Позор рода, или Поместье в гиблых землях (СИ), стр. 102

– Сотен? – Удивлённо охнула я. Однако затем вспомнила некоторые не состыковки в рассказах об этом месте и поняла, что теперь всё действительно кажется логичным.

Обелиски, или как их называла Тамилла, стелы, были подобны чёрному агату для проклятий. Они вобрали в себя не только волю семьи потерявшего контроль мага смерти, но и забрали всю его ярость, всю его силу, запечатляя на своих гранях, как прошлое, так и будущее этих земель. Магия, которую не сотворить без жертв, при том самоотверженных. И вся эта великая магия оказалась направленна только на защиту людей.

В памяти тут же всплыл момент, когда я с помощью накопителя создавала разом целую сеть магического освещения. Тогда мне казалось, что маны в моём распоряжении было достаточно, чтобы укрыть своими чудо-цветами гораздо больше земли, чем вышло по итогу. Ещё одна догадка промелькнула и я поспешила ухватиться за неё. Озвучив этот момент, я получила подтверждение от Тамиллы – тогда часть маны поглотили обелиски, что позволило им так скоро вернуть тучи на положенное место.

Затем Тамилла рассказала, что семья Эвериков получила эти земли уже после учинённой трагедии, при этом благодаря слегка корректирующим память чарам все забыли данный момент. А ещё она рассказала мне о песне рун. Той самой, что я слышала каждый раз, когда теряла сознание на грани истощения. Именно так стелы взывали ко мне, пытались попросить помощи, старались подсказать, как мне действовать, но их язык был слишком забыт и оттого непонятен.

В эту ночь на каждый мой вопрос находился ответ. Тамилла будто сама не спешила завершать наш разговор, но всему рано или поздно приходит конец.

Когда был пролит свет на главные и особо волнующие меня моменты, экономка склонила голову в уважительном жесте и сказала:

– Я рассказала всё, что может пригодиться вам и вашим потомкам в будущем. Если же у вас остались вопросы, то ответы на них вы сможете найти в дневнике, который составлялся мной долгие годы. Его я оставлю на вашем рабочем столе, перед тем как уйти.

– И куда же ты пойдешь? – осторожно поинтересовалась я.

– Есть несколько людей знающих о моём прошлом, – призналась Тамилла так, будто готовилась к этому моменту едва ли не с моего приезда. – Несмотря на всё содеянное, они простили меня и готовы предложить кров.

– Действительно подготовилась. Ты настолько не верила в то, что я смогу тебя понять? – звучит моя горькая усмешка.

– Скорее не надеялась, – поправила меня Тамилла. – Мои грехи ничем не искупить. Даже вынужденное бессмертие и лишение магических сил недостаточная кара за то, что я сделала. Тем более, по итогу мне хватает наглости переложить решение устроенной мной проблемы на плечи вашей семьи. Вы вправе злиться. И даже имеете полное право ненавидеть меня.

Пока я обдумывала, что на это ответить, от входа в покои вдруг прозвучало:

– Смирение – не самая распространённая черта для магов смерти, – голос Дастина, а это оказался именно мой муж, видимо, отправившийся на мои поиски и уже давно слушавший из тени наш разговор, звучал задумчиво и ровно. – Им вообще не слишком свойственно признавать свои ошибки. Даже такие колоссальные. Что же изменило тебя?

Тамилла не удивилась новому собеседнику и спокойно ответила:

– Моя семья. В свой последний миг каждый из них думал лишь о том, что… не смог уберечь меня. Они искренне верили, что недостаточно старались. А их души, прежде чем исчезнуть из этого мира, умоляли простить их. Это меня и отрезвило.

Услышав пронизанные искренностью слова, мы с Дастином одновременно посмотрели друг на друга. В синих глазах отражались те же мысли, что и роились у меня, посему решение, оказалось, принять легко.

Поднявшись с кресла и подойдя к, всё так же, стоявшей у потухшего камины Тамиллы, я произнесла:

– Нет нужды оставлять свой дневник. Если у меня появятся вопросы, а они точно появятся, то ты сама ответишь на них, потому что… останешься жить здесь.

– Почему? – звучит тихое и одинокое слово.

