Охотники за плотью (СИ), стр. 114

Мэл убедился, что девушка ушла. Повернувшись, он снова встал в центр комнаты. Сейчас самая главная задача была завершить ритуал…

Позднее вечером, когда ритуал уже закончился, он исполнил свое обещание. Вернувшись за Скайлер, он застал ее дома с ее названым братом по имени Луций. В отличие от сестры, во внешности этого молодого мужчины отсутствовал даже намек на дружелюбие, а в его фигуре и взгляде все говорило о том, что шутить с ним точно не стоит. В присутствии Луция Мэлу всегда хотелось отвернуться или исчезнуть из поля зрения, и потому он даже не стал переступать порог дома. Ему еще нездоровилось после первичного обращения, а мир предательски уплывал из-под ног. Вероятно, Луций счел его за пьяного, потому что презрительно бросил взгляд на его фигуру. Он открыто недолюбливал того, кто претендовал называться мужем его дорогой сестры.

— Здравствуй, Мэлоди, — хрипло и без тени улыбки поздоровался он.

— И тебе доброго здравия, — Марлоу сложил руки на груди, подавляя качку.

— Куда вы собрались с моей сестрой на ночь глядя, позволь тебя спросить?

Скайлер закатила глаза, однако же не стала вмешиваться.

— Куда бы мы ни пошли, она будет в безопасности, — односложно отозвался Марлоу.

Луций пронзительно и въедливо изучал его взглядом, но Мэлу было слишком плохо, чтобы обращать внимание. Он и Скайлер вышли из дома и побрели к лесу. Девушка отстраненно смотрела в сторону, словно ее тревожила какая-то мысль.

— Что-то стряслось? — Мэл всмотрелся в ее черты, когда молчание показалось нестерпимым и тяжелым.

— Ты любишь меня, Мэл? — спросила темноволосая девушка прежде, чем ее спутник успел завершить последнюю часть фразы.

— Хм… С чего этот вопрос? Люблю, это бесспорно. Не люби я тебя, разве же могли мы пойти под венец?

— Хорошо. Тогда скажи мне… — она на секунду приостановилась и взяла молодого человека за руку. Пальцы ее оказались холодны. — Тебе есть, что мне сказать? Что-то, о чем мы оба можем пожалеть?

Кожу Мэла словно закололи маленькие иголочки. Снова возникло то мучительно тревожное чувство, которое охватывало его иногда при взгляде в глаза Скайлер Торквемады. Казалось, она знала что-то, чего не мог знать ни один смертный, но и Мэл в свою очередь понимал, что почует опасность, если бы Скайлер представляла угрозу. Он отвел взгляд. Вокруг них шумели кроны высоченных столетних дубов; солнечный свет уже погас, и все поселение на северной окраине Шотландии погрузилось в таинственную мглу. Еще никогда слова не находились с таким трудом.

— Нет, мне нечего тебе сказать. Я не стал бы обманывать свою невесту… — пробормотал Марлоу и, пересилив себя, улыбнулся. — Тебе действительно не о чем беспокоиться.

Даже несмотря на то что погода была теплая, по коже безостановочно тек холодок. Скайлер почему-то выглядела до глубины души задумчивой, охваченной невиданной тоской. Зеленые глаза ее потемнели на мгновение, приобрели необычный оттенок от накативших чувств.

— Очень хорошо, — произнесла она тихо, как ручеек, журчащий неподалеку. — Тогда и я тебе скажу… Я тоже люблю тебя, Мэлоди. Ты веришь мне?

Почему так дрогнул ее голос в этот момент?

Кивнув, Марлоу рассудил, что пора закончить этот двусмысленный разговор. Сделав шаг в сторону Скайлер, он прижал ее к себе и заставил замолчать, приникнув губами к ее губам. Пусть лучше время пройдет быстрее за поцелуями, чем за неприятными обсуждениями.

Услышав последнюю часть рассказа, Данте, который до этого сидел и внимательно слушал, прыснул, прервав речь лучшего друга весьма невежливым образом. От неожиданности Мэл сбился на полуслове и гневно воззрился на своего апрентиса.

— Что смешного я говорю, Дан?

Бывший преподобный веселился так сильно, что едва ли не захлебывался от смеха.

— Марлоу. Стой… Стой… — резвился он, явно силясь что-то сказать. — Погоди… Ты едва не женился на Торквемаде? На ней? Этой заполошной бабе с яйцами?

Дантаниэл видел, что сейчас надо остановиться и прекратить, иначе он не дослушает оставшуюся часть истории, но не мог ничего с собой поделать. От смеха земля начала расплываться перед его глазами.

