Ржавчина и кровоподтеки (СИ), стр. 88

— Моррисон, а ты не задумывался, что обвиняешь всех вокруг, но никогда не обвиняешь самого себя? — говорит Минхо. — Если бы ты не играл с Томасом, как с ручным щеночком, сначала приласкал, а потом выбросил, то ничего этого не было бы, понимаешь? Томас бы не захотел уезжать отсюда. Ты настолько сильно его вымотал, что от моего прежнего лучшего друга осталась только внешность. Ты обвиняешь Терезу, но это совершенно пустые обвинения. Откуда ты знаешь, что она виновата в этом? У тебя есть доказательства? У тебя ничего этого нет.

Ньют молчал. Он слушал.

— Да, Тереза и виновата перед тобой во многом, но она приняла и поняла свои ошибки и всем сердцем хочет, чтобы ей верили, потому что она не сделала ничего плохого. Это всё было в прошлом, — продолжает Минхо. — Она хочет, чтобы ты дал ей этот шанс, а ты ведешь себя как конченный кусок дерьма, который обвиняет всех, кроме себя. Тереза, может, и виновата, но она хочет исправить свои ошибки, а ты не даешь ей ни малейшего шанса. Я не знаю, что заставляет тебя так сильно ненавидеть её, но каждый человек имеет право ошибаться, и каждый человек заслуживает, чтобы к нему относились с уважением, а еще каждый человек заслуживает, чтобы ему дали второй шанс. Шанс показать, что он стал лучше. Разве Томас не давал тебе эти шансы? Он давал, и очень много раз, несмотря на то, что ты втаптывал его в грязь каждый раз. Разве ты лучше Терезы? Почему ты заслуживаешь эти шансы, а она нет?

Минхо был прав. Во всём. Прямое попадание прямо в сердце. Всё было плохо. Кажется, слова Райта пронзили Ньюта насквозь. Он винил всех, но не себя. Никогда. Ему казалось это правильным — перекладывать свою собственную вину на чужие плечи. Невыносимое чувство собственного омерзения.

— Если бы ты был честен с Томасом, то он бы сейчас был здесь, Ньют. И ты знаешь, что я прав. Он бы помог тебе спасти сестру. Мы бы все тебе помогли, а теперь ты хочешь, чтобы страдали все, потому что сам не смог поступить правильно? Я говорил, что нельзя отпускать Томаса, но ты меня не послушал. Всё было бы иначе, если бы чуть раньше ты просто сделал правильный выбор.

— Ты обвиняешь меня в том, что произошло? — спрашивает Ньют. — Я пытался его защитить!

— Дело не в том, что ты виноват, Ньют, хотя ты действительно виноват. Дело в самом тебе, разве не понимаешь? Томас был бы защищен, если бы ты рассказал всю правду с самого начала, рассказал о Соне, о Алби, о своих чертовых чувствах. Томас бы остался здесь, с тобой, и возможно всё было бы нормально, — закончил Минхо. — Ты сам отдал его прямо в руки Алби, потому что отпустил, и это не было твоим правильным решением, Ньют. Вы двое нужны друг другу, и вы должны были держаться друг за друга, потому что Томас — твой якорь. Томас делал тебя сильнее, разве это не так? Томас заставлял тебя чувствовать себя важным и нужным, он заставлял тебя быть счастливым. Даже не показывая этого, но ты менялся. Томас был нужен тебе, потому что он — твоё спасение, а теперь ты нужен Томасу и Соне, потому что только ты можешь вытащить их оттуда.

— Минхо прав, — подала голос Тереза. — Ты нужен им обоим. Ты нужен Соне больше жизни, поэтому я помогу тебе, и это не потому, что я хочу твоего прощения, а потому, что я не хочу, чтобы они страдали, они этого не заслуживают. Я жалею только о том, что слишком поздно поняла это. Я не буду просить прощения, Ньют, но ты должен знать, что всё это сейчас я делаю ради Томаса и Сони, а остальное для меня не важно. Ты можешь убить моего брата, но я не хочу отправиться следом за ним. Я хочу жить и, когда это всё закончится, я могу пообещать тебе, что навсегда исчезну из твоей жизни. Мне не нужно твоё прощение, Ньют. Ты думаешь, что мне нравится это? Я не буду вымаливать у тебя это прощение. Я не буду перед тобой унижаться. Я виновата, я знаю, но судить меня будешь не ты. Я хочу исправить свои ошибки, и я их исправлю, а потом исчезну, чтобы не напоминать тебе о себе больше никогда.

Ньют посмотрел на неё.

