Охотники за плотью (СИ), стр. 81

Этого следовало ожидать, ведь рано или поздно ворлоки добрались бы до его родных и близких: беда никогда не приходила одна, как известно, она вела с собой за руку целый выводок горестей и новых смертей.

Теперь было уже слишком поздно. Напасть пришла, а Эм не знал, что сделать и что сказать.

Он обвел взглядом помещение. Плач доносился со скамейки, вокруг которой сгрудились три офицера. Эм отклонился подальше и увидел маленькую, измученную, страшно сгорбившуюся фигурку миссис Ривьеры. Должно быть, она плакала очень долго. Горько и отчаянно рыдая, она принялась трясти полицейских, пытаясь пробудить их сделать что-нибудь, затем она взглянула на Эмбера, и слезы новым потоком хлынули у нее из глаз.

Эм взглянул на Мики. Никогда прежде он не видел своего храброго друга таким сломанным. Он хотел протянуть руку и коснуться его плеча, но его запястье тут же оказалось схваченным и грубо вывернутым влево.

— Не трожь меня, — тихо просвистел Мики сквозь зубы.

Райли прекратила всхлипывать. В это время, в этом месте, такое поведение казалось чем угодно, только не нормальным. Даже Ким перестал бесконечно играть цепочкой ключей от машины.

— Мик, ты чего, приятель? — удивлению Эма не было предела. — Я только хотел… — Ты сделал, Эмбер, все что мог! Отец просил тебя, несколько раз просил сказать, что это за тварь и что ты о ней знаешь! Но ты молчал. И вот, смотри куда оно привело, твое молчание…

Эм потерял дар речи. Переведя взгляд еще раз, он увидел глаза Кима, которые расширились от изумления, мордашку Райли, перепуганную и помятую. Мики походил на человека, вполне отдававшего себе отчет в том, что он говорил. Выражение его лица казалось невозмутимым, а руки судорожно комкали край толстовки.

— Ты превратился в неизвестного чужака, Эмбер. Не делай вид, что ты мой друг теперь, — отрезал Мик, более чем уверенный в словах, которые соскользнули с его губ.

Райли положила руку ему на плечо, пытаясь заглянуть в безумные глаза.

— Что ты говоришь? Мики! Вы даже в детский сад вместе ходили! Ваши отцы работали рядом всю сознательную жизнь! Эмбер — твой лучший друг! — А знаешь? — Мики снял ее руки со своих плеч. — Всему когда-то приходит конец. Ведь разве мы не убедились в этом на примере с Лиз?

С невыразимым ужасом Эм отшатнулся, захлопал глазами. Как холодная пощечина, эти слова болезненно обожгли его. Он посмотрел на Кима в поисках поддержки, но парень не удостоил его взглядом в ответ. Мики мгновенно поднялся на ноги и направился к двери, Ким, как верный пес, зашагал следом, ни слова больше не говоря, а Эм так и остался сидеть, словно облитый ледяной водой.

Райли попыталась подняться и догнать двух идиотов, которые устроили ссору в ненужном месте и в неправильное время, но те ушли так быстро, что девушка не успела сказать и слова поперек их ослиной тупости.

Она стояла посреди зала морга понурой статуей, почти такой же, как Эм.

Да. Мики был прав. Они все были правы. Надо было не сидеть в тени, трясяcь как заяц под кустом. Именно сейчас Эм осознал всю глубину своего эгоизма. Наверное, потому что в словах друга услышал отзвук собственных терзаний, а его жестокие, выплюнутые в сердцах слова напомнили о тех сомнениях, которые Эм давил в себе не раз. Как и все воспоминания о ворлоках, о времени, проведенном с ними, сегодняшнее происшествие немного расставило все на свои места, ведь подлинная жизнь никогда не может быть найдена по соседству с теми, кто несет смерть.

Осознание содеянного пришло к Эмберу теперь. Возможно, будь он хоть чуть-чуть повнимательней, сознательнее и смелее, он бы положил этому конец, сразу же избавился от Данте, нашел бы способ, что угодно, чтобы стереть с лица земли этого выродка. Наверняка ему удалось бы заметить признаки надвигающейся опасности намного раньше.

Эта тварь осталась в городе только из-за магической связи. Если бы этого не произошло, если бы всего этого попросту не случилось…

Эм схватился ладонями за голову. На них начали оборачиваться люди, а Райли, которая перестала проедать глазами стеклянные двери, подошла к нему и опустилась рядом. Лицо ее было печально.

