Поворот (ЛП), стр. 16

Миа подходит и встает напротив меня, поднимает руки над головой. Молча смотрит на меня и ждет.

Абстрагируйся. Это не имеет большого значения. Это действительно так. Мои руки плохо слушаются меня, когда я неловко берусь за край ее футболки. Мне надо быстро стащить ее, и покончить с этим, но не хочу повредить ее больную руку.

Так что, успокаиваюсь, тяну рубашку вверх, пока ее живот не оголяется. Потом еще немного, открывая взору простой черный бюстгальтер. Он плотно прилегает и приподнимает ее грудь, и мой взгляд задерживается на округлостях со сливочной кожей. Я прямо вижу, как срываю с нее лифчик. Опускаю губы на ее кожу и беру сосок в рот.

Мой член оживает.

Проклятье!

Очередь доходит до ее рук, она слегка замедляется, когда травмированная рука проходит через рукав футболки. Я тяну ее дальше, пока полностью не освобождаю. Я пытаюсь сосредоточиться на дыхании. Это не имеет большого значения. Я и раньше видел ее в бикини. Это то же самое.

Моему члену на это наплевать. Он становится все тверже, как будто говоря: «Не-а, приятель! Ты меня не проведешь! Это же Миа, и она почти голая».

Мне нужно убираться отсюда. Мой голос звучит сипло, когда я говорю:

— Повернись.

Она без слов поворачивается. С такой позиции было бы легко расстегнуть ее лифчик, но пальцы перестают слушаться. Копошась с застежками, я чувствую себя недотепой.

Когда, наконец, мне это удается, Миа поворачивается ко мне лицом. Она держит свою руку на груди, придерживая лифчик, и я не знал, что могу чувствовать одновременно облегчение и такое разочарование.

Я хочу, чтобы она опустила руки.

Я не хочу, чтобы она опускала их.

Я разрываюсь на части…

— Спасибо, — произносит она. Ее щеки слегка покраснели, зрачки расширены, она дышит через едва приоткрытые губы.

Отлично. Я могу идти.

Но ноги отказываются меня слушать. Я слышу себя будто со стороны, как я глумлюсь над ней:

— Мне нужно сделать что-то еще? Помыть тебе голову? Побрить ноги?

Она прищуривается, и меня начинает мучить совесть. Вероятно, не следует уходить прямо сейчас. Я борюсь сам с собой.

Несколько секунд мы стоим в тишине, и тут она выдает:

— Нет, но возможно мне потом понадобится помощь. Когда я закончу, надо надеть лифчик обратно.

Иисус! Я открываю рот, чтобы сказать ей, что не могу этого сделать, но вдруг, все еще не отводя взгляд, она стягивает лямку лифчика с левого плеча. Другая следует за ней, и белье падает на пол.

И я вижу ее обнаженную грудь. Мой пульс взрывается, и кровь отливает от мозга. Я не могу оторвать от нее глаз, от этой округлой, высоко поднятой груди с темно-розовыми сосками, которые, пока я наблюдаю за ними, превращаются в твердые и маленькие узелки.

Черт возьми, она прекрасна! Ошеломляюще и сексуально, такая соблазнительная.

Мои руки сводит судорогой от желания прикоснуться к ней, и член пульсирует от желания оказаться внутри нее.

Она меня убивает. И, скорее всего, делает это нарочно.

— Знаешь, — говорит она, и, зацепив большим пальцем свои штаны для йоги, начинает стягивать их вниз, извиваясь бедрами, — я собиралась быть вежливой, и не снимать остатки одежды до тех пор, пока ты не вышел. Но ты просто остался.

Да. Я просто остался. И, пока я смотрю, как ее штаны сползают вниз и собираются у ее лодыжек, я даже не сожалею об этом. Высвободив ноги, она принимается за трусики, такие же черные и, чем-то напоминающие бикини. Она снимает их с впечатляющей скоростью.

И вот, она полностью разделась. Свет флуоресцентных ламп ничего не скрывает. Я могу видеть ее всю, от длинных загорелых ног до маленькой узкой полоски волос между ними. Небольшой изгиб бедра переходит в тонкую талию. Взглядом я скольжу вверх, от ее совершенной груди, к лицу.

