Заместитель (ЛП), стр. 151

По крайней мере, в субботу вечером Армина оставляют в покое, и он тотчас исчезает. Он предложил однажды мне пойти с ним, но я замерз, и мне хотелось остаться дома, не говоря уже о зверском лице, которое сделал Конрад, когда услышал предложение Армина. Должно быть, парень ждет не дождется, когда начнется учеба. Хотя бы до пяти вечера они его не будут трогать. Думаю, я ни разу не слышал, чтобы Армин звал Конрада «дядей» — только «герцог», «Его Светлость» или «Грифон». Ему не позволено заговаривать первому (он должен ждать, пока его не спросят; я и то имею право говорить по своей инициативе на их встречах), пить, курить и бездельничать. Он обязан всегда подчиняться старшим. Хуже, чем в армии!

— Гунтрам, я не представляю, как ты выносишь герцога, — сказал он мне однажды.

Должно пройти еще пять лет, прежде чем Армин получит возможность присутствовать на их встречах, и тогда, возможно, он начет выполнять какие-то обязанности в Ордене.

— Ты, правда, хочешь всего этого? — спросил я его.

— Хочу. Всю жизнь хотел. Если все сложится хорошо, я стану Грифоном. Это того стоит.

Два дня спустя он получил пощечину от Конрада за неуважительный тон. У него пошла кровь носом. Армин склонил голову и пробормотал извинение. Его выставили из комнаты.

— Ты и с детьми так же будешь обращаться?! — разозленно закричал я.

— Нет. Их не будут готовить в грифоны, но уясни сейчас, что я не потерплю от них неуважения или бунтарских мыслей.

— Ты ударил собственного племянника! Ему всего двадцать!

— И что? Тебе тоже двадцать, и тебе еще не так доставалось. Думаешь, люди, с которыми ему предстоит иметь дело в будущем, станут заботиться о его комфорте? Он должен научиться быть сильным и стойким. Пощечина это ерунда по сравнению с тем, что может сделать с ним Репин.

16 февраля

Две недели назад начался очередной семестр в университете. Мы с Питером и Армином теперь все время вместе — и на лекциях, и после, когда занимаемся в библиотеке банка. Правда, в банке Армин все больше бегает, исполняя приказы (капризы) Михаэля.

Несколько раз видел в университете Мари Амели, но она не делала попыток со мной заговорить, впрочем, как и я. Мне не нужны новые проблемы, я еще со старыми не до конца разобрался.

27 марта

Через несколько дней должны родиться дети. Я в предвкушении, хотя и знаю, что их не привезут сюда, пока им не исполнится две недели. Слишком малы для перелетов. К их прибытию все готово — от постельного белья до одежды. В первое время с ними будут заниматься три опытные няни. Я поначалу расстроился из-за того, что Конрад уже решил отдать их на попечение посторонних людей, но мой проклятый доктор запретил мне ухаживать за детьми. С сердцем стало лучше, но дети могут быть очень утомительными, и у меня вообще нет опыта. Я буду помогать, когда захочется, но бессонные ночи достанутся профессионалам.

Конрад очень счастлив, что скоро у него появятся дети. Он уже выбрал им имена. Клаус Мария для старшего и Карл Мария для младшего — в честь его погибшего брата. Конрад уже даже решил, в какой детский сад они будут ходить!

Но вместе с тем он испытывает опасения. Думаете, он нервничает от того, что скоро станет отцом? Нееет, если бы! Он боится лишиться моего внимания. «Младенцы обычно очень забавные, они полностью завладеют тобой», — пробормотал он как-то раз после «приятного времени», проведенного вдвоем. Похоже, что у меня тут будет три малыша, а не два.

29 марта

Дети родились! На две недели раньше, чем ожидалось. Конрад сегодня утром улетел в Штаты, чтобы забрать их, дооформить документы и привезти малышей сюда, если их здоровье позволит.

Меня оставили дома. «Предстоит слишком много встреч и хлопот». Он взял с собой двух нянь, а третья осталась здесь, чтобы проследить, чтобы все было готово. Конрад пообещал прислать фотографии (это поручено сделать няням — Мари и Ульрике).

В этом году собрание Ордена перенесено на май, но пасхальный обед для служащих все равно состоится. «Я не могу отменить праздничный обед — его очень ждут дети. Не пускай кроликов в дом, Гунтрам».

