Хороший мальчик (СИ), стр. 21

Мысль о том, что мы здесь не одни и в любую минуту можем быть замеченными, пока два парня обсуждают свои победы в оральном сексе, заводит меня так сильно, что я уже едва могу дышать. Эдди это замечает, и с лукавой улыбкой лезет в карман брюк и достает свой ингалятор.

Я дожидаюсь, пока один из парней снова начнет пускать воду в раковину и делаю быструю затяжку из его ингалятора.

Он брал его в рот. А теперь я.

Это кажется мне таким сексуальным, что я теряю голову. Я слегка касаюсь языком выступающей части ингалятора, а потом передаю Эдди. Он делает то же самое, пока за стенкой кабинки два парня равнодушно о чем-то болтают.

Голова у меня кружится, член так ноет, что я не знаю, что сделать, чтобы это прекратилось.

Точнее…

Я знаю. И это пугает меня.

— Ну, и в общем, плюс одна в мою коллекцию, — доносится до меня голос от окна, — ладно, погнали, надо засесть за домашку. Я там в библиотеке кое-что нашел, учебник один… Только давай сначала забежим, возьмем по кофе, иначе я просто сдохну.

— Погнали.

Я замираю.

Я слышу, как две пары кроссовок шаркают по полу, открывается и закрывается дверь, и они уходят. Мы так и остаемся незамеченными, и рука Эдди все больше и больше начинает набирать скорость, когда…

Когда меня как будто тяжелым мешком по голове ударили.

Я пытаюсь что-то сказать, но мои легкие сдавило.

— Ричи? — спрашивает Эдди, и его рука замирает на моих брюках, — что с тобой? Что произошло? Я что-то не так сделал?

— Кофе, — произношу я, еле двигая языком, который еще покрыт вкусом его шеи, — кофе, Эдс.

— Что? Кофе? Ты сейчас думаешь о кофе? — губы Эдди распухли от поцелуев, от идеальной укладки не осталось и следа.

— Коркоран всю неделю пил кофе, который я брал якобы для себя.

Комментарий к T

немножко горяченького вам в эту холодную (ну, по крайней мере в моем городе так) осень

чмаф лаф

========== О ==========

— Ты же не думаешь… Что… — Эдди запускает пальцы в волосы, — матерь божья…

— Эдс, мы должны это выяснить, — говорю я, и дрожащими руками начинаю заправлять рубашку в брюки, — пока никто еще не пострадал. Я кое-что понял. Погнали в библиотеку, я должен кое-что проверить…

Я не могу смотреть Эдди в глаза. Мне и хорошо, и стыдно одновременно. Мне бы хотелось, конечно, остаться тут с ним и продолжить (Как? Как блин продолжить?!) Но сейчас, кажется, на кону стояла моя жизнь. И стоило поспешить.

— Ричи, — окликает меня Эдди, когда я почти выхожу из туалета.

— Что?

И тут он показывает рукой на свою шею, слегка склонив голову набок. Я подхожу к зеркалу и выдыхаю:

— Черт…

Моя шея с правой стороны вся в красных следах от укусов Эдди. Я прикладываю пальцы к этим местам, они еще влажные и горячие. По телу снова проходит дрожь… Но мы должны сначала разобраться со всеми этими смертями, пока… Пока не стало слишком поздно.

— А… Что мы будем делать… Со всем этим? — спрашивает Эдди, и слегка мнется в дверях.

Я приподнимаю воротник рубашки, пытаясь скрыть следы страсти. Я понимаю, о чем он. Что это было? Что я чувствую? Будет ли продолжение? Я не знаю. Я теряю с ним голову, остальное — неважно. Но, как оказалось, все же не все было неважным.

— Эдс, я…

— Я все понимаю, — Эдди выставил вперед руки, останавливая меня, — все нормально, правда. Поговорим тогда позже. Я сам… Тоже не знаю, что на меня нашло.

— Ты жалеешь? — спрашиваю я, надевая очки обратно.

— Нет. А ты?

— Пока нет.

— Тогда погнали в библиотеку.

***

В библиотеке мы выбираем с Эдди самый дальний компьютер и я подключаюсь к Интернету. Эдди садится рядом, и в момент, когда наши коленки соприкасаются под столом всего на один миг, меня бросает в дрожь, но я беру себя в руки и начинаю вводить слова в поисковик.

