Играя за кулисами (СИ), стр. 30

До театра оставалось не больше километра, когда снова зазвонил телефон, а Тристан оказался настолько погружен в свои мысли, что опять не потрудился посмотреть, кто звонил.

— Я тебя умоляю, давай анальную пробку потом обсудим!

В трубке повисло молчание на несколько секунд, затем раздалось энергичное покашливание, призванное скрыть смех.

— Кхе-кхе, Тристан, привет, это Андерсон. Я не вовремя?

— Вот черт, — Бенсон от стыда и неловкости даже руль на секунду из рук выпустил, благо уже успел свернуть в пустой переулок, ведущий к парковке у театра. — Привет, Джеймс. Прости, это… Я не… Я думал, это не ты. Короче, шутка!

— Да-да, я понял, — главреж, видимо, из последних сил пытался говорить спокойным голосом и не хрюкнуть от смеха. — Ты приехал уже?

— Почти, сейчас парковаться буду.

— Хорошо, сразу тогда иди ко мне в кабинет, надо срочно поговорить.

Тристан напрягся.

— А что случилось?

— Ты с Джейн?

— Нет, она на своей машине едет.

— Ага. Ну и, судя по всему, новости ты с утра не читал.

— Нет, какое там, я вообще проспал. Джеймс, в чем дело?

— Давай быстрей ко мне в кабинет, все скажу.

Андерсон отключился. Невозможно было представить, что могло вынудить главрежа выдернуть к себе артиста перед репетицией, еще и личным телефонным звонком, но ясное дело, что ничего хорошего. Скверное подозрение тут же неприятно кольнуло, но Тристан от него отмахнулся, решив, что это уже скорее его собственная паранойя, чем логический вывод.

Так вышло, что еще с зимы любые неприятности железно ассоциировались у него с одним-единственным человеком. Эдвард Тейлор, воплощение зла последних шести месяцев. Все началось в декабре, когда был озвучен актёрский состав для «Элизабет». Тот факт, что роль Смерти досталась не ему, будто свел Тейлора с ума: он ходил хвостом за Джеймсом, снова и снова убеждая его, что тот ошибся в выборе, звонил Тристану и высказывал опасения в перемешку с насмешкой, что постановка провалится. После нескольких подобных звонков Бенсон перестал брать трубку.

Но полностью игнорировать назойливого Тейлора было невозможно: совместные репетиции никто не отменял, Андерсону по крайней мере в случае надобности удавалось просто скрыться в своем кабинете, а куда денешься из гримерки? Остальная труппа только посмеивалась и крутила пальцем у виска, не особо сочувствуя Эдварду, который уже успел порядком всех достать. В таком режиме прошёл январь, а ближе к середине февраля Тейлор дождался Тристана около машины после репетиции и заявил, что сольёт прессе информацию о его романе с Олдриджем, если Бенсон сам не откажется от роли. Именно в тот момент Тристан впервые заподозрил, что у Тейлора с головой не все в порядке. Но как бы то ни было, а угроза Эдварда его не очень напрягла: ничего, кроме собственных слов, Тейлор предоставить общественности не мог, беспочвенных слухов в мире шоубиза больше, чем достаточно, и они никого особенно не интересуют. К тому же Тейлор не настолько глуп, чтобы делать подобную подлость в отношении человека, с которым приходится работать бок о бок, это не выгодно ни для дальнейшего контракта с Джеймсом, ни для рабочих отношений в труппе. Так что шантажист был послан в самых красочных выражениях без всякой задней мысли. Случившееся и Джереми не очень обеспокоило, вечером, встретив любовника в их общей квартире, он предложил меньше думать об ущербных психопатах и быстро отвлек внимание Тристана на себя.

Как и ожидалось, ничего, кроме пустых угроз и косых взглядов у Тейлора не обнаружилось, хотя периодически Тристан и ощущал тревожное, но ничем не подкрепленное предчувствие. Мысленно он уже проиграл все возможные варианты развития событий, и всякий раз вопрос всеобщего спокойствия упирался в необходимость терпеть Тейлора рядом. Неизвестно, сколько еще продлилось бы это противостояние, но все разрешилось внезапно и неожиданно, ещё до того, как начались первые читки «Элизабет». К полнейшему изумлению труппы, одним апрельским вечером Тейлор поставил под угрозу срыва очередной спектакль «Ребекки», явившись в театр в невменяемом состоянии. За ним прежде не водилось не то, что употребление спиртного, но даже курение, так что его бурные попытки разгромить гримерку ввели в ступор всю труппу и в первую очередь главрежа. Рич сделал предположение, что дело совсем не в алкоголе, а на лицо был перебор с кокаином, и, судя по всему, оказался близок к истине.

