Время до рассвета (СИ), стр. 37

***

Утро. Солнце встало и настойчиво пробивалось в комнату через неплотно занавешенные шторы. Яркий свет падал мне на подушку и светил прямо в глаза. Я поморщилась и отвернулась.

С другой стороны подушки передо мной сидел мой рыжий кот, которому я до сих пор и так не придумала имя. Застыл неподвижно, хвостом обернул передние лапы и не мигая смотрит в упор. Глядит молча, не урчит и не мяучит.

Я протянула руку и погладила рыжего разбойника за ухом. Тот сделал шаг вперед и мазнул меня щекой по лицу.

– Терпеливо ждешь, пока хозяйка сама проснется и тебя покормит? Ах ты моя умничка, хороший котик…

Я встала с кровати и поплелась на кухню кормить кота, потом в ванную приводить себя в порядок и собираться на работу.

Странное кладбище, увиденное во сне, не выходило из головы.

А особенно склеп, украшенный черным лебедем. Он был такой реальный.

Сон был непростой, хоть на этот раз и без убийства. Но главное, в отличие от обычных сновидений, в этом я себя осознавала. Могла контролировать и размышлять… А значит место, которое мне приснилось, существует. И его надо найти.

Кладбище… склеп… скульптура…

Зацепок не так уж много, но и не сказать чтобы совсем ничего.

Помнила я, конечно, и предупреждение русалки.

«На кладбище не ходи…» – звенел в ушах колокольчиком голос речной девушки. И от этих слов на душе становилось тревожно, а сердце сдавливали дурные предчувствия.

***

Так, перебирая в памяти фрагменты воспоминаний и размышляя, что мне со всем этим делать, добралась до работы. Помялась немного перед кабинетом Кости, но все же решила, что поимка убийцы важнее дутой гордости и личной неловкости, поэтому стоит отбросить незначительное и сосредоточиться на главном.

Я была уверена, что сон важен и имеет прямое отношение к происходящему, а значит, его нужно обсудить. И как можно скорее не откладывая в долгий ящик.

А еще мне очень хотелось бросить все дела и поскорее мчаться на кладбище в поисках таинственного склепа. Но хватало мозгов, после русалкиных слов, не соваться туда в одиночку. Да и, если честно, было не очень понятно, с чего начинать поиски.

Костя сидел за столом, углубившись в изучение сводных отчетов по продажам. Увидел меня, улыбнулся и показал на кресло перед собой.

Я рассказала свой ночной сон в мельчайших подробностях, какие только смогла припомнить. Он слушал внимательно, не перебивал.

– Да. Согласен с выводами. Думаю, что сон тебе приснился непростой и имеет прямое отношение к происходящему, –кивнул, когда я закончила.

– И что же это может быть? Какая связь между инкубом и склепом?

– Связь найдется, когда отыщем склеп и узнаем кто в нем похоронен. Я в этом уверен.

– Думаешь найдем?

– Мы очень постараемся. К тому же место, если оно действительно выглядит так, как ты его описала, приметное. Такое смотрители кладбищ должны знать, как люди, так и нелюди…

– Интересно, а почему памятник в виде лебедя?

– Наверняка не случайно и причина есть. Может явная, а может метафоричная. Лебедь – символ чистоты и красоты, но и смерти, и печали…

– Поэтично… – задумчиво протянула я. – Он и выглядел очень изящно и величественно. Надо искать.

– Надо, обязательно.

– А как?

– Я сейчас позвоню Вадиму, всё ему расскажу. Потом возьмем карту города, отметим на ней все кладбища и внимательно их прочешем. Чтобы было быстрее, предлагаю – разделиться.

– Разделиться… – я замялась, – понимаешь... я тебе не говорила… Сначала не успела, а потом как-то к слову не пришлось. На той встрече с русалками, одна из них меня предупреждала, чтобы я кладбищ избегала.

– Вот как? Интересно... – Костя задумчиво почесал подбородок.

– Эти слова стоит принимать всерьез?

– Кто знает? У русалок порой бывают свои мотивы. Далекие от человеческих представлений о добре и зле. В каком контексте это было сказано, каким тоном… – всё имеет значение.

– Да без контекста… – я задумалась, припоминая обстоятельства разговора, – просто так ляпнула языком и тут же пропала.

– Думаешь, хотела предупредить об опасности?

