Магический эликсир (СИ), стр. 15

Он с каждой встречей становился старше. Его волосы длиннее, а он сам молчаливее.

— Возможно, это наша последняя встреча, — говорит он.

— Почему?

— Здесь началась война, Лили, — он всегда называет ее не по имени, а цветком.

Лилия — красивый цветок с приятным ароматом, но тот, кто решится поставить его в спальню, рискует не проснуться утром.

— Как тебе живётся в Аргентине? — спрашивает он.

— У меня все хорошо. Соль, моя третья дочка, пошла в школу в этом году…

На его вытянутом хмуром лице никогда не бывает улыбки, вот и сейчас он не улыбается.

— Что это? — Она обращает внимание на пузырек в его руке.

— Ничего, — говорит он, — ничего… Зелье, которое слишком поздно использовать.

— Ты расскажешь, что произошло со мной? Почему я знаю тебя, но не помню?

— В следующий раз, — отвечает он.

— Ты всегда говоришь, что расскажешь мне в следующий раз.

В этот раз он улыбается. И его темные глаза тоже улыбаются. Она улыбается ему в ответ. Их что-то связывает: какие-то слова, какие-то ошибки и чувство вины.

Она чувствует себя такой красивой, такой молодой в его глазах. И она смотрит в зеркало и видит себя совсем юной. Северус — так его зовут — исчезает за ее спиной. И в отражении остаётся она одна: у нее зеленые глаза и рыжие волосы, которым больше не нужна краска.

Она продолжала сидеть на ступеньках. В этом году Северус снова не пришел.

Сеньора Ольвидада все еще ощущала себя шестнадцатилетней девушкой, влюбленной, счастливой, и все ее тело откликалось. И пахло жасмином — аромат ее первой любви. В отражении зеркала она увидела, что Драко Малфой смотрит на девушку, а та делает вид, что рассматривает картину — гардению, нарисованную карандашом. Они вместе, но делают вид, что это не так.

Ей хотелось сказать эти двоим, что надо прощать близких людей, что надо думать об их чувствах, но вряд ли ее будут слушать.

— Я бы хотела пригласить вас к себе на Рождество, — сказала сеньора Ольвидада.

— Как ты на это смотришь, Гермиона?

— Хорошо.

— Тогда мы будем.

— Вы мне кого-то напоминаете, — сказала девушка.

— Наверное, кого-то из прошлой жизни, — сеньора Ольвидада улыбнулась, чувствуя, что в этом году они не придут.

Уходя, она снова взглянула в старое зеркало на стене — оттуда на нее смотрела молодая женщина.

========== Эпилог ==========

Гермиона сразу же догадалась, куда перенес их Драко. Не самый лучший ресторан, чтобы отпраздновать их годовщину. К тому же в канун рождественских праздников тут собралось огромное количество людей, и все они переговаривались, смеялись и стучали бокалами.

Драко оставил ее одну и не появлялся. Уже успели принести пикаду: нарезку из сыра и колбасы. Гермиона сделала себе бутерброд и продолжала бросать взгляды на дверь, ожидая его. Наконец, Драко появился в дверях с тем самым маленьким букетом гардении, которые тут продавались в это время года.

Она подавила в себе желание отругать его за долгое отсутствие. Это был их вечер, и она не хотела тратить его на ссоры.

— С годовщиной, Гермиона, — сказал он, целуя ее в щеку, — как тебе место? — Драко взял с доски кусок колбасы. — Выглядит съедобно.

— Очень милое, — сказала она, — это очень мило, что ты решил вспомнить, что именно тут мы встретились в первый раз.

Она не стала говорить, что предпочла бы пойти в какое-нибудь другое место. Например, туда, где предлагают пошаговое меню и на столе лежат белые скатерти, и официант наливает воду, когда она заканчивается в бокале… а не в баре с заветренной нарезкой. Впрочем, колбаса была вкусной. Особенно копченая с цельным черным перцем, зато в вареной с фисташками съедобными были только фисташки.

— В этот раз никакого снега, — Драко усмехнулся. — Или? Ты хочешь, чтобы пошел снег?

— Я не могу вернуться в прошлое…

Она поднесла букет к носу, вспоминая, как тот же аромат разливался в ее съемной квартире два года назад.

— Значит, снег?

— Почему такой разговор? Ты нашел в мэноре маховик времени?

— Маховики так далеко не отправляют…

Драко достал из портфеля темный бутылек без какой-либо этикетки.

