Любовь как... (СИ), стр. 10

Вместо ответа Динь разжал пальцы, крепко сжимающие безвольную ладонь Роя. Переносной реанимационный монитор, подключенный к пострадавшему, тотчас тревожно запищал.

— Остановка сердца! — Но прежде, чем второй медбрат успел потянуться за дефибриллятором, Динь снова взял Роя за руку, и умная техника заткнулась.

— Чудеса! — выдохнул медик.

— Я еду с вами, — твердо повторил Динь, глядя в глаза руководителю бригады. — Чтобы вы не испортили себе статистику по смертям.

***

Дальше приёмного покоя его не пустили, но Динь и не настаивал. Главное, что довезли.

Алла сняла трубку практически сразу.

— Дэн, ты где? Почему ты уехал? — голос невесты больше не дрожал — значит пришла в себя.

— В Третьей городской, понадобилась моя помощь. Лисёнок, как ты?

— Плохо, — зло ответила Алла. — С каких пор у тебя прорезался врачебный дар?

— Полиция приехала? — Динь не хотел тратить время на провокационные вопросы.

— Приехала. Меня уже отпустили, Лизку до сих пор допрашивают. Дымов, ты вернёшься?

— Прости, лисёнок, — Динь обречённно прикрыл глаза. — Пока не могу. Пусть Лиз тебя проводит, хорошо? И отзвонись мне из дома.

— Ты охренел?! — с интонациями давешнего бугая-врача рыкнула Алла.

— Всё, солнышко, до связи, — Динь нажал отбой и сразу же набрал номер Эльзы.

Вот тут пришлось подождать.

— Да?

— Дымов. Лиз, проводи, пожалуйста, Аллу. Я пока не могу к вам выбраться.

— Без проблем. Что у тебя?

— Потом; дай мне знать, когда доберётесь домой, ладно?

— Ладно. Дымов, слушай…

— Спасибо, Лиз. До связи, — Динь снова невежливо дал отбой. Умом он прекрасно понимал, насколько сволочной поступок совершает, но угрызений совести почему-то не чувствовал. Алла цела и невредима и с ней Лиз, которая легко даст фору иным представителям сильного пола. Там всё в порядке, а вот здесь… Динь решил, что пришла пора слегка вынести мозг дежурной медсестре.

К счастью, его окликнули раньше.

— Молодой человек, обождите!

Динь обернулся. К нему быстро, но с достоинством шёл благообразный седой дед в белом халате.

— Здравствуйте. Это вы были сопровождающим пострадавшего в ДТП на Московской?

— Здравствуйте. Да, я.

— Горич Вячеслав Всеволодович, — представился дед. — Врач-реаниматолог.

— Дымов Денис Александрович. Как он?

— Стабилен, без сознания. Кто вы ему, кстати?

— Друг и должник по гроб жизни. Он спас мою невесту.

— Вот как, — Вячеслав Всеволодович пригладил окладистую бороду. — А какое «чудо» вы сотворили, что вам позволили настолько грубо нарушить инструкции «скорой»?

— Просто держал его за руку. Кстати, могу я увидеться?..

— Денис Александрович, ваш друг в реанимации. Посещения запрещены.

— Даже если получится ещё одно «чудо», и он очнётся?

— Юноша, я не верю в чудеса, — холодно сказал реаниматолог. — Он очнётся в любом случае — повреждения не настолько серьёзны.

— Хорошо, — отступил Динь. — Но если вдруг передумаете, то я буду здесь.

— В приёмном покое? Вас выставят.

— Зависит от суммы.

— Самоуверенно. Что ж, доброго вам вечера, Денис Александрович.

— Доброго, Вячеслав Всеволодович.

***

Дежурной медсестре хватило тысячной бумажки, ещё столько же ушло охраннику, который разрешил Диню посидеть в его будке пока схлынет поток врачебной пересменки.

Цифры на электронном табло мерно отсчитывали часы и минуты. Динь ждал.

— Всё ещё здесь? — Вячеслав Всеволодович уходил домой после десяти вечера, одним из последних.

— Да.

— Всю ночь собираетесь сидеть?

— Сколько потребуется.

— Потребуется до чего?

— До того, как он придёт в сознание.

Доктор Горич огладил бороду. Посмотрел на часы.

— Обождите меня на крыльце.

— Зачем?

— Затем, что я не могу внаглую провести вас под камерами через проходную.

Умышленно или по недосмотру, но «травма» Третьей городской имела вход «для своих», обделённый видеонаблюдением.

— Я предупрежу дежурного по этажу, — говорил Вячеслав Всеволодович, пока они шли пустынными коридорами. — Сколько вы дали сестре внизу?

— Тысячу.

— Достаточно. Дадите ему столько же.

— А вам?

— А я делаю это не ради денег. И даже не ради вашего упрямства. Видите ли, Денис Александрович, ваш друг, Родион Романович, уже был моим пациентом.

«Родион Романович?»

— Год назад, когда произошла та трагедия, я вытаскивал его с того света. И не хотел бы повторения.

— Всё плохо? — у Диня похолодело в груди.

— Ему снова повезло — похоже, что удар пришёлся по касательной. Травм сложнее сильных ушибов и вывихов нет, однако он крайне истощён и слишком долго находится без сознания. Пока не на искусственном жизнеобеспечении, но кто знает, как пройдёт ночь, — Вячеслав Всеволодович открыл дверь с табличкой «Реанимация». — Ничего из приборов не трогайте, — Динь кивнул, заставляя себя не смотреть в сторону неподвижной, опутанной проводами фигуры на больничной койке. — Табурет вам сейчас принесут. Если, не дай бог, что-то случится — уходите сразу же. Автоматическая система сама даст сигнал тревоги.

— Хорошо, — В горле вдруг стало сухо, как в пустыне.

— Времени на «чудо» вам до утра. Потом извините — у нас рабочий день.

— Я понимаю. Спасибо вам, Вячеслав Всеволодович.

— Не стоит, Денис Александрович. До свидания.

— До свидания.