– Э-э-э… – я даже растерялась, – А с какой еще целью она могла это говорить?

– Да с любой! Я что-то не припомню, чтобы раньше они о ком-то постороннем заботились и тем более об опасности предупреждали.

– Но мне показалось, русалкам я понравилась… И они мне... Не знаю… Предполагаешь, ее слова чушь?

– Точно нет. Но всё может оказаться совсем не тем, чем кажется на первый взгляд. Но действительно, тебе одной на кладбище лучше не соваться. Особенно в темное время суток. Поэтому поедем вдвоем и днем.

***

Всего у нас в городе было четыре кладбища. И два из них, основные, огромные по размерам. А ведь рядом с городом были еще и деревни... Но сначала решили осмотреть городские. С Вадимом договорились, что он осмотрит, те два, что поменьше, а мы поедем на два оставшихся. Хоть я и говорила, что могилы, которые видела во сне были очень старые, но Костя утверждал, что это ничего не значит. Кладбище могло быть как старинное, так и современное.

Обходив безрезультатно первое из них и порядком устав, мы присели в тенек на лавочку. Там Костя с моих слов сделал рисунок склепа и лебедя. Так было легче общаться со сторожами и кладбищенскими работниками. Словесные описания они воспринимали плохо и вообще норовили рассказать нам обо всех необычных памятниках и скульптурах, которые есть неподалеку, и этим очень отнимали время.

Второе городское кладбище по размерам было гигантским. Я окинула его взглядом и присвистнула. Обойти всё, займет несколько часов. До вечера можем и не справиться… Но делать нечего, пошли. Встреченные нами люди памятника, изображенного на картинке, припомнить не могли. Сами мы ничего похожего не увидели.

Периодически созванивались с Вадимом, но и у того тоже поиск пока был безуспешен.

Я порядком устала и хотела есть, день близился к вечеру. Мы присели с Костей на скамейку, расположенную на выходе и лениво обсуждали планы на завтра. С Вадимом договорились встретиться в городе в кафе, чтобы распределить между собой ближайшие деревни и хутора.

Вдруг я увидела знакомую девичью фигуру, выходящую из ворот и направляющуюся к автобусной остановке.

– Лида! – крикнула я громко, поднимаясь со скамейки.

Девушка обернулась. Это действительно была она. Приложила руку козырьком ко лбу, спасаясь от слепящего глаза солнца, и пыталась рассмотреть, кто ее звал.

Я быстрым шагом направилась к ней.

– Лида! Привет! Что ты здесь делаешь?

По лицу подруги было заметно, что нашей внезапной встрече она очень удивлена. Впрочем, да, место безлюдное, знакомых увидеть здесь не ожидаешь.

– Я на Олину могилу приходила... К напарнице своей, той что вчера похоронили.

Лида шмыгнула распухшим носом и промокнула салфеткой красные от недавних слез глаза.

– Ее смерть очень меня зацепила. Мы же каждый день виделись. Много времени проводили вместе… И все так внезапно. До сих пор не верю. Умереть совсем молодой и так нелепо… Ну чего она в воду полезла…? – голос подруги дрогнул, и она всхлипнула замолкая.

Я подошла и обняла за плечи.

– Да это ужасно, но что случилось, то случилось... Не хочешь же ты сказать, что будешь ходить сюда и убиваться каждый день?

– Не знаю, Мира… Пока чувствую такую потребность, буду ходить, – пояснила подруга, – А потом… может, я себе здесь молодого вдовца присмотрю? А что? Кладбище – отличное место для знакомства.

Лидка хитро улыбнулась и толкнула меня в бок, указывая взглядом на оставшегося на скамейке Константина.

– Тоже смотрю, время даром не теряешь, – подмигнула мне подруга. – Что ты, кстати, здесь делаешь?

– Лида! – я в шутливом гневе сверкнула на подругу глазами, – что за намеки? Я здесь сугубо по делу. Склеп старинный ищем…

– Ну и зря ты. Дальше своего носа не видишь, а парень, между прочим, симпатичный. Он мне еще в первую встречу запомнился. Я сегодня тоже с одним очень милым человеком здесь познакомилась… – Лида не обратила внимание на мои слова о склепе. Ее всегда интересовали только отношения, причем желательно любовные. – Такой хорошенький, черноглазый... Говорил, мать у него здесь похоронена, мы даже телефонами обменялись.