— Иди за ними, я не обижусь, Райли. Я сделал все, что мог, чтобы услышать это.

Руки девушки сомкнулись на его ладонях.

— Я не думаю, как они, Эмбер. Я думаю, у тебя не осталось выхода. Ты попал в очень сложную ситуацию. Твоя связь с ворлоком — это очень опасная и тонкая штука. Ты не мог быть в отдалении. А им пришлось остаться ради тебя… — тихо начала шептать она, чтобы больше их никто не слышал. — Не надо пытаться меня защитить! Я должен был ему сопротивляться! — Каким образом? — в глазах девочки сквозило отчаяние и сочувствие. — Ты — жертва. Такая же, как Лиз. Как все остальные… Мики просто этого не понимает, но у него шок… Он со временем оттает.

Эм перевел глаза на ее светлую челку.

— Нет, Райли. Это все очень далеко зашло, — он мягко отодвинул ее руки. Одна идея пришла ему в голову. – Помнишь тот день? Когда я попал в мир кошмаров, а Данте примчался, чтобы меня вытащить… Я прочитал тут в книге, что первое время он чувствует все то же, что и я. Это правда? — Правда… К чему ты клонишь, Эм? — непонимание скользнуло в серых глазах. — Ворлоки должны беречь своих апрентисов. Данте сам тогда чуть не умер от боли. Я знаю… Потому, что я забирала его боль… — лицо Райли чуть скривилось от неприятного воспоминания. — Берегут они, — еле слышно буркнул Эм. — Очень берегут. Нет, тут все намного сложнее. Данте — это черная, насквозь прогнившая тварь, не знающая ни тоски, ни любви, ни жалости. — В каждом из нас есть что-то хорошее, Эм. Даже в этих больных созданиях. Они становятся такими не от лучшей жизни…

— Не оправдывай их. Они забрали жизнь маленькой девочки. Они забрали Лиз, Райли. Для них люди — просто звено пищевой цепи. Я должен был предвидеть это.

— Куда ты? — девушка подозрительно посмотрела на его спину. — Домой. Мне надо кое о чем подумать, — Эмбер кивнул ей. Через минуту духа его присутствия уже не было в морге, а Райли проводила взглядом его понурые плечи. По какой-то причине тон Эма совершенно не понравился ей…

Когда все закончится? Словно сон

Снова и снова моя жизнь вращается вокруг меня

Закружит все опять, пока я сам

не нажму стоп-кран.

Я бы в жизни не подумал, что предел мой — здесь

У меня не было мысли тут застрять

И мне казалось, что все будет проще, чем есть

Ну, что ж, раз я ошибся. Снова.

(Sick Carousel — Lifehouse)

====== продолжение 1 ======

— Я не как он… Я не хочу стать как он… — тихо шептали бледные губы молодого человека, который возвращался домой в тумане своих тяжких мыслей.

Воспоминания, эмоции, чувства — все это сливалось в голове в одну болезненную кашу. Слова лучшего друга. Смерть Лиз. Разные глаза твари, смотрящие через простанство, — образы кружились тошнотворной каруселью без надежды на остановку, как сумасшедший цикл страшных событий, конца которым не видно, даже если смотреть в бинокль.

В груди все разрывалось от адской боли. Как они могли поднять руку на ребенка?

Эм был так потрясен, что не мог вымолвить ни слова, проходя домой и поднимаясь к себе в комнату. Он взглянул за окно, где только начинался новый серый день. Они все теперь тянулись одинаково и безлико — скалящиеся, как опасные твари, пахнущие псиной и лающие прямо в лицо. Угольки предыдущей жизни догорели и рассыпались в пустыню дымящегося серо-красного пепла. Больше нечего было спасать. И надежды тоже не было.

Перед мысленным взором Эма проползла вся его предыдущая жизнь. Именно в этот ее момент он подумал, что у него в руках уже не осталось ничего.

Парень достал старый отцовский пистолет, ствол так и валялся в комнате с последнего посещения Данте. Пусть ненавистному выродку будет больно в последний раз, чтобы он понял хотя бы что-то своей безумной непроходимой головой.

Эм проверил обойму. В барабане все еще остались пули. Он бросил взгляд на их с мамой счастливую фотографию на столике, глянул за окно, чтобы посмотреть на помертвелое зимнее солнце, и приставил дуло к виску.