Ржавчина и кровоподтеки (СИ), стр. 31

— Какого хуя, тебе не сиделось в номере, Эдисон?! — прорычал блондин.

— Ты можешь объяснить мне, что происходит? — прошипел Эдисон.

Томасу не нравилось, когда на него начинали орать, не объясняя при этом причины. Моррисон был чертовски зол. Сердце Томаса снова сжалось в комочек от негативных эмоций со стороны Ньюта.

Он не мог вести себя нормально и адекватно, что невыносимо раздражало Эдисона. Он был терпеливым, но даже у самого терпеливого человека могут сдать нервы. Если вспомнить, то тогда Томас абсолютно не мог себя контролировать. Моррисон питался Томасом понемногу каждый день, забирал у того жизненные силы, но Эдисон терпел. Всегда.

Ньют не такой, каким хочет казаться. Томаса не обманешь.

— Молчи в тряпочку, понял? — угрожающе произнес Моррисон. — Целее будешь, потому что болтливые долго не живут.

— Ты хотя бы можешь сказать мне, как ты здесь появился? — настойчиво спросил Эдисон. Он и правда хотел знать это.

Ньют бросил на Томаса безразличный взгляд и снисходительно поджал губы. Теперь из-за Томаса у Ньюта могут быть проблемы, потому что Алби никогда не отпускает своих игрушек просто так. Моррисон жалеет, что сделал это. Возможно, даже сильнее, чем нужно, но Эдисон теперь в полной безопасности, и Ньют всё-таки выдыхает, потому что всё могло быть гораздо хуже.

— Не важно, — тихо бросает тот, — убирайся отсюда подальше сейчас же!

— Я без тебя не уйду, — твердо заявляет Томас.

Ньют удивленно уставился на брюнета, но тот совершенно серьёзно смотрел на него. Во взгляде больше не было страха, там была благодарность. Именно благодарность, которую Томас дарил Моррисону. Осознанно, потому что тот, кажется, спас его от чего-то ужасного. Эдисон всем нутром чувствовал, что что-то не так, но разговаривать об этом с Моррисоном сейчас не было смысла, потому что он даже слушать не станет. У Томаса было слишком много вопросов, но он понимал, что блондин не ответит ни на один из них.

— Эдисон, ты не понял? — это был тот самый момент, когда Ньют начинал злиться: зрачки начинали темнеть, а на шее вздувались вены. Моррисон терпеть не мог, когда его не слушались, и Томас прекрасно об этом знал. Он и так сдерживался, чтобы не набить Эдисону морду.

— Что происходит? — всё-таки снова вырвалось у парня. Он выжидающе смотрел на Ньюта.

— Меньше знаешь, крепче спишь, — фыркнул Ньют, — я сказал: вали отсюда.

Томас отрицательно качнул головой, выражая этим то, что Моррисон зря старается - Эдисон не собирался оставлять Ньюта одного.

— Ты ведь не просто так оказался тут, верно? — Томас подозрительно сощурился.

Эдисон был слишком умен. Что-то тут явно было не так, и Эдисон хотел знать, что именно скрывает этот парень: либо он следил за ним, либо тут что-то другое, и это что-то очень важно. Даже слишком важно. Шестое чувство снова запищало внутри, и Эдисон внимательно посмотрел на Ньюта, ожидая ответа на поставленный вопрос, но блондин отвечать не спешил. Вся эта ситуация уже начинала выводить его из себя и хотелось вернуть Томаса обратно туда, чтобы его сожрал Алби, потому что он конкретно бесит Моррисона прямо сейчас.

— А тебе какая разница, Эдисон? — прошипел блондин.

Иголки слов снова впились в брюнета, но он не показал виду.

— Мне? Никакой! Просто мне надоело постоянно видеть твою рожу везде, где бы я не находился! — заткнуть себя не получилось. Нет, конечно, он был благодарен Ньюту за то, что тот спас его, но внутренняя обида на парня дала о себе знать.

Ньют скрестил руки на груди, и Эдисона будто током ударило от его взгляда. Это происходило практически постоянно, когда Моррисон смотрел на него, будто одним взглядом он забирал душу, и Томаса выворачивало изнутри от ледяных ореховых глаз, направленных на него. Моррисон никогда не внушал доверия или спокойствия, но Эдисона не останавливало даже это. По мнению Моррисона, его поведение было слишком предсказуемым. Томас был такой белой и пушистой лапочкой, которая нихрена не знает о том, в каком жестоком мире живет.

