Меценат и бродяга (СИ), стр. 38

— От его пения нас точно всех уволят, — кисло улыбнулся Михаил.

— Андрей, они хотят, чтобы пел ты, — мягко сказал менеджер.

— Я им сейчас Утёсова***** спою, хочешь!? — в сердцах заявил Андрей, — Одесский порт! Не, ну что, по годам подходит, по стилю тоже, сейчас найдём тельняшку для Миши и вперёд! Миша, где тельняшка?!

— Андрей, они ТРЕБУЮТ, чтобы пел именно ты, — спокойно сказал менеджер.

— Они. Могут. Требовать. Чего. Угодно, — строго сказал Андрей, — но я либо беру с собой планшет, либо не выхожу вообще, либо только инструменталы.

Через десять минут они втроём уже стояли на маленькой, слабо освещённой канделябрами сцене в шикарном зале второго этажа. Без планшета.

Комментарий к 18 *La Scala — всемирно известный оперный театр в Милане.

Малыш Нельсон (Лестер Джозеф Гиллис) — известный американский убийца и грабитель банков.

«Крёстный отец», если кто забыл.

Пабло Сарасате — испанский композитор и скрипач.

Леонид Утёсов — советский российский эстрадный артист — певец, чтец, дирижёр, руководитель оркестра, конферансье; актёр.

====== 19 ======

Под громкие аплодисменты подвыпившей публики, они стояли на сцене, ослепительно улыбаясь. Видимо, импозантная супруга ресторанного магната ещё на первой репетиции выбрала их своими фаворитами, и ни за что не отпустила бы теперь. До тех пор, пока Андрей не спел бы ей этот проклятый полуторачасовой сет из любимых старых песен.

— С чего начнём? — чуть слышно шепнул Михаил Андрею, который всё ещё не садился за рояль, позволяя зрителям рукоплескать им.

— Не знаю... — прошептал Андрей, лучезарно улыбаясь публике.

— Решайся скорее, мы сейчас на придурков похожи, — шепнул ему Виталик, посылая воздушный поцелуй публике.

— В первый раз, штоль? — шепнул скрипач, помахав рукой в зал.

— Давай Синатру* или Кросби**, — шикнул Михаил, — это всегда на ура заходит.

— Элку*** давай, — с другой стороны шепнул саксофонист.

— Давай «Moon River»...

— Нет, давай «That’s a plenty»...

— Лучше «Alabama Boogie boy»...

— Какой Алабама бой, нахер, ты ебанулся, Мишань? — ласково прошептал Андрей, сияя в улыбке, — это звучит, как гребанное кукурузное кантри, они же просили без колхоза...

— «Bei mir bist du schön»...

— «Minnie the moocher»...

— Тише, мальчики, сволочи, вы мешаете мне думать, — посылая одну из своих самых красивых улыбок в зал, прошептал Андрей.

Музыкантов то и дело ослепляли вспышки фотоаппаратов, а публика всё ещё аплодировала. В общей сложности весь этот диалог длился секунд двадцать.

— Так шевели полушариями резче, Андрюш, — взволнованно прошептал ему скрипач, — народ уже себе все руки отбил аплодисментами.

— «Dream a little dream» — скомандовал Андрей шёпотом, изящно поклонившись и усаживаясь за рояль, — в фа.

Андрей опустил руки на клавиши и заиграл. Точнее он начал делать то, что он обычно делал с публикой — погружать её в красочный гипнотический сон и дарить каждому из них свои неповторимые тайные видения. Одни из тех, о которых не принято говорить вслух и даже признаваться самим себе, что они были. Лёгкие, едва уловимые образы, бесконечно сменявшие друг друга.

Тем временем в зале первого этажа Максим и Санни вовсю наслаждались хорошей едой, под выступление стендап комика. Максим то и дело ловил на себе тяжелый взгляд Аркадия, который давно углядел его в полумраке зала, и с каким-то мстительным мазохизмом не мог отвести от Макса глаз.

— Прямо сожрать тебя глазами готов, — прошептал Санни Максу, — ух, как смотрит...

— Пусть пялится, — отвечал Максим, — просмотры бесплатны.

— Он как будто влюбился в тебя, Максим! — рассмеялась Аня.

— Ага, — отозвался Санни, — изменил своим идеалам.

— Андрей просил, чтобы мы его не мочили в сортире, — бросив короткий взгляд на Санни, ответил Максим с улыбкой.