Для Андерсона работа с проблемным артистом уже давно стояла костью в горле, и не воспользоваться случившимся главреж просто не мог. В тот вечер Джека Фавелла играл дублёр, что же до Тейлора, на следующий день с ним был полностью разорван контракт ввиду его нарушения артистом. Из кабинета главрежа Тейлор ушёл, хлопнув дверью и предсказав провал следующей постановки Андерсона, но не добился этим ничего, кроме ощущения свободы у всей труппы. И Тристан, несколько дней еще пребывавший в ожидании подвоха, смог, наконец, выдохнуть.

Почти две недели он не вспоминал про Тейлора, до внезапного звонка главрежа, и очень хотелось верить, что к скандально ушедшему артисту разговор с Андерсоном никакого отношения не имел.

Форд Джейн уже стоял на парковке, что ж, по крайней мере поход к главрежу в кабинет останется незамеченным, не нужно заранее придумывать объяснение для жены. Хотя, может быть, она поступит в своей привычной манере и ни о чем не спросит. Тристан закрыл машину, прошёл через служебный вход и, минуя коридор, где располагались гримерки, направился прямо к двери, ведущей в кабинет Андерсона. Тот сидел за столом перед открытым ноутбуком, сцепив ладони в замок и подперев ими подбородок. На вошедшего он посмотрел долго, немигающе, явно оценивая состояние, в котором пребывал Бенсон. Но лицо Тристана явно ему не выдало никаких подробностей, так что Джеймс просто махнул рукой, приглашая артиста сесть напротив.

— Привет. Ну я, наверное, обойдусь без прелюдий, на, просто почитай.

Ноутбук был развернут к Тристану экраном и оказалось, что браузер открыт на странице известного таблоида. В первую секунду внимание привлекли только яркие рекламные баннеры, всплывающие по экрану, но тут Тристан зацепился взглядом за текст заголовка.

Эдвард Тейлор: побег из рабства.

Увы, худшие подозрения оправдались, вот только в каком-то каламбурном ключе. Какое к черту рабство?! Тристан посмотрел на Джеймса.

— Это что?!

— Читай-читай, — Андерсон откинулся назад в кресле и потянулся за сигаретой.

На то, чтобы прочитать статью, Тристану потребовалось не больше нескольких минут, но от экрана он не смог оторваться еще долго, выхватывая из текста фразы, перечитывая и вынуждая себя поверить, что это не сон и не бред.

»…молодой артист расторг рабский контракт…»

»…алчный режиссер не оценил по заслугам талант…»

»…Тристан Бенсон — первая жертва…»

В общем и целом картина получалась похлеще, чем сюжет индийского фильма: Эдвард Тейлор, юноша талантливый и наивный, всем сердцем отдавался искусству, а Джеймс Андерсон, злобный режиссер с непомерными амбициями и непонятными сексуальными пристрастиями, всячески эксплуатировал молодого артиста, буквально держа в чёрном теле. Под этим, видимо, понималось отсутствие за отработанные в театре годы главных ролей. И вот юное дарование, Эдвард Тейлор, терпел-терпел, да и совершил акт героизма, разорвал контракт и буквально сбежал от рабского кнута жестокого главрежа. И все бы ничего, но душа у Тейлора болит безмерно за бывших коллег, оставшихся прозябать под гнётом самодура Андерсона. Особенно юношу беспокоит судьба Тристана Бенсона. С этого момента человек менее спокойный, чем Тристан, начал бы рыдать над статьёй, орошая крокодиловыми слезами описанную трагедию. Со слов Тейлора, Тристан Бенсон больше всех страдает от бесчеловечных условий контракта, заключённого с главрежем, за свои главные роли вынужден чуть ли не спать с ним, но даже в такой ситуации не потерял лицо и женился на бывшей подружке главрежа, буквально спас ее этим жестом от надругательств Андерсона. А ведь Тейлору хорошо известно, что его дорогой приятель Бенсон давно и преданно влюблен в своего бывшего коллегу, Джереми Олдриджа, и они вынуждены скрывать свои отношения. Просто шекспировская трагедия. А чтобы не быть голословным, Тейлор с радостью готов показать публике очень милые фото влюблённой пары, пусть читатели дружно пожелают им счастья и обретения свободы.