— Тогда, может быть, вернуть тебя обратно? — это не угроза. Это то, что Ньют собирается сделать, если Эдисон не заткнет свой грязный рот. Этот мальчишка нихуя не понимал, что он играет с огнем, что Моррисон горит в этом огне заживо.

— Тогда почему ты вытащил меня оттуда? — в отместку спрашивает Эдисон, пристально смотря на Ньюта. — Моя смерть решит все твои проблемы, верно? Ты же сам так неоднократно говорил, помнишь?

Моррисону кажется, что Томас совершенно потерял контроль над своими словами и забыл своё место. Блондин в два больших шага преодолевает расстояние между ними и хватает Томаса за воротник рубашки, встряхивая так сильно, что Эдисон всё-таки зажмуривается на секунду, но потом смело заглядывает в бушующий океан глаз и тонет в нём в очередной раз. Его личный кошмар снова слишком близко: Эдисон чувствует горячее дыхание на своих губах, и, кажется, снова теряет контроль, когда запах ментола и корицы выбивает весь кислород из легких.

Очередное наваждение. Прикоснуться, почувствовать, ощутить. Запретные желания расходятся по телу Томаса слишком стремительно, когда Ньют так близко, когда Эдисон почти слышит, как отбивает ритм его сердце, когда его горячее дыхание обжигает его губы, когда Моррисон хватает Томаса, брюнет плечами чувствует его холодные пальцы и от каждого последующего прикосновения или слова бьёт током, выворачивает наизнанку, заставляя сердце пронзительно запищать от внезапно накативших эмоций.

Раздражение Ньюта пронзало Томаса насквозь.

— Слушай сюда, жалкий кусок дерьма, — тихо зашипел Ньют, глядя Томасу прямо в глаза. Молнии в его взгляде заставляли его внутренности непроизвольно сжиматься, — или ты сейчас затыкаешь свой рот и слушаешься меня, или я врежу тебе так сильно, что тебя родная мать не узнает, понял меня? Если хочешь сохранить свою никчемную шкурку, ты сейчас свалишь отсюда нахуй, чтобы я тебя больше никогда не видел, или я могу вернуть тебя обратно и с большим удовольствием посмотрю на то, что они с тобой сделают. И поверь мне, я действительно буду счастлив, если ты сдохнешь и не будешь постоянно раздражать меня.

По глазам Ньюта Томас понял, что Моррисон не шутит. Он сглотнул тяжелый комок в горле и кивнул, понимая, что лучше всего для себя просто послушаться блондина. Моррисон тут же вернулся в клуб, оставляя Томаса одного, поэтому Эдисон сразу же стремительно направился прочь отсюда, чувствуя, как волнение расползается по телу с невероятно бешенной скоростью.

— Он сбежал? — спокойно спросил Хилд, прожигая свою сестру взглядом.

— Ему помогли, — спокойно ответила девушка. — И я знаю, кто именно.

Ньют.

— Уйди вон, Тес! — рявкает Хилд, и Тереза покорно удаляется, позволяя своему брату разрешить проблемы.

Взгляд Алби был устремлен на Моррисона, который абсолютно безразлично смотрел на всех присутствующих. Алби тут же подошел к парню и посмотрел на него спокойным взглядом. Ньют знал, что в клубе стояли камеры видеонаблюдения, поэтому спасти Томаса и быть незамеченным не получилось, а Хилд не привык проигрывать. Моррисон знал, что его ждет, поэтому сейчас его под локти держали двое придурков из компании Алби.

— Зачем? — поинтересовался чернокожий.

— Я не привык делиться своими игрушками, с кем попало, Алби, — честно признался блондин.

— Ты забыл своё место? — прошипел парень.

Ньют бесстрашно смотрел на Алби, посылая тому ответные молнии взглядом. Моррисон не боялся Алби, но некоторые обстоятельства заставляли парня подчиняться ему, хоть и против воли, но у Ньюта сейчас не было выбора, ведь позволить ему прикоснуться к Томасу он просто не мог. Возможно, совесть в нём проснулась и дала о себе знать. Всё внутри кричало о том, что Ньют поступил правильно, но только за этот правильный поступок надо будет заплатить сполна.

— Твоя сестра заплатит за твой глупый поступок, Ньютти! — всё внутри блондина тут же обрушилось при упоминании о сестре. Бешеное желание убить Алби стремительно разошлось по всему телу. Ньют слишком сильно хотел переломать ему все позвонки на шее, потому что он это заслужил. И даже больше. Он заслужил смерти. Самой страшной и мучительной.