Охотники за плотью (СИ), стр. 113

— По старшинству ты должен сделать это первым, — мужчина протянул сыну серебристый кубок.

— Но ты уверен, что это поможет, отец? — спросил юный преемник, закусывая губу.

— В этом году нам уже не на что надеяться. Год выдался голодным и неурожайным. Мы не протянем эту зиму на тех жалких остатках, что хранятся у нас в погребе, — донесся до него сухой, каркающий ответ. — Наш скот умирает на полях, да и сами мы, того и гляди, издохнем от холеры.

Секундное промедление заставило старшего мужчину свести брови на переносице, а затем продолжить речь:

— Этот способ испытанный. Многие семьи чернокнижников уже давно испили крови волшебника. Это дарует им невероятные силы и вечную молодость, если они выбирают встать на тропу подобной жизни. Ты сомневаешься, сын?

— Нет, отец.

— Тогда испей, Мэлоди. Род Марлоу должен продолжаться в веках.

На запястье отца зияла рваная рана. Из всего семейства Марлоу лишь он один был обращенным. Тот колдун, что обратил его, был его отцом; теперь и Калеб должен наставить на этот путь своих детей.

Мэл заставлял себя не смотреть на то, что он пил, иначе не смог бы вынести отвращение и запах железа, тут же начавшего щекотать ноздри. Он никогда не делал ничего подобного и потому с трепетом взял чашу. Он утешал себя тем, что такая честь выпадала не каждому, и потому благоговейно приостановился перед тем, как продолжать. Темная жидкость поблескивала и походила на манящий густой эль, вяжущий привкус которого оставил на языке забавное ощущение, когда Мэл поднес сосуд к губам.

— Сделай больший глоток, — голос отца звучал решительно.

Мэл сделал как велено — он глотнул, а за первым последовал еще глоток и еще один. От терпкого привкуса, наполнившего рот и нос, часть крови не удалось удержать. Юноша выплюнул ее, кашляя и чихая, с трудом подавляя рвотные спазмы. Его снова и снова тянуло попытаться открыть глаза. Он начал задыхаться. Но одна мысль не покидала его ни на минуту — он теперь стал иным, избранным тьмой. Вечным.

Малые капли попали в горло, Мэл ощутил, как живительная сила теплой патокой растекается по его нутру. Пошатнувшись, юноша сделал несколько нетвердых шагов. Чувства, окутавшие его тело, необычным образом сплетались внутри, меняли его; жар прилил к лицу, коснулся кожи изнутри. Мэл поднял голову и взглянул на мир новыми глазами. Он знал, что теперь навсегда прощался с человечностью и прошлым существованием. Теперь ему придется пить кровь колдуна до тех пор, пока его собственная смертная оболочка не умрет, но до этого нужно принять решение встать на сторону ночи окончательно. Это был последний золотистый закат, который Мэл встречал как человек.

— Молодец, сын, — отец с одобрением склонил голову. — Теперь твоя очередь, Майя! — чаша по очереди перешла по кругу сначала к женщине, затем к маленькой девочке.

Едва серебристый край коснулся ее губок, как в дверь кто-то постучал. Семейство в изумлении застыло, так и не окончив ритуал. Отец, сын и мать переглянулись — и в глазах у всех троих мелькнуло одно и то же выражение: тревога, смешанная со страхом в равных пропорциях.

— Охотники… — прошептали вздрагивающие бледные губы матери. — Калеб, они схватят нас!

— Нет! — властно прервал ее речи муж. — Никто не посмеет тронуть и волосок на голове кого-то из Марлоу, пока я хозяин этого дома!

Он воздел руки к потолку в молитвенном жесте. Мэл стоял в углу и взирал на отца с нескрываемым восхищением и восторгом. Пальцы Калеба подрагивали, а губы шевелились; он выглядел так, словно на секунду погрузился в транс, глубокий, как бездна. Отец бормотал заклинания на латыни, и из его слов можно было мало что разобрать, но когда вспышка, озарившая помещение, померкла, комната вновь приняла прежний вид. Алтарь и жертвенная чаша исчезли, а на смену в центре стола возникла плошка с дымящейся похлебкой.

— Открой, Мэлоди. Мы продолжим, как только они уйдут, — произнес он, опуская ладони.

Старший сын повиновался. Подойдя к двери, он осторожно приоткрыл ее и тут же наткнулся на знакомые зеленые глаза, удивленно глядящие на него с остроносого бледного личика. От сердца его немного отлегло.

