорогой…

— Ты передумаешь, — уверенно ответили ему сверху и Христ, наконец, увидел чистое синее небо, как и хотел. — У нас будет ещё много времени.

— Ха-ха-ха.

— Что в моих слова смешного, смертный?

— Кажется, у тебя его не осталось, — ответил Бенкендорф и зашёлся кашлем. — Посмотри наверх.

Он достаточно оттягивал момент, чтобы дождаться приземления Артёма. Того сбросила с неба прилетевшая женщина-птица. Как только Распутин отвлёкся, Христ из последних сил выстрелил из раскрытой ладони в подбородок своему врагу, пробив тому челюсть и повредив язык.

Приземление Барятинского было мягким, только волны ветра разошлись в стороны, отбрасывая снег в стороны. Без предисловий последовала шквальная атака магией света и Христ еле успел зажмуриться от её уничтожающей яркости.

Глава 29

Решающая схватка

Максималка в святой магии — это не шутки. Человек, достигшей таких высот, получал от этой жизни всё: почёт, уважение, силу. Выше только звание бога света. Я был в шаге от него. Девяносто девять процентилей. Хотел ли я терять свою человеческую сущность и становится вечно живущим сгустком маны? Конечно нет.

По приземлении я снёс Обскуриана лавиной барьерной магии, подальше от Бенкендорфа. Моя помощница змея вынырнула из Потустороннего и вцепилась в плечо бога смерти, пока я присел рядом со своим другом.

— Забирай его и отходите, — велел я подбежавшему Феликсу, моментально залечивая раны, у мага земли было сдавление спинного мозга в шейном отделе после перелома позвонков.

Сила Девятого ускоряла мои целительные практики, позволяя управлять ментальными процессами в чужом теле. Я накачал Христа маной и «прооперировал» ранение окольными методами, ускоряя регенерацию костных тканей, как это делал на самом себе. Всё это заняло от силы секунд пять, потому что я ещё и погрузился на третий уровень Бытия, замедляя вокруг себя время.

— Артём Борисович, это вы кстати, я уж думал завещание писать, но потом вспомнил, что у меня никого нет и стало ещё страшней! Мне нужен срочно наследник, это не дело…

— Ещё одного рыжего балабола я не выдержу, — кряхтя, ответил ему Бенкендорф. — Заканчивай тут лясы точить, помоги мне встать, — алхимик подхватил начальника охранки подмышку и помог подняться, ноги пока плохо слушались. — Этот урод убил всех лошадей, придётся идти пешком, кхм… — ворочая шеей влево-вправо, он поморщился от боли, но всё же бросил мне напоследок. — Не дай ему помешать нам. И не сдохни тут. Всё, тащи меня, — раздражённо бросил он Феликсу и оба, держась друг за друга, ступили в барьер.

Вскоре там прозвучала команда на отход к передовым позициям, но мне это уже было неинтересно, потому что драка с Обскурианом требовала полного фокуса. Одного бога я уже одолел, но это был его ослабленный вариант. Теперешний противник тоже был ограничен печатью камелии, а это значит, что его оболочка — не он сам. Будь здесь настоящий бог смерти, я бы не выстоял и минуты и отлично отдавал себе в этом отчёт. Потому Клирикрос до сих пор жив. Он гарантия безопасности всего мира.

Моя теневая красавица разлетелась на сотню призрачных кусков, в который раз она меня выручала. Обскуриан хоть и пробыл сотни лет в царстве Потустороннего, всё равно потратил на неё непозволительно много времени, ведь та могла самостоятельно менять плотность своего тела, исчезать и снова цепляться зубами в ненавистную плоть.

— Ха, вижу ты прихватил с собой кое-кого, — усмехнулся он, сжимая и разжимая укушенную руку, чтобы восстановить кровообращение. — Мой прошлый урок не прошёл даром. Наш святоша сидит на привязи как послушный пёсик!

— Спасибо за науку, — кивнул я, — она мне дорого стоила.

— Большая сила не даётся за просто так, Аластор. Тебе ли не знать, но неужели ты всё простишь этому упырю? Твоя женщина пострадала, а ты носишься с ним как с родным братом. Простишь ему всё?

Я проигнорировал эту мелкую провокацию в сторону Клирикроса и сам задал вопрос.

— Что мешало тебе просто убить императора? Зачем все эти игры с клириками, чего ты хочешь добиться?

— Не твоя забота, смертный. Здесь вопросы задаю я, — вяло отмахнулся Обскуриан и сделал свой ход.

Поднятые в воздух ошмётки трупов, как магнит, полетели в мою сторону, с целью дезориентировать. Без особой паники я возвёл вокруг себя сферический теневой щит и тот перебросил все «снаряды» на первый слой теневого мира.

Обычно я использовал прямоугольную плоскость для этих целей, но возросшие вычислительные мощности позволяли теперь максимально усложнить узор заклинаний и более тонко их настраивать. Это была не просто математика магических чисел и показателей, а целое искусство, создаваемое за доли секунды.

При этом сам я ещё ушёл в тень на второй слой и переместился на двадцать шагов влево. Не зря. Потому что за обманкой последовала и настоящая атака бога смерти. Чёрное копьё материализованной маны прошило сферу насквозь, вызвав взрыв. Я накинул на себя церковный барьер и понёсся в атаку, едва касаясь земли.

Обскуриан успел веерообразным движением руки выставить линию защиты по аналогии с незаконченным кругом смерти и мы столкнулись лоб в лоб. Его потащило по земле назад, но ноги стояли твёрдо, всё потому что он упёрся левой ладонью в невидимый барьер. Мой враг был искусный воин и маг, повидавший тысячи сражений и дуэлей, поэтому контратака не заставила себя ждать.