Эндшпиль (СИ), стр. 51

Это была машина Бена. Бена, который неделю назад ей сказал, что ещё не скоро вернётся. Бена, который все так же не отвечал на её смс. Мужчины, по которому она скучала, и которого, кажется, в срочном порядке вернули домой, потому что война пришла на порог их страны. Бессмысленная и безжалостная. С дубинками и лозунгами.

Замерев, Рей смотрела, как Бен выбирается из своего авто. Загоревший, коротко стриженный, небритый, с синяками на лице и пластырем на носу. Кажется, он примчался сразу с самолета, так как вместо идеально отглаженной рубашки под какой-то костюм на нем была мятая серая футболка и простые джинсы. Он выглядел ужасно рассерженным и… ужасно опасным.

- Бен, - директор ЦРУ пожал ему руку. Рей заметила, что по локтю у Бена змеится длинный, уродливый, ещё красный порез, края которого стягивала хирургическая нить.

«Интересно, Бен, если вот это всё ты называешь «в порядке», как же ты выглядишь, когда «не в порядке», - вспомнив их беседу, подумала Рей. Она, в принципе, знала, что он ей соврал. Было бы слишком хорошо, чтобы бомба упала и не зацепила его. Он притягивал к себе зло магнитом.

- Кристофер, какого хрена ты ничего не делаешь? Я же тебе разве что сигнальную ракету не послал, просил же раз пятнадцать усилить меры безопасности в Миннеаполисе, мы же знаем, черт побери, что бывает каждый раз, когда белый полицейский превышает полномочия при задержании черного подозреваемого. Как так? Или ты не в Америке живешь? Хочешь ввергнуть нас в очередную войну?! Да я затрахался уже от них, серьезно, - Его голосом можно было колоть лёд. Всегда сдержанный, в этот раз Бен Соло был зол. Страшно зол. Говорил так громко, что Рей слышала каждое гневное слово. - Осталось подождать, пока ещё Ку-клукс-клан подтянется, мне кажется, они не останутся в стороне, когда такое веселье.

И Рей понимала, в чем причина его неудовольствия. Превышение полномочий служащими - как раз его больная тема. И, пускай он был вне юрисдикции всех расследований, он как никто ненавидел, когда такие протесты поднимались.

Директор ФБР ответил тихо и резко. Бен в ответ покачал головой, то ли отрицая, то ли просто выражая свое мнение. А затем они все скрылись в здании ФБР. Её мужчина не заметил. Сложно заметить человека, которого не ищешь. Это она бы узнала его из толпы. И, невзирая на горечь от того, что их взгляды не пересеклись, сердце Рей радостно забилось.

Он вернулся. Вернулся живым. Чего ей ещё было желать? О его взаимности мечтать не приходилось, так отчего бы просто не выдохнуть, что он почти в порядке, хоть и выглядел, конечно, просто ужасно. Толкая тяжелую дверь, Рей даже хмыкнула. Наверное, Бен Соло был самым нелюбимым клиентом страховых компаний, он же их просто разорял.

Девушка вздохнула, заходя в лифт. Она знала, почему его выдернули, не дав передохнуть или хотя бы снять швы. Любое убийство могло стать отличной провокацией, из которой разгорался пожар. В тени костров всегда прятались те, кто руководил толпой, порой вместо политиков там могли быть террористы, и сейчас все ждали, что вернувшийся Бен Соло сможет сотворить чудо и остановить все происходящее, ведь он же отвечал за Национальную Безопасность. Интересно, хоть кто-то, включая Бена, думал, что ему нужно отдохнуть? Неужели никто не видел, насколько он плох был в эту минуту?

Рей направилась к своему столу, подумывая о том, что если в мире существуют-таки четыре всадника апокалипсиса, то Бен был их верным преследователем, не дающим наступить судному дню. Потому что он всегда был там, где начиналось завоевание, смерть или… расовая война. Но что мог один человек против многотысячной толпы, которая как раз осуждала методы, которыми Бен и его отдел добивались мира?

А потом она подумала, что он и сам, как тот Всадник, имя которому было Смерть, и за которым следовал Ад.