— Что ты хочешь узнать? — спрашивает Эдди, наклоняясь чуть вперед к экрану. Я тоже замечаю у него на шее пару следов от своих губ, и жестом указываю ему на это. Эдди прикрывает шею рукой, словно у него резко воспалились лимфоузлы. Надо будет попросить у Бена какой-нибудь шарф.

— Итак, — говорю я тихо, пока страница медленно грузится, — всю эту неделю Эд пил кофе. Который готовили для меня. И тут он… Неожиданно умирает. Я понимаю, что это может быть просто совпадение, но мне не дает покоя одна мысль…

— Какая?

— Если Эд умер от кофе или от того, что там было — это предназначалось мне. Майк Хенлон, — я загибаю палец, — сирота. Я — парень, о котором, в случае чего, некому будет переживать. Но вот тот первый парень… Курт Доэрти… Если выйдет так, что все это не совпадения, то…

— Но у него была семья, — говорит Эдди, — богатая. Несколько братьев и сестер, и…

— Вот, смотри. Нашел, — я захожу на страницу Курта Доуэрти в фейсбуке и чувствую боль в животе — это так странно заходить на страницу парня-ровесника, который уже несколько лет как мертв, — смотри-ка…

— Что ты хочешь найти? — спрашивает Эдди, перебегая глазами по экрану, — фотографии с семьей, друзьями… Ничего необычного… Хотя… Стой!

Я перестаю листать фотографии. На экране — фото Курта со старшим братом где-то на отдыхе. Брат отмечен.

— Перейди на его страницу, — говорит Эдди, и я щелкаю по квадратику. Открывается страница брата Курта, Дерека. Ему лет двадцать, мы листаем его идеальные фотки в обнимку с девушкой и на фоне дорогой машины. Он улыбается белоснежной улыбкой.

— Приблизь, — говорит Эдди, указывая на очередную фотку, и я приближаю фотку, где брат умершего мальчика вовсю демонстрирует идеальную жизнь, — смотри… У него в руках папка… С логотипом компании. Я знаю эту компанию… Отец Курта был там главным. Что-то связанное с нефтью, мне говорил отец… Но долгое время об этой компании ходили слухи, что она банкрот… Странно, что он до сих пор там работает… Ну-ка, дай сюда…

Эдди сгоняет меня с места за компьютером, и начинает что-то быстро гуглить, периодически пользуясь ингалятором от нервов. Я не могу отделаться от мысли, что недавно этот ингалятор был у меня во рту, а теперь им пользуется Эдди. Это кажется таким возбуждающим, что я отхожу немного в сторону, и пытаюсь поделать зарядку, чтобы согнать ненужное возбуждение.

— Эй, Ричи, — Эдди поворачивается ко мне, — оставь свою физкультуру. Лучше посмотри, что я тут нашел.

Я подхожу к Эдди и становлюсь у него за спиной, слегка наклоняясь над его плечом, чтобы лучше было видно экран.

— Читай, — говорит Эдди еле слышно.

«”Нефтеперерабатывающая компания Роберто&Доэрти больше не банкрот.

После несчастного случая, связанного с гибелью старшего приемного сына мистера Доэрти, компаньоны решили простить долг компании в один миллион долларов».

— Ты же… Не хочешь сказать, что… — я смотрю на Эдди, и тот снова тянется к ингалятору наполнить легкие, — что…

— Его смерть была выгодна.

***

— Я могу еще поверить, что случай в бассейне — это действительно подстроенная вещь, и отчиму Доэрти было выгодно избавиться от своего сына ради погашения долга, но… Блин! Эд Коркоран? — вскрикивает Эдди, — это абсурд! Полный абсурд! — он неистово трясет руками возле своего лица, — такого не может быть! Не может!

— Эдди! Эдди, успокойся! Эд Коркоран не должен был умереть. Видимо, на его место должен был быть я.

— Ох, Ричи… — Эдди почти бросается мне на шею, но я его останавливаю, — прости.

— И был еще Майк Хенлон.

Эдди бледнеет при упоминании этого имени.

— Это было самоубийство. Я был в этом виноват.

— А ты уверен? — я указываю ему пальцем на экран, и тут вижу, что мне приходит сообщение от Вероники. Черт, как не вовремя! Я быстро закрываю вкладку с почтой, кажется, Эдди даже не заметил этого, — я теперь ни в чем не уверен.

Я закусываю губу и снова перечитываю статью.

Доэрти — приемный сын.

Майк Хенлон — сирота.