Муки творчества (СИ), стр. 34

Единственным лучиком надежды в этой ужасной истории является то, что их маленький сын, возможно, выжил. Годовалого малыша не нашли на месте происшествия и в окрестностях. Возможно, его забрал кто-то из свидетелей катастрофы. Если, вы что-то знаете о возможном местоположении этого ребенка, срочно сообщите в Службу опеки».

Далее шел блок с контактами и фотография маленького рыжеволосого мальчика.

Похолодевшие руки продолжали листать страницы. Под газетной вырезкой было ещё одно фото: Алиса и Джеймс держали на руках маленького Энтони, стоя напротив красивого викторианского дома.

Последней была выписка из полиции: «Расследование авиакатастрофы от 22.09.88 приостановлено за истечением срока давности. Официальная версия случившегося — отказ бортовых систем. Ребёнок не найден. Дата: 28.09.98.»

Кроули отложил папку и закрыл глаза. По щеке сползла прозрачная слеза. За ней другая, третья. У него были потрясающие родители. Двое замечательных людей, которых у него отобрали чёртовы самолёты… не зря Кроули их недолюбливал. Боже, сколько вопросов сейчас проносилось у него в голове. Неужели у его родителей не было родственников, что никто не стал искать мальчика? Что с ним было? Кто его спас? Кто отдал в приют? И вообще, откуда эта дополнительная «у» в его фамилии?

Он найдёт ответы, но только не сейчас… Энтони снова взял фотографии своих родителей. Они были потрясающе красивы. Как же они подходили друг другу. Кроули задумчиво водил пальцами по изящным чертам лица мамы, тоскливо смотрел на отца, приветливо улыбающегося с фотокарточки. Недостающие детальки постепенно находили своё место в израненной душе.

***

Чёрный кэб затормозил возле дома Кроули и таксист выругался:

— Чёрт бы побрал этих мажоров! Бросают свои тачки где придётся! Разбить бы ему фару — будет уроком! — он обернулся к Азирафелю и сказал, — С Вас тридцать пять фунтов.

Ангел выудил бумажку в пятьдесят фунтов, сунул таксисту и бросил в ответ:

— Сдачи не надо.

Ангел захлопнул дверь такси. Он подошёл к криво стоящей посередине улицы Бентли. Водительская дверь была открыта, ключ торчал в скважине зажигания. Кроули был дьявольски везуч, раз его раритетной тачке ещё никто не сделал «ноги». Азирафель с тяжёлым вздохом вытащил ключ, запер дверь и прошёл в вестибюль жилого дома. Он улыбнулся консьержу и спросил:

— Мистер Шедвелл, добрый вечер! Скажите, пожалуйста, Энтони ведь здесь? Его машина возле входа и я подумал…

— Да, мой голубенький друг, он здесь! — консьерж округлил и без того безумные глаза, — Я думал, что мимо меня пронёсся сам Сатана.

— Спасибо за вашу наблюдательность, мистер Шедвелл, — произнёс ангел, придвигая тому ключ от машины и купюру в десять фунтов, — И я попрошу вас об одной услуге: вызовите пожалуйста парковщика и поставьте машину Энтони на место. Пожалуйста.

— До чего же вы мне нравитесь, мистер…

— Энджел, — закончил за него Азирафель, и двинулся в сторону лестницы. Медлить было нельзя, лифта он дожидаться не стал, а сразу побежал вверх перепрыгивая через ступеньку. Ему нужно было убедиться, что с Кроули все в порядке.

***

Казалось, что он не добежал до шестого этажа, а долетел на невидимых крыльях. Ангел не мог думать сейчас ни о чем, кроме Энтони. Он встал перед дверью в квартиру и прислушался. Было тихо. Он постучал. Ответа не было. Он постучал ещё раз и сказал:

— Энтони, это я, Азирафель. Открой, пожалуйста, дверь.

Секунды тянулись целую вечность. Послышался хруст замка и дверь приоткрылась. На пороге спиной ко входу сидел чёрный сгорбленный силуэт. Азирафель аккуратно, почти что на цыпочках, обошёл неподвижного демона, закрыл дверь и присел рядом. Энтони сидел в темноте, и лишь уличный свет из окна падал на его лицо, освещая две мокрые дорожки, выходящие из-под пушистых ресниц. Он выпрямился и прислонился спиной к двери так, что Азирафель мог видеть его всего. В руках Кроули держал две фотографии. Глаза его были закрыты, грудь тяжело вздымалась на каждом вдохе. Какое-то время он не издавал ни звука. Ангел терпеливо ждал. Затем в тишине раздался вопрос:

— Ты видел?

Ангел встрепенулся и спросил:

— Видел что?