— С годовщиной, Гермиона, — сказал он, пододвигая к ней зелье.

Бутылек был очень легким, почти пустым, лишь на дне плескалось немного жидкости.

— Что это, Драко?

— Билет в воспоминание, — он взял бутылек, — это зелье, точнее его остатки, они могут перенести в любое воспоминание, которое ты выберешь, и ты можешь затащить туда кого-то другого.

— Поэтому мы в этом баре?

— Не только.

— Это зелье Снейпа?

Драко кивнул.

— И как оно работает?

— Надо выпить зелье, а потом ты можешь затащить второго человека в ваше воспоминание, если у него есть вещь, которая там присутствовала, — на лице Драко появилась его такая мальчишеская усмешка, которая переросла в улыбку. — Блин, когда мы экспериментировали с этим зельем, я пригласил Поттера и попросил его принести снитч. Твою мать…

— Что?

— В этот раз я его поймал.

— И ты принес это зелье, чтобы мы…

— Отправились, куда захотим.

— Я и так там, где хочу быть.

— Тогда я буду первым, — сказал Драко.

Он открыл бутылек, но прежде чем успел поднести его к бокалу, Гермиона положила ладонь ему на руку.

— Драко, — сказала она, — я именно там, где я хочу быть. С тобой. Здесь или в другом месте. И я счастлива. У меня все есть.

— Получается, я зря старался и искал ее в той квартире?— Драко достал из портфеля маску. Ту самую, которую она купила ему для рождественского приема.

— Нет, не зря…

Перед глазами вспыхнул тот рождественский бал в Хогвартсе, когда Драко еще не помнил свое прошлое. Она много раз говорила ему, как ей жаль, что они тогда даже не потанцевали. И кто бы мог подумать, что он нашел способ вернуть их туда.

— Я тоже тебя люблю, Гермиона, — он плеснул зелье в один бокал, затем во второй и отставил пустой пузырек.

— Что я должна делать?

— Просто смотри на маску и вспоминай.

Он выпил зелье.

Люди продолжали переговариваться, стучать приборами, звенели бокалы. Драко стоял у стола с закусками. Гермиона смотрела на маску на его лице. Разговоры вокруг стали явственнее и громче. Гермиона подняла взгляд и увидела над ними ночное небо. Падал снег. Она перевела взгляд на Драко. Сейчас она подойдет к нему, и они выйдут в коридор. И будут говорить о Роне и об Астории. Но она тогда еще ничего не знала об Астории, и для нее это был просто раздражающий разговор, ведь все, что ей хотелось в тот момент, чтобы Драко обнял ее.

Идти к нему или ждать, что произойдет дальше? Повторяет ли воспоминание в точности то, что происходило в прошлом, или они имеют полную свободу сделать то, что не смогли сделать тогда? Ведь в воспоминании с Гарри Драко поймал снитч…

Сколько всего она не помнит уже: на елках лежит снег, конечно, зачарованный, ведь в большом зале совсем не холодно. Не помнит, что в это время заиграла магловская песня, которую так любили ее родители, когда были молодыми. И если бы она обращала внимание на знаки, то уже тогда бы все поняла, потому что слова песни как нельзя точно описывали то, что произошло с нею и Драко после приема.

I’ll never let you see

The way my broken heart is hurting me

I’ve got my pride and I know how to hide

All my sorrow and pain

I’ll do my crying in the rain… (1)

Она все еще прислушивается к словам песни, когда Драко снимает маску и оставляет ее на столе. Никто из гостей не обращает на него внимание. Гермиона снимает свою.

Он подходит к ней и берет ее за руку.

— Они нас не видят? — она боится, что их услышат, и поэтому говорит шепотом.

— Это не их воспоминание, а наше, — Драко кладет руку ей на талию. И они делают поворот в такт музыке.

— Но я чувствую, что здесь все совершенно реально, — она проводит ладонью по спине Драко. Чувствует складки плаща.

Драко поворачивает ее снова.

В реальности они уже ушли. Сейчас танцуют. Она не думает о некрасивом поступке Рона — устроить скандал посреди большого зала. Не беспокоится о том, что Драко будет узнан и не успеет провести в магическом мире достаточно времени, не беспокоится о том, что скажет ему, когда он вспомнит. Она танцует с ним. Драко танцует гораздо лучше нее, и он ведет довольно жестко. Но это не обижает. Она давно уже не та высокомерная девочка, которая хотела во всем быть лучше других. Ей давно уже не нужно одобрение окружающих.