— Я пойду с тобой, — уверенно произнесла Барнс, посмотрев на Моррисона. — Иначе Алби никогда не прекратит это. Он мой брат, я люблю его несмотря на всё, что он делает, но я не с ним и не против него. Я просто знаю, что я должна сделать.

— Нам нужно поговорить, — говорит Минхо и берет Терезу за руку, отходя от Моррисона на приличное расстояние.

Что она собирается сделать?

— Тереза, что ты делаешь? — спросил Минхо, хватая девушку за руку и останавливая, когда та смотрит на Ньюта. — Это похоже на самопожертвование, не надо так поступать со мной. Ты можешь разбить мне сердце.

— Я нужна Ньюту, — отвечает Тереза. — Я должна помочь ему. И это действительно так, Минхо. Я должна вернуться к своему брату, чтобы остановить его. Я единственная, кого он может послушать.

— А ты нужна мне, — качает головой Минхо. — Это самоубийство, Тес! Я не хочу потерять тебя.

— Я нужна Ньюту, а ты нужен Томасу, ведь ты его самый лучший друг, понимаешь? Сейчас все мы нужны им, я не собираюсь оставаться в стороне, прятаться за чужими спинами. Хватит. Я хочу, чтобы постоянное бегство от прошлого и самой себя наконец закончилось, я должна вернуться туда, откуда сбежала. Алби мой брат. И он всегда им будет, понимаешь? Я тоже хочу его спасти, как ты хочешь спасти Томаса, как Ньют хочет спасти Соню. Он единственный, кто у меня остался. Возможно, я смогу спасти его. Возможно, я смогу спасти их всех. И если всё получится, то мы с Алби уедем, я заберу его, и мы постараемся начать новую жизнь.

— Ты бросишь меня? — спрашивает Минхо.

— В твоей жизни еще появится любовь, — улыбается Тереза.

— А если я уже нашел её? — спрашивает Райт, смотря на девушку чересчур умоляющим взглядом.

— Я не могу быть ею, — отвечает Тереза. — Я не твой человек.

— Но я люблю тебя, — совершенно честно признаётся Минхо. — Я люблю тебя, Тереза. Я люблю тебя, поэтому ты нужна мне.

— Я знаю, — отвечает Барнс. — Но Томаса ты любишь сильнее, и ему ты нужен сильнее, чем мне. Это правда. Я уверена, что ты полюбишь еще, а Томас тебе поможет в этом.

— Я не хочу потерять тебя, — говорит Минхо. — Это тоже правда.

Она улыбается, обнимая Минхо и целуя его в щеку, словно прощается, а ведь она действительно была уверена, что больше никогда не увидит его. Это слишком больно, но она улыбается. Искренне. Так искренне, что у Минхо сжимается сердце. Он крепче хватает её за руку и умоляет взглядом остаться, но оба понимают, что это абсолютно невозможно. Тереза хватается за его плечи, как утопающий хватается за спасительный круг в бездонном океане, и прощается.

— Всё хорошо, — говорит она. — Всё в порядке, правда. Всё хорошо, Минхо, поверь мне.

— Нет, не в порядке, Тес, — качает головой Минхо. — Не надо врать, пожалуйста.

— А я не вру, — улыбается девушка. — Всё будет хорошо. Я должна это сделать. Я должна вернуться к своему брату, ведь он мой брат, хоть и такой неправильный. Ты должен отпустить меня, Минхо. Это будет мой выбор и правильное решение, которое, возможно, спасет всех нас, а главное — спасет Томаса и Соню, понимаешь? Ты ведь понимаешь меня?

— Мы должны спасти их, но не ценой твоей жизни, Тес, — отвечает Минхо.

Тереза улыбается.

— Я не умру, — качает головой девушка. — С чего ты это взял?

— По глазам вижу, что ты прощаешься со мной, — отвечает Райт. — Разве нет?

— Это не значит, что я умру, — говорит Тереза. — Ты ведь сам понимаешь, что мы не сможем быть вместе. Это действительно так. Отпусти меня, Минхо, я хочу этого. Я действительно хочу вернуться к Алби. И, возможно, если бы я не сбежала, то с Томасом всё было бы в порядке.

Минхо снова обнимает её.

— Я люблю тебя, — говорит он.

— Я тоже люблю тебя, — отвечает она. — Спасибо за всё, правда.

Вдох-выдох.

Ньют дышит, пытается успокоиться, но это не помогает.

В словах Минхо и Терезы была доля правды.

Ньют никогда не признавался даже самому себе, что страх следует за ним, страх живет в его душе, страх съедает его изнутри. Страх и боль. Пустота и самобичевание. Агрессия и дырка в том месте, где должно было быть сердце.