— Скайлер… — Мэл расслабленно выдохнул. — Что привело тебя сюда?

— Пришла проведать тебя. Ведь уже вечер, ты не забыл? — Девушка отошла чуть в сторону, открывая вид на тихую, таинственно замершую природу. Бегло оглядев дорожку, Мэл убедился, что никто больше не стоит за ее спиной и не хочет потревожить их покой.

— Нет, я не забыл. Я готов встретиться с тобой, но позже. Видишь ли, моя дорогая сестра – Клодет, ей немного нездоровится, — покривил душой Мэлоди, поджав губы и рассматривая гостью сверху вниз.

На одну секунду во взгляде Скайлер мелькнуло любопытство. Она попыталась заглянуть внутрь дома, но Мэл закрыл собой обзор на комнату, возвышаясь в дверях, как исполинский истукан.

— Как жаль, — девушка оставила попытки и опустила ресницы. — А я думала, мы с тобой сможем немного прогуляться к реке…

— Мы сможем. Что если я навещу тебя примерно через час?

Скайлер собиралась что-то еще сказать, но затем передумала. Взгляд ее остановился на шее темноволосого юноши. Она протянула руку и взяла двумя пальцами воротничок его простой крестьянской рубашки.

— Смотри-ка, что это? У тебя кровь?

Не ожидая такого, Мэлоди отшатнулся в сторону. Это прикосновение было ему чужеродно. Скайлер являлась его невестой, многие пророчили им свадьбу, но именно сейчас появление девушки пришлось как никогда некстати. Юноша отошел на два шага назад и прикрыл кровавое пятно рукой. Скайлер созерцала его испытующим, прохладным взором. Она была не из тех, кого стоило бояться, тем не менее, Мэл ни за что не сказал бы ей правду.

— Мы закололи свинью, — не мешкая, изрек он. — Прошу меня простить. Я сейчас действительно немного занят.

— Ну разумеется, — улыбка изогнула губы девушки у уголков, и Скайлер понимающе шагнула назад. — Тогда я буду ждать тебя?

Когда она посмотрела в глаза Мэла, зрачки молодого человека показались ей чуть ярче. Теперь они были не просто зеленые, а яркие, как изумруд. Его явно обуяли симптомы лихорадки: юный Марлоу едва ли стоял на ногах, а пальцы стискивали притолоку слишком усердно, так, что побелели суставы. Это не укрылось от внимания Скайлер, только вот Мэл не дал ей как следует себя рассмотреть. Он поспешил завершить разговор как можно вежливее.

— Конечно. Я приду, не сомневайся, — юноша обернулся на своего отца, недвижно взирающего на него из центра комнаты.

Скайлер покинула их дом и двор, а Мэл все еще в задумчивости провожал взглядом ее фигуру. Да, это было в высшей мере неосмотрительно — колдовать средь бела дня. Но ритуал обращения требовал особой сосредоточенности и периода, когда силы ведущего чародея приобретали невероятную мощь. Сейчас наступило самое подходящее время.

Вернувшись в дом, Мэл проследил через окно, как Скайлер удаляется, как ее серое платьице треплет ветер, как она легкой походкой уходит по дорожке. Он был знаком с этой девушкой довольно давно: самые уважаемые люди в поселении — Скайлер и ее братья — жили здесь дольше всех. Отец всегда говорил, что жениться на такой женщине будет честью, только вот здесь оставалось одно «но»: после сегодняшнего ритуала ее будущему супругу станет довольно трудно скрывать свою истинную сущность. Времена сейчас наступили тяжелые, по дорогам бродили охотники на ведьм, которые, того и гляди, могли наведаться в любую деревню и устроить там бойню, если только заподозрили бы кого-то в ведовстве.

Мэл знал, что помолвка уже не за горами. Скайлер всегда говорила, что любила его, что они должны держаться вместе, и потому обе семьи точно не станут откладывать событие надолго. Мэл тревожился по поводу предстоящей церемонии, но не только потому, что теперь у него нашлось что скрывать. Кроме всего, он не до конца понимал, что сам чувствует к этой женщине. На его взгляд, она бывала слишком холодна и никогда достаточно тепла; что-то в ней пугало его и сбивало с толку, словно неведомая сила скрывалась в темных уголках ее души. Мэл старался отделаться от подобных странных и отвлекающих мыслей, но в такие дни как сегодняшний это удавалось с большим трудом.