Первый шаг Некроманта. Том 6 (СИ), стр. 17

— Вот вы говорите брат мой Артём известен. Он, конечно, наша гордость, но когда он сюда приехал — отец ему помог. Об этом почему-то никто не говорит, мне же пришлось столкнуться с тотальным невежеством, — Александр остановил свою тираду прервавшись на бодрящий напиток, — никто не хочет иметь дело со студентом, вот и пришлось мне набрать всякий сброд. Они и рады за деньги то… Знал бы…

Лицо барона перекосило от злости, но Андроник заметил.

— Вы зря себя корите за неудачу. Многие после первого раза не возвращаются, к тому же вы почти поймали удачу за хвост. И вы не выпрашивали помощи у брата — в вас определённо есть характер.

— Барятинские все с характером, — гордо поднял голову Александр и достал из кармана крупную купюру на чаевые официанту, кошелёк аристократа чуть ли не лопался от банкнот.

— Никогда в этом не сомневался, — поддакнул Андроник. — Я слышал ещё, что род вашей матушки восходит к династии Рюриковичей, достойная родословная. Понятно, что честь для вас не пустой звук, — произнёс льстивый инквизитор.

— Давайте не будем про матушку, она выбрала отца, а не… В прочем это старая история, забудем, — он бросил на стол пятьсот рублей, что в десять раз превосходило стоимость их трапезы и оба господина выбрались опять на мороз.

К Андронику тут же приблизились двое мужчин неприметной внешности, одетых как обычные ликвидаторы в зимние тулупы и шапки-ушанки. Александра попросили пару минут подождать и инквизитор, кивая, выслушал донесения, а потом эти служители церкви исчезли за поворотом, получив свежие указания.

— Простите, служба, — скромно улыбаясь, ответил Андроник, — приходится трудиться за свой хлеб. Увы, Господь наш Клирикрос, обделил голубыми кровями, но мы не жалуемся, каждому по способностям.

Вечер в зимнее время наступал быстро, вот и сейчас на заснеженных улицах фонари освещали путь двум пешеходам. Общество Ракитина нравилось Александру, тот относился к нему с уважением. А его высокий государственный чин льстил самолюбию.

— Слушайте, Андроник Степанович, можете оказать мне услугу? — барон вдруг остановился посреди дороги, взгляд комиссара пробежался вправо-влево по привычке. — Я в долгу не останусь…

— Да тише вы, Александр Олегович, — одёрнул он молодого наследника, — знаю я вашу просьбу, но кто ж так делает? Деликатней надо, у стен тоже есть уши.

— Вы понимаете, что я не могу так просто оставить это оскорбление?

— Понимаю.

— И вы поможете?

— Почему бы и нет? Кому как не нам восстанавливать справедливость? Наводить порядок — это моя работа. Предлагаю на кое-что взглянуть. Вам понравится, вот увидите.

— Заинтриговали.

У церкви в каждом крупном или рубежном городе были свои помещения, Бастион не исключение. Казенное здание, где вскоре оказались собеседники, представляло собой неприступную подслеповатую мини-крепость. Прямоугольные окна были настолько узкими, что снаружи через них ничего не рассмотришь, а вот изнутри периметр хорошо контролировался.

Александр также слышал, что по углам инквизитория вмурованы столбы из святого камня. Якобы они давали барьер в случае опасности и можно было продолжительное время держать оборону, либо не дать опасным преступникам сбежать.

Персонал инквизиции был небольшим, человек десять и большая часть — обслуга с чиновниками, а не профессиональные маги. На входе Барятинского встретила аскетичная атмосфера братства: широкий дубовый стол, где регистрировали всех вошедших, максимально неудобные тяжёлые стулья с прямыми спинками и без обивки, а также постамент с чёрным шаром.

— Нравится? — заметив заинтересованный взгляд гостя, спросил Андроник. — Это для Забвений, совсем запылился, — Барятинскому показалось или инквизитор печально вздохнул?

В таком захолустье с преступностью почти никак: все друг друга знают, к тому же большая часть — военные, вот и стоял священный камень без дела. Барону пришлось расписаться в книге посещений.

На стене позади служащего он приметил фреску на которой женщина в тоге тянулась к земле за цветком, кажется, то была камелия.