– Отныне твоё место рядом с родом Эвериков, – с долей торжественности произношу, глядя в широко распахнутые глаза Тамиллы, – с семьёй, что поможет искупить твои грехи. А раз благодаря тебе у нас теперь полно работы, то, как мне с ней справляться без такой умудрённой неожиданно долгой жизнью экономки? – последнее было сказано с наигранным возмущением, но Тамилла этого не заметила.

Её глаза покраснели, но так и не явили слёз. Вместо этого всю глубину пронзивших её чувств она передала, когда с облегчением говорила:

– Спасибо. Правда, большое спасибо.

Закончив на слишком трогательной ноте такой важный и уже очень поздний разговор, мы разошлись, и я всё же освежилась в купальне, а потом ещё долго не могла уснуть. И нет, виной тому был не Дастин. Муж тоже оказался слишком глубокого погружен в размышления, чтобы продолжить то, на чём мы остановились.

Меня же теперь мучил только один вопрос. Не пожалею ли я о своём поспешном решении? После открывшейся правды, Тамилла всё равно не воспринималась мной подобно врагу, которого надо держать как можно ближе, а раз так, то разумно ли жить под одной крышей с пусть выгоревшем, но магом смерти, судя по размаху учиненных ей бед, превосходящим любого тёмного из клана Мортрисс? Вдруг её силы вернутся, и тогда… она сделает то, о чём вскользь упоминала моя маменька. Воспользуется сокрытой силой этих земель – пробудит демонов в душах людей, подчинит себе эту армию и в новом порыве слепой ярости уничтожит всех и вся?

– Свет мой, – прошептал вдруг Дастин, притягивая меня к себе, – я знаю, о чём ты думаешь. Твои мысли настолько навязчивые, что заглушают мои размышления по этому поводу.

Тяжело вздохнув и прижавшись к обнажённой груди мужа, я обеспокоено сказала:

– Вдруг мы поспешили с решением? Может, стоило всё обдумать более тщательно?

– И утратить доверие древней, как Хоулвилл, экономки?

– Не такая уж она и древняя, – возмутилась я.

– Раз защищаешь её, значит она тебе дорога. А раз так, то да, решение было верным. Что же до твоих опасений, то ты опять забыла кое-что важное – ты больше не одна. Как только в нашей жизни появятся очередные проблемы, мы с ними справимся. Вместе. Будь то снова обезумевший маг смерти, или император, да даже если сама Магия решит восстать против нас, мы всё преодолеем. Я вернулся с того света, а ты выжила в двух самых ядовитых семьях, что мне доводилось встречать, – решил шутливо закончить Дастин. – Нашим врагам только и остаётся что… трепетать от ужаса.

– Твоё самовольство ничуть не уменьшается. Оно лишь растёт, – фыркнула я, в пустой попытке замаскировать то, как сильно меня тронули слова мужа. На что он лишь крепче обнял меня и заурчал:

– Да, точно так же как и любовь к тебе. – После чего самую малость напряжённо уточнил: – Жалеешь об этом?

И вот как после такого можно хотя бы в шутку ответить «Да»? Тем более, когда ощущаешь чужое волнение и озабоченность этим вопросом.

Пришлось отметать свои переживания как можно дальше, дарить мягкие, до глубины души убеждающие поцелуи, а затем шептать:

– Нет, не жалею. Стать твоей женой оказалось самым правильным из всех принятых мной решений. Это стоило того, чтобы стать позором рода.

Далеко за горизонтом, за пеленой из тяжёлых туч забрезжил рассвет, но, как и любой житель Хоулвилла, мы его не увидели. Однако теперь это не было поводом для грусти.

Наши дороги увиты волшебными цветами, что дарят нам свет. Наши границы под стражей каменных существ и разумных созданий, чья магия отвадит любого недоброжелателя. Наши люди, несмотря на тьму в душе, стремятся к прекрасному, развиваясь и развивая всё вокруг себя. А в наших сердцах царит тепло и его согревающие лучи, со временем достигнут каждого.

В нашем новом доме больше нет места для злобы. И мы сделаем всё, чтобы теперь в отныне не гиблых землях, царили мир и покой.

Эпилог