Миа не отводит взгляд. Ее зеленые глаза горят вызовом и злостью. Волосы, словно непослушная рамка для всего этого льда и пламени. Чувствуя, что теряю равновесие и опираюсь на стену. Мне нужно схватиться за что-то, но никак не за нее. Отвернувшись, она пересекает ванную, наклоняется и поворачивает кран. Я никогда в своей жизни не видел более ошеломляющее зрелища. Она выгнула спину, и попка торчит кверху. Эта попка просто выносит мой мозг. Аппетитная и подтянутая, она как будто дразнит меня. У меня был бы великолепный вид, если бы только она еще немного наклонилась.

Наклонись еще немного, Миа. Еще совсем немного.

Но она не делает этого. Просто проверяет температуру воды, а затем шагает в ванну и исчезает за занавеской.

А я остаюсь стоять с бешеным сердцебиением и растущей эрекцией. Мой член пульсирует и эта пульсация похожа на агонию, мое дыхание настолько быстрое и прерывистое, что я не уверен, что воздух на самом деле попадает в мои легкие.

С рваным выдохом я прислоняюсь лбом к стене, наклоняя шею и сжимая веки. Глянцевая, неровная поверхность на ощупь прохладная и твердая, и я борюсь с внезапным желанием стукнуть головой о стену. Физическая боль отвлекла бы меня от желания стянуть свою одежду и пойти вслед за ней.

Мне нужно уйти. Прямо сейчас.

Идти. Начать двигаться. Идти, идти, идти.

Мои ноги не слушаются. По ту сторону занавески, под горячими струями воды, стоит Миа. Я могу представить, как капельки воды стекают по голой коже, шампунь делает ее гладкой и влажной, ее глаза закрыты, пока она моется. Прикасается к себе.

Не делай этого! Не надо!

Почему нет? Она хочет. Она хочет меня. Она ни в коем случае не начала бы это маленькое шоу, если бы не хотела меня. Она растянула паутину, и я уже попался.

Мокрая, мыльная и готовая Миа. Или моя пустая квартира, без Миа, и посиневшие яйца.

Это не выбор. Кого, черт побери, я хочу одурачить? Я что, действительно думаю, что способен уйти от всего этого? Уйти от нее?

Стиснув зубы, отталкиваюсь от стены, дрожащими руками хватаюсь за край рубашки, и тяну ее вверх.

Она получит то, на что сама напросилась. А потом и кое-что еще.

Глава 8

Миа

Ты бесстыдница, Миа Уотерс!

Ага. Без всяких сомнений, совсем без стыда, потому что не могу не ухмыляться, стоя под душем. Теплая вода льется мне на голову и лицо, и от этого улыбка расплывается еще шире, а в животе порхают бабочки.

Я действительно не заставляла и не провоцировала его, но несмотря на это, он боролся с застежкой на лифчике с таким видом, будто «ну-я-же-не-делаю-это-каждый-день». Но потом он сделал это дерьмовое и саркастическое замечание, и мне надоело играть в благородство. Хватит играть честно!

Боже, стоило посмотреть на его лицо. Когда бюстгальтер упал, его выражение лица за секунду поменялось с холодного и сердитого на горящее и голодное. И тот факт, что он не напомнил, чтобы я не мочила травмированную руку, показал мне, насколько он увлечен. Ведь Джей никогда не упускает возможность почитать лекцию.

Его реакция, изменения в поведении заставили меня стать смелой и менее осторожной. Я, вероятно, поплачусь за это, так или иначе, но это того стоит. Никаких сожалений.

Держа перевязанную руку подальше от воды, второй рукой я пытаюсь помыть волосы. Чем Джей сейчас занимается? Он все еще в ванной комнате? Все еще в квартире? Он бы не ушел просто так… правда?

Одной рукой мыть голову под душем неудобно. Я должна выдавить шампунь на макушку, а не на ладонь, а затем медленно втирать его в волосы, и это раздражает. После того, как я смываю шампунь, то проделываю все эти манипуляции заново только теперь уже с кондиционером.

Справившись с головой, я беру гель для тела и пытаюсь придумать, как мне помыться одной рукой, когда слышу звук отодвигающейся занавески.

От неожиданности мое сердце замирает.

О, мой Бог! Джей? Он делает то, что я думаю?

Затаив дыхание и не шевелясь, я чувствую дуновение холодного воздуха на спине, слышу шаги, ощущаю позади его присутствие. Занавеска задвигается.