Кроули открыл глаза и повернулся к Азирафелю.

— Фотки.

— Нет, Энтони. Я не заглядывал в папку. Я хотел, чтобы ты первый обо всем узнал. Это же твоя семья.

Демон протянул ему фотографии. Ангел рассматривал их, а потом выдохнул:

— Боже… какие они красивые. А ты просто…

— Копия отца, да ангел? Бывает же… Знаешь кем они были? — тихо спросил Энтони.

— Расскажи мне, — шепотом сказал Азирафель.

— Отец был доктором. Нейрохирургом. А мама, не поверишь — архитектор, — он горько усмехнулся и снова закрыл лицо руками, — Они…мы жили в Эдинбурге до авиакатастрофы. Они погибли под Бирмингемом, — голос Кроули сорвался и он задрожал.

Азирафель прикоснулся к плечу демона так осторожно, будто боялся спугнуть дикое животное, забившееся в угол. Затем он тихо спросил:

— Можно тебя обнять?

Беззвучный кивок и снова дрожь.

Ангел обнял Энтони за плечи, и уткнулся носом тому в шею. Он ничего не говорил, демон также молчал. Азирафель нежно и успокаивающе гладил его по спине, а затем запустил пальцы в вихрастую рыжую макушку, притягивая Энтони поближе к себе.

— Я думал, что в моей жизни все было предельно ясно, ангел. Успех, работа, проекты, дом, редкие встречи с семьей, нескончаемое одиночество. Я даже смирился со своим неизвестным прошлым. Закопал в памяти все неприятности детства. А потом появился ты, весь такой зефирно-эфирный, будто не отсюда. И ты поменял все, Азирафель, — демон прервался, положил фотографии в нагрудный карман пиджака, и накрыл своей ладонью руку ангела. Затем он вздохнул и продолжил:

— Ты раскрыл все старые раны, ангел. Влез в самое сердце. Заставил вспомнить меня, кто я на самом деле. А потом это расследование…и я не знаю…просто не знаю, что ещё сказать…

Его плечи снова задрожали, и Азирафель обнял Кроули ещё крепче. Какое-то время они снова сидели молча. Дрожь в теле демона постепенно унималась, а когда он совсем успокоился, Азирафель сказал:

— Когда ты убегал из банкетного зала, ты кое-что начал говорить, но не закончил…

Демон замер, слушая ангела.

— Прости меня, что провел это расследование в тайне от тебя… Но я сделал это только по одной причине, — ангел прервался, отстранился от Кроули, аккуратно приподнял его лицо за подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза. Взгляд голубых глаз встретился с двумя омутами цвета древесной коры. Ангел провёл большим пальцем по острой скуле, а второй рукой убрал с глаз Кроули густую челку. А затем он произнёс:

— Потому что я люблю тебя, Энтони.

Азирафель нежно коснулся губами губ демона. Они были солоноватыми от слез. Кроули опешил и не сразу ответил на поцелуй. Несколько мгновений он удивлённо моргал, а затем прикрыл глаза, и ответил нежным прикосновением губ. Сердцебиение стучало в ушах, и Кроули почти потерял связь с реальностью, когда ангел провёл языком по нижней губе.

Ангел нежно провёл руками по талии демона, и тот с утробным рыком оседлал его ноги. Он целовал Азирафеля и не мог оторваться. Нежные губы были мягки как лепестки райских цветов, и от каждого прикосновения Кроули пробирали мурашки. Вопреки своим представлениям и желаниям запечатлеть на губах ангела страстный поцелуй, этот первый раз был исполнен нежности и ласки, которой так не хватало Энтони.

Демон взял лицо Азирафеля в свои ладони и прислонился лбом ко лбу ангела. Он прошептал так тихо, что едва слышал сам себя:

— Я люблю тебя, ангел.

Азирафель улыбнулся своей самой прекрасной улыбкой, провёл руками по гибкой спине демона и произнес:

— Так поцелуй же меня так, как давно хотел.

Долго упрашивать не пришлось.

Кроули упёрся руками в плечи ангела и впечатал его в стену, у которой тот сидел. Из груди Азирафеля вырвался короткий выдох, он запрокинул голову и тут же его рот накрыли властные и требовательные губы Кроули. Теперь он целовал ангела жадно и страстно, будто боялся не успеть, будто ангел вот-вот исчезнет, и нужно не упустить момент. И Кроули был готов насладиться им сполна. Азирафель издал тихий стон, когда почувствовал легкий укус на нижней губе, а затем горячий и влажный язык ворвался в его рот. У ангела закружилась голова, а все мысли стремительно покинули черепную коробку. Был только Энтони, его мягкие губы, сильные руки и горячее дыхание.