Санни мечтательно подпер рукой подбородок и в упор уставился в сторону Аркадия, многозначительно улыбаясь. Максим и Аня тихо рассмеялись этому жесту. И каково же было их удивление, когда буквально через пару минут Аркадий поднялся с места и направился в их сторону, с бокалом шампанского в руках.

Они поскорее попытались придать себе нейтральный вид, будто увлечены беседой, когда Аркадий подошёл к их столику и поприветствовал их в своей обычной высокомерной манере. Из последних сил изображая доброжелательность, он спросил Максима своим глубоким поставленным баритоном:

— Могу я присесть?

— Пожалуйста, — отвечал Максим, освобождая для него место за столом.

Рассыпавшись в изощренных комплиментах по поводу внешнего вида своих новых собеседников, и особенное внимание уделив «шикарной леди Анне», Аркадий обратился Санни:

— Мы не виделись столь длительное время, Александр, что я было грешным делом позабыл, как ты выглядишь. Почему тебе бы не почтить своим присутствием галерею в следующую пятницу? Будет много экземпляров твоего направления.

Санни, медово улыбаясь, смотрел на него, не говоря ни слова. Но Аркадий проигнорировав это, продолжил свою речь, поглядывая на Макса:

— И вам, Максим, не мешало бы приобщиться к высокому искусству.

Санни закашлялся, чуть не подавившись шампанским после этих слов.

— Да меня вроде есть кому приобщать, — спокойно ответил Максим, глядя в его желтые глаза.

— И, тем не менее, — невозмутимо продолжил Аркадий, — буду рад вас видеть в своей галерее в любое время!

— Это очень любезно с вашей стороны, — подражая его тону, отвечал Максим.

— Ах, да, Александр, я наслышан о твоей Психее, — продолжал болтать Аркадий, глядя на Санни, — и я сгораю от желания взглянуть. Дай мне знать, если надумаешь показать мне её.

Санни только загадочно улыбался, не говоря ни слова, и даже не стараясь играть в вежливость. У него всё ещё были слишком свежи воспоминания об их последнем громком скандале с Аркадием по поводу одной выставки Санниных работ. К тому же он знал, что Аркадию ничего не стоит эта роль, и что после разговора с ним, тот с удовольствием обольёт его грязью за другим столом. Умудрённый прошлым опытом, малыш Санни не питал на этот счёт никаких иллюзий.

— Что ж, несказанно рад был встрече с вами, молодые люди! — расплываясь в улыбке, сказал Аркадий и почтительно кивнув головой, отправился восвояси.

С минуту друзья молчали, глядя друг на друга.

— Слыхал? — спросил Максима Санни, наконец, — и так каждый раз. Он сначала «сгорает от желания», а потом смешивает меня с говном перед всем городом. В этом весь он. И он бы не добился «успеха» в своём деле, если бы вот таким образом не разнюхивал дела конкурентов.

— Не отдавай ему Психею, Санни! — взволнованно сказала Аня, трогая его за плечо.

— Не отдам, мась, успокойся...

Максим молчал, что-то обдумывая. Стараясь отойти от этой неприятной встречи, все трое принялись за еду. Время пролетело незаметно, и на сцену снова под оглушительные овации вышел бэнд. В зале уже было довольно шумно, и публика, упившись шампанским, не собиралась останавливаться на достигнутом.

— Сколько ещё сетов? — спросил Максим Санни, стараясь перекричать гвалт.

— Я без понятия! — громко отвечал ему Санни, — пока они все не попадают, я думаю! У Андрея сегодня тяжёлый денёк. До фейерверка точно будут играть, а там, как знать... Потому что ещё и танцевальные номера будут и просто танцы... Дурдом, короче.

— Мне надо забрать цветы! — крикнул Макс.

— Слушай, там какой-то розыгрыш! — Санни указал глазами в другую сторону зала, — я сгоняю, разнюхаю!

Он поцеловал Аню, которая в этот момент делала селфи, и быстро направился в сторону группы людей, с интересом что-то обсуждавших за большим столом.

Максим посмотрел на часы, после чего вышел на улицу, чтобы встретить доставщика цветов, с которым он условился заранее. Закурив сигарету, он прождал не больше десяти минут, и вскоре вернулся в зал с огромным букетом тёмно-красных, ещё влажных от воды роз.