Перевод: мне придется дирижировать всей этой кутерьмой при помощи Альберта фон Линторффа, представляющего семью, и Фердинанда, представляющего банк. Проклятье!

Армин сказал мне, что у него появилась подружка, студентка с первого курса банковского дела и финансов. Тоже из хорошей семьи. Имя ее он называть не захотел, а я не стал выпытывать. Они видятся каждые выходные, когда Конрад и компания оставляют его в покое. Каштановые волосы, прекрасные голубые глаза… и настоящая тигрица в постели. В точности, как он любит. Пожалуйста, не надо подробностей! Мы не братья! Армин заявил, что я не знаю, что теряю… Ну да. У меня в постели есть свой собственный ревнивый тигр. Я знаю этот тип, парень.

13 апреля

Конрад убьет меня, когда вернется. Хорошо бы он сделал это после того, как я посмотрю на малышей. Никогда еще не видел таких маленьких и очаровательных детей, и они будут здесь уже через два дня.

Вообще-то я не виноват. Это всё Армин, да еще ведьма постаралась!

11 апреля, на Пасху, Армин дезертировал, презрев свой долг будущего Грифона. Да, требовалось принять 250 человек гостей и с каждым поздороваться с самым приятным выражением лица. К счастью, всё прошло хорошо, и Фердинанд с Альбертом не дали мне сорвать мероприятие. Большую часть времени я разговаривал с директорами и их женами, демонстрируя им фотографии детей на своем мобильнике. Они замечательные и очень фотогеничны, что бы там ни говорил их отец! Моника без ума от Клауса и Карла. «Жаль, что я уже завязала с этим, а то непременно завела бы себе еще одного», — сказала она, заставив Михаэля ужасно нервничать.

Армин не пришел ночевать, и его отец был в ярости. Я никогда не видел Альберта таким. Очень похоже на вспышки гнева у Конрада. Альберт решил остаться у нас ночевать, а утром убить сына.

Забравшись в постель, я набрал его номер.

— Армин, твой отец убьет тебя. Я уже не говорю о том, что сделает герцог, когда узнает, что тебя здесь не было, — торопливо сказал я, когда он принял звонок.

— Не по телефону, Гунтрам. Встретимся завтра в кафе рядом с университетом. Мне нужно с тобой поговорить. Ты — единственный, кто может нам помочь.

— Помочь? Дерьмо! Армин, что ты там натворил?

— Завтра ровно в десять.

Да, это у них в крови — командовать людьми.

Я сказал Милану, чтобы он не особо расслаблялся, потому что завтра нам ехать в Цюрих. Почему я должен все время терпеть Милана за спиной, а Армин — нет? Это несправедливо.

Мой мобильник снова зазвонил. Конрад. Да блин!!!

— Здравствуй, милый, как поживаешь?

— Здравствуй, Конрад. Я в порядке. Как малыши?

— Как всегда — едят да спят. Они пока больше ничего не умеют. Клаус — парень с характером, Карл поспокойнее. Скоро сам на них посмотришь. Няни прислали тебе фотографии?

— Да, спасибо. Они такие милые. Все женщины здесь от них без ума. Когда Клаус с Карлом вырастут, проблем с невестами у них не будет.

— Сегодня все прошло нормально? — спросил он буднично, но я уловил нечто тревожное в его тоне.

— Да. Все остались довольны, и твоя мебель не пострадала от кроликов. Так что дети могут заняться этим сами, — хихикнул я. — Альберт остался ночевать. Он слишком устал, чтобы возвращаться на машине в отель.

— Ладно, только держи его подальше от моего винного погреба… Все хорошо, Гунтрам? У тебя какой-то странный голос.

Он всё знает! Как он это делает, понятия не имею.

— Просто я устал за день. Очень много людей. Ты знаешь, что я этого не люблю, — осторожно сказал я. — Когда ты прилетишь? Ужасно хочется посмотреть на малышей!

— Самолет приземлится в девять утра. Примерно к одиннадцати будем дома. Я возьму выходные до конца недели, — сдержанно сказал Конрад. Он знает или что-то подозревает и когда вернется, усиленно начнет выяснять, что тут случилось. Ему стоило бы стать директором школы, а не банкиром.