Теперь я не Адвокат (СИ), стр. 52

— Уже уходишь, — сонно спросила Снежана.

— Много дел, — ответил я. — Се ля ви.

— Задержись на пару минут.

— Зачем?

— Угадай, — не открывая глаз, все тем же сонным голосом пробормотала Снежана.

— Да ты же спишь! — засмеялся я.

— Сплю. А ты — нет, поэтому делай утреннюю зарядку. Но не буди, — произнесла Снежана и повернулась на бок, обнаженной спиной ко мне, и сбросила одеяло.

Когда после всего я пошел в ванную принимать душ, то ко мне на секунду заглянула Маша. Она явно не знала, что я там, и смущенно захлопнула дверь.

Я облегченно выдохнул. Видимо, уговора получить меня на двоих и в будущем у них со Снежаной не было. Ночная сказка закончилась. Вот и хорошо. Есть все же границы в раскрепощенности моей юной подружки.

Не помню, сколько чашек кофе я выпил, приехав в офис. Пару — чтоб проснуться, и еще несколько, чтоб не вспоминать то, что было ночью. С тем настроением моя работа не делается.

Позвонила Вика, доложив, что ей принесли официальный документ — исследование крови Левшина во второй лаборатории, и в нем черным по белому указано, что никакого героина в пробе нет.

— Отлично, — потер руки я. — Маленькими шажками мы идем к победе. Через две ступеньки не прыгаем, но двигаемся решительно и с суровым выражением лиц.

Вика улыбнулась.

— Исключительно с ним. Как у тебя жизнь, кстати? Выспался?

Вопрос застал меня врасплох. Чуть было не ответил «как ты узнала?», но потом убедил себя, что она спрашивает просто так.

— Почти, — ответил я и не соврал. — У меня со сном всегда были натянутые отношения.

— Понятно. Так, попозже наберу, срочный звонок от клиента.

Вика отключилась, а я, наоборот, приготовился звонить.

И не кому-нибудь, а Журавлеву Олегу Николаевичу. Адвокату, который, нарушив все адвокатские принципы, посоветовал Роману признаться в том, чего он не совершал.

А еще Журавлев убил свою жену и сумел скрыть следы.

— Олег Николаевич? — заулыбался я в телефон.

— Да-да, слушаю вас.

— Меня зовут Николай Олегович. Мне посоветовали обратиться к вам, называя вас умнейшим и опытнейшим юристом.

— Как они меня называли? — обрадованно переспросил Журавлев.

Ублюдком, подумал я. Конченым животным. Убийцей и полицейской подстилкой.

Но вслух я сказал немного другое.

— Умнейшим, квалифицированным адвокатом, который в два счета разбирается с проблемами, перед которыми пасуют все остальные!

Другой наверняка бы почувствовал что-то неладное, но Журавлев, похоже, слишком любил деньги и принял мои слова за чистую монету. Хотя мне это неважно — на разговор я бы его вытащил так или иначе.

— Спасибо, — тоже расплылся в улыбке Журавлев, — а что у вас за дело?

— Разбирательство с соседом по поводу земельного участка. Он говорит, что я у него отнял кусок земли, а мне кажется, что наоборот! Сам-то я в юридической науке не силен, потомственный крестьянин, но денег фермерское хозяйство мне приносит, поэтому не волнуйтесь, я вам очень хорошо заплачу!

— Приезжайте на консультацию, — продолжил сиять Олег Николаевич, — можете прямо сейчас. Знаете адрес?

— Конечно! Скоро буду!

Я отключил телефон.

Журавлев сейчас наверняка прыгает от счастья. Найти богатого и недалекого фермера, готового платить за любые непонятные его уму юридические бумажки и за присутствие адвоката на суде — просто сказка.

Увы, Олег Николаевич, сказка будет недолгой.

…Скоро я был около его консультации. Хороший офис в престижном здании. Стеклянный вход, турникеты, охрана.

— Вы к кому?

— К самому лучшему адвокату на свете, — продолжил дурачиться я. — К Журавлеву Олегу Николаевичу.

Охранник посмотрел на меня, как на сумасшедшего, но позвонил Журавлеву по внутреннему телефону, и, получив разрешение, нажал кнопку турникета.

— Знаете, куда идти? На третий этаж, кабинет триста девять. Налево от лифта.

— Огромное спасибо, — раскланялся я. — Родина вас не забудет.

Когда я прошел турникет, охранник вздохнул с облегчением.