«Иди и смотри*, Рей, вот тот, кому дана власть вести войну… и победить.**»

*иди и смотри - Появлению каждого из всадников предшествует снятие Агнцем печатей с Книги Жизни. После снятия каждой из первых четырёх печатей тетраморфы восклицают Иоанну — «иди и смотри» — и перед ним поочерёдно появляются апокалиптические всадники.

** цитата из Откровения Иоанна Богослова 13:7. Здесь Рей немного путает цитату, покуда «дана власть вести войну…» - это уже о звере, вышедшем из моря, а не о Смерти.

***

В кабинете у Бена стоял невообразимый шум – он одновременно общался с президентом, которого по его рекомендации отправили в подземный бункер, смотрел трансляции с камер вокруг Белого Дома, и параллельно отслеживал ситуацию в Нью-Йорке, Миннеаполисе и Ричмонде. Страна полыхала, Бен только и успевал принимать решение, в каких штатах вводить чрезвычайное положение, на сколько отключать освещение Белого Дома – впервые с 1889 года, и как разогнать протестующих, не применяя оружие – насилие было последним из необходимых методов в этот раз.

Он всё время курил, барабанил пальцами по столу и пытался охватить масштаб происходящего. В его кабинет то входили его люди, то покидали его. Многочисленные компьютеры постоянно моргали и были настроены на различные круглые столы, которые из-за мер безопасности проводили онлайн. Бен злился, если бы его услышали, этого всего можно было бы избежать, но нет, он был слишком далеко от США. Однако злость не помогла бы решать проблемы, потому мужчина просто делал свою работу.

Ему дали чуть меньше месяца на решение проблемы. Бен был уверен, что справится – его команды по всей стране работали, как часы – собирали данные, анализировали, проводили аресты. Полиция, Национальная Гвардия и отдел по Национальной Безопасности работали в идеальной связке, но мужчина знал и то, что прежде, чем пойти на спад, ситуацию нужно было отпустить немного, чтобы цунами достигло пика. Без всплеска гнева тут не обойдется, и ему нужно было хорошенько подготовить города к этому всплеску, чтобы часом в протестующих людей кто-то не бросил бомбу, иначе тогда они переживут вторую гражданскую войну.

Президент лютовал, но прислушивался к советам Бена. Наверное, потому что в Багдаде все же его совет помог больше, чем другие. Кивал и подписывал нужные приказы. Мужчина подумал, что в этот момент он имел столько власти, что мог бы протащить любое нужное ему решение. Краем глаза Бен не переставал следить за штурмом Белого Дома, который удалось остановить.

Выдохнул.

Странно. Президента защитить от беснующейся толпы он мог. А Рей, выходит, не мог? Так чего в нём было больше? Упрямого отрицания или эгоизма? Почему он был так уверен, что его важность в этом мире так велика, что бремя ответственности за его поступки падёт на девушку? Мужчина невольно бросил взгляд на стол, где среди кучи отчетов где-то затерялся и маленький значок Рей. Ответ был куда проще. Ему было откровенно плевать, если вдруг протоколы не сработают, и с президентом что-то случится, но вот если где-то что-то даст сбой, и пострадает Рей… это было иное. Глубже преданности своему государству. Сильнее. Важнее. Впервые даже дороже.

Бен дослушал короткий отчёт, который ему и президенту представил глава Национальной Гвардии. Среди сухих цифр были реальные люди, пострадавшие при штурме Белого Дома. Пострадавшие, потому что ими легко было манипулировать. Что ж, русский писатель Лев Толстой ошибался, когда говорил, что насилие – это способ угнетать людей, но не управлять ими. В новом мире насилием можно было строить историю.

Мужчина потер переносицу, хотя врач пока не рекомендовал ему этого делать. Он не любил быть не на передовой, командование из кабинета всегда выглядело трусостью, но в этот раз первые лица страны, отвечающие, как и он, за безопасность, были выведены из физической игры. Им оставалось только двигать фигуры. В этот раз США не могли рисковать и Беном Соло тоже.

Отключившись от Трампа, Бен, наконец, ощутил, как устал. Трансляции со всех уголков страны продолжали стекаться в его кабинет, но мужчина решил, что полчаса перерыва мог себе позволить. Включил кондиционер, чтобы немного разогнать дым, и сел на диван, вытянув ноги. Щурясь, наблюдал за Нью-Йорком. Качал головой.