— Идите за мной, чувствуйте себя как дома.

От этих слов внутри у Барятинского ёкнуло, не дай бог попасть в лапы к этим людям. Об инквизиции ходили дурные слухи: они не чурались никаких средств допроса и даже вчерашние коллеги, пойманные на предательстве, не вызывали жалости у пыточных умельцев. Работа такая людей ломать.

Внутри на удивление было светло — потолок и стены увешаны артефактами даже больше чем нужно. Это сделали для контраста, чтобы человек вначале не так сильно пугался.

Здание не выглядело как тюрьма, но в нëм имелись комнаты с массивными металлическими дверьми. Все они пустовали и были открыты. Александр подметил внутри отсутствие какой бы то ни было мебели, просто каменные мешки.

Коридор с камерами закончился и они поднялись по винтовой лестнице на второй этаж. Вскоре Барятинский услышал стоны.

— Кто там? — он остановился, занеся ногу на предпоследней ступеньке.

— Не дурите, барон, осталось ещё чуть-чуть, идём.

Александр сглотнул и пересилил желание убежать из этого каземата. Они попали в пыточную. На железном стуле Барятинский увидел прикованного по рукам и ногам узника с чёрным мешком на голове.

Его кандалы были непростыми, а с металлическими шипами, торчавшими изнутри. Одно лишнее движение и преступник поранится.

— Кто здесь? — прозвучал грубый голос и внутри у Барятинского всё успокоилось.

Он в два шага оказался рядом и обнажил голову мускулистого мужчины.

— Андроник Степаныч, вы кудесник, — обернулся он к достопочтимому комиссару. — Сколько я вам должен? — и полез в карман, но Ракитин мягко остановил его.

— Нисколько, считайте это моим подарком, не утруждайтесь, Александр Олегович.

— Ну что, сучий потрох, ты готов извиняться?

Это был тот самый ликвидатор Степан, что с позором вышвырнул его из ратуши. Барон подошёл сбоку и прошептал ему на ухо.

— Я говорил не шутить со мной, помнишь?

Мужчина скосил на него один глаз и снова посмотрел перед собой. Всё, что он скажет в своё оправдание, только распалит обиженного дворянина, потому Степан приготовился к худшему и это худшее вскоре произошло.

Александр начал с обычных избиений, полагая, что его слабые удары могут хоть как-то навредить бывшему лесорубу, сызмальства привыкшему к тяготам жизни.

Степан терпеливо сносил все поношения и лишь сплёвывал кровь в перерывах. Спокойное стойкое лицо ликвидатора выбесила барона, он принял это за пренебрежение. Увы, но дыхалка его подвела и теперь каждый последующий удар был слабее.

— Я могу? — обратился он к Андронику, сидевшему на скамье в дальнем углу и курившему папиросу.

Ответом был короткий кивок и истязатель перешёл на многочисленные пыточные инструменты разложенные на столах позади.

— Посмотрим как ты щас запоёшь. Не бойся — лечение за мой счёт, денег у меня о-очень много.

Замахнувшись молотком, он раздробил ему коленную чашечку и тогда ликвидатор закричал.

— Что голос проснулся? Проснулся? Уже не смешно⁈

Следом пошла и вторая нога, а потом кисти.

— Александр Олегович, обойдёмся без ампутаций, — предупредил его Андроник, когда увидел в руках среднего наследника пилу. Пришлось сменить её на нож.

В соседней комнате ждал некромант, так что всё было под контролем. Пол вокруг пыточного кресла стал липким от натёкшей крови, но барон не успокаивался и вошёл в раж, придумывая как ещё больше унизить сломавшегося бойца.

Оказалась, что его жалкий скулящий вид распалял гораздо больше, чем если бы пленник молчал. Хотелось посмотреть до какого предела можно дойти в этой игре.

И тогда в затуманенный ум уставшего аристократа пришла идея использовать для такого дела магию. Шестьдесят процентилей ветра составляли большую силу, несмотря на то что среди сверстников Александр был такой себе маг.

Он лишь недавно смог применить её против отродий из Брешей, но на людях всерьёз никогда не практиковал. Это оказалось захватывающим зрелищем.