На третий этаж я поднялся пешком, совершенно не думая о том, как строить беседу. Что-нибудь сымпровизирую, благо не впервой. Надеюсь, в кабинете не будет посторонних. Золотое правило полиции — с преступником надо разговаривать, когда он один. Хотя последнее поколение оперативников, по слухам, о таких вещах не осведомлено.

Наверное, серьезным я стану не сразу. Немного сумасшествия не помешает. Сумасшедших боятся. Этот страх и рациональный (не знаешь, чего от них ждать), и подсознательный, генетический.

…Олег Николаевич оказался высоким, но рыхлым мужчиной на вид старше своих сорока двух. Физиономия мошенника — слащавая, привычно улыбающаяся. Рад моему приходу безмерно, чуть ли не готов обниматься.

Одет хорошо. Дорогой костюм, галстук, и кабинет под стать костюму — яркий, блестящий, местами отделанный под золото. Фермерам с провинции такое понравится.

— Николай Олегович? — вне себя от счастья спросил Журавлев.

— Олег Николаевич? — в тон ему с такой же довольной физиономией ответил я.

— Вы правы! — всплеснул руками адвокат. — Это я! — Присаживайтесь, рассказывайте. Что у вас случилось?

— Случилось… — повторил за ним, уже не улыбаясь. — А случилось вот что…

Я подошел к окну за спиной Журавлева. Третий этаж. Небольшой балкончик, внизу пустой дворик. С третьего этажа была сброшена жена этого так называемого адвоката.

Не спрашивая разрешения, я повернул ручку и открыл дверь на балкон.

— Что вы делаете? — растерялся Журавлев. Радостная физиономия мигом испарилась, уступив место злобной испуганной гримасе.

— Иду на балкон, — грубо отрезал я. — А что, нельзя? Или у вас при виде балкона неприятные воспоминания?

— Кто вы? — прошептал Журавлев.

— Тупой фермер, готовый платить деньги мошеннику адвокату. Разве не похож?

— Нет… не похож… уходите…

— Уйду, но не сразу.

Я вышел на балкон.

Светило солнце, над крышами пролетали тонкие белые облака.

Во дворе появился бродячий маг — пожилой мужчина в грязной одежде. Он взмахнул руками, и над его головой появилась иллюзия — огромный кит. Он начал резвиться в воздухе, пускать фонтаны, но через минуту к магу подбежали двое полицейских, завернули ему руки за спину, и кит исчез.

— Как вы думаете, часто люди гибнут, упав с такой высоты? Или обычно отделываются переломами?

Олег Николаевич молчал и смотрел на меня, как на привидение.

— Идите сюда, — предложил я Журавлеву. — Я вам тут объясню, зачем пришел.

— Не пойду, — замотал головой вконец побледневший адвокат.

— А чего так? Боитесь, что я вас задушу, мертвого сброшу с балкона и выйду сухим из воды, объяснив полиции, что упали сами?

Глаза Журавлева вылезли из орбит. Трясущимися руками он налил воды в стакан и залпом выпил.

— Что вам нужно, — даже не спросил, а просипел Журавлев.

— Эксгумации тела вашей жены. Есть серьезные основания предполагать, что когда вы ее душили, у нее была сломана подъязычная кость, она упала уже мертвой. Проводивший вскрытие эксперт и оперативники, одного из которых я очень хорошо знаю, недурно заработали на этом.

— Вам не дадут провести эксгумацию, — быстро отреагировал адвокат.

— Да вы что, — недобро усмехнулся я. — Если вы так уверены, можете поехать со мной в Управление Имперской Безопасности. Открою маленький секрет — у их оперативного отдела есть такой показатель, как уголовные дела в отношении адвокатов. Имперская Безопасность — организация бюрократическая, медлительная, но полномочий у ее сотрудников через край. Куда больше, чем у полиции. И если они поймут, что здесь можно посадить адвоката за убийство, они получат любые разрешения.

Журавлев отвернулся, уставившись взглядом в пол.

— Кстати, вдруг по случайному стечению обстоятельств какие-то нехорошие люди вытащат из могилы тело вашей жены, то заниматься этим преступлением будут тоже они, поскольку вы — первый подозреваемый. И если думаете, что только в отделах полиции убийцам бывает очень больно, то поверьте, оперативники везде одинаковы. Дикие люди! Бездушные, жестокие, не всегда уважающие закон. Поэтому, покричав с кляпом во рту часок-другой, вы непременно расскажете, каких гробокопателей наняли, а те, в свою очередь, объяснят, куда отнесли тело.