— Я так и знал. Вот потому я не хотел рассказывать это тебе, — вдохнул брюнет и, поднявшись на ноги, собрался уйти в другой конец поляны. Данте нагнал его и встал так, чтобы загородить проход.

— Стой! — он уперся другу в грудь двумя руками. — Стой, Багира, я не хотел… Я не... Я не… — его лицо перекосилось, и он снова прыснул, как ребенок, утыкаясь Мэлу в грудь от хохота.

Марлоу свирепо рыкнул. Черты его лица поменялись, сделав парня наполовину похожим на кошку. Отвесив Данте оплеуху, он оттолкнул его с дороги и все же отошел на несколько метров, скрещивая руки на груди.

— Все. Я закончил на этом. Дальше домысливай сам, — донесся до Данте его приглушенный злобой голос.

— Ну… Погоди, Мэл, не полыхай! — Его апрентис вытер набегающие слезы. — Я прошу простить меня, я бестактный урод, да. Но просто ты и она… Это уму непостижимо.

— Я рад, что ты отметил, — Мэл нервно мотал появившимся из-за пояса кошачьим хвостом. — Это я про бестактного урода, конечно.

Данте подошел к нему сзади и поймал кончик мечущейся пятой конечности. Он потянул Мэла на себя, и тот зашипел, зло вздыбив холку.

— Отвянь!

— Ну Марлоу… Я не специально, ты же знаешь меня, — Данте навалился на него сзади и обхватил, чтобы жертве было трудно сбежать. — Расскажи до конца. Я не стану больше перебивать.

Он начал осторожно тянуть за хвост, чтобы вернуть дружелюбие друга. Мэл не собирался реагировать, и Данте потянулся к его талии, поглаживая живот, кожу на бедрах, забираясь кончиками пальцев под край джинсов.

— Мэл!

— Чего ты добиваешься? — Марлоу схватил его за запястье и резко развернулся, демонстрируя парню свое раздражение.

— Расскажи мне. Я не стану перебивать… — Данте мягко улыбнулся ему и высвободил кисть.

— Ты даже не прекращаешь улыбаться!

— Я улыбаюсь потому, что я почти начал забывать, какой ты несдержанный. Ты себе не представляешь, как мне не хватало твоих дурацких вспышек… — лицо Дантаниэла светилось такой искренней и неподдельной улыбкой, что Мэл закатил глаза.

— Не подлизывайся! — напряженно буркнул он, все еще сердясь.

Вместо ответа Данте обвил его шею руками и притянул к себе. Старший ворлок не знал, куда деть руки, он так и оставил их скрещенными на груди.

— Нет, правда, — тихо прошептал Дантаниэл ему в ухо. — Я рад, что я с тобой. Я чувствую себя… в безопасности. Ты совсем не изменился за эту пару лет, что мы не виделись.

Прикрыв веки, Мэл с несколько секунд терпел насилие. Потом он схватил Данте за талию и отцепил его от себя. Заглянув парню в лицо, он снова увидел глаза — горящие и яркие, такие детские, что было просто пугающе.

— Дантаниэл, что с тобой? Не веди себя так, меня сбивает с толку твой щенячий восторг, — произнес он все еще недовольным тоном.

— Ладно тебе. Просто я знаю, как повлиять на тебя, чтобы ты сделал то, что я хочу, — ехидно заявил его собрат. — Рассказывай конец истории.

Мэл поджал губы, не отрывая взгляда от его лица. Данте мог быть сущим дьяволом, Марлоу чуть это не забыл за то время, что провел в отдалении от него. Но он вспомнил теперь.

— Ну Мээээл… — тихо и жалобно прошептал друг в последний раз.

Марлоу провел рукой по его волосам, пропуская жесткие пряди сквозь пальцы.

— Знаешь? Я жалею, что Торквемада никогда не была как ты.

— Почему?

— Я бы не вытерпел, прибил ее сразу и не мучился бы целую вечность.

Комментарий к Глава 3. Как рождалось пламя Продолжение истории Марлоу в следующей части. Всем счастливых выходных! :)

====== продолжение 1 ======

Прошла пара дней с момента ритуала первого обращения. И Мэл, и его сестра, и матушка уже пришли в себя достаточно для того, чтобы продолжать заниматься магией.

— Fiat firmamentum in medio aquanim et separet aquas ab aquis, quae superius sicut quae inferius et quae iuferius sicut quae superius ad perpetranda miracula rei unius. Sol ejus pater est… — тихий голос отца плыл по помещению, приглушенный чтением вторящих ему членов семьи.