Играя за кулисами (СИ), стр. 35

— Да что ты понимаешь. Прикинь: жена ему всю жизнь нервы трепала, и вот, алиллуйя, получила свою загробную и жизнь и своего любовника в блестках, ну в смысле тебя. Ура, я свободен!

— Тебя развод превратил в женоненавистника, нехороший признак.

— Ничего подобного. Просто глупо игнорировать подобную удачу, даже если это и на сцене. У нее любовь, у меня спокойствие. Идеально! Оу, - Рич внезапно оборвал поток восторгов и, тронув Тристана за плечо, кивнул в сторону зала. - Кстати о любви и спокойствии…

Бенсон повернулся лицом к залу, щурясь под софитами и пытаясь разглядеть, что там увидел Райли. В первую секунду он решил, что ему это мерещится. Но тогда выходило, что это были галлюцинации на двоих с Ричем: в зале, рядом с Андерсоном, сидел Джереми и что-то говорил главрежу. Джеймс молча кивал, явно соглашаясь и при этом не отводя взгляда от сцены.

— Какого черта? - только и смог произнести Тристан.

— Ну, я так понимаю, самое время выяснить, какого, - на этих словах Рича Джереми поднялся на ноги и пошел в сторону сцены, прямо туда, где стоял Тристан.

Те долгие, почти бесконечные десять секунд, пока к нему приближался любовник, Бенсон успел тысячу раз мысленно провалиться сквозь землю и придумать, что же сказать. Но он не успел произнести ни слова. Джереми подошёл к нему вплотную, игнорируя и стоявшего рядом Райли, и остальных артистов на сцене, и вообще все вокруг. Подошёл, притянул к себе за шею и, не говоря ни слова, поцеловал.

Где-то за спиной кто-то присвистнул, голос, очень похожий на Рича, произнес что-то об альтернативном финале для Смерти, наверняка где-то рядом была и Джейн. Тристан все это слышал и понимал, успел осознать краешком разума, чувствуя, что этот неожиданный поцелуй, долгий и страстный, наполняет его жизнью и в то же время вообще отключает мозг. Способность оценить реальность к нему вернулась только после того, как Джереми оторвался от его губ.

— Ты спрятил, что ли? - во рту пересохло, и голос сорвался на свист. - Ты что вообще здесь делаешь?!

Джереми смотрел на него и улыбался, так же, как в дни их почти безмятежного счастья, когда удавалось украсть себе минуты наедине. Тристан уже начал забывать, как согревает сердце эта улыбка.

— Я к тебе пришел. Чтобы остаться, насовсем, - в голосе Джереми смешались дрожь и нежность. - Если ты мне позволишь… Если еще не поздно.

Это звучало, как признание из какой-то дешёвой мелодрамы, над которой льют слезы женщины среднего возраста, и было бы очень смешно и нелепо, если бы не одно-единственное “но”: произнес это Джереми Олдридж. Человек, действия которого нельзя было ни просчитать, ни спрогнозировать. Кому, наверное, не стоило бы верить, никогда. Но не верить было невозможно. Хотя Тристан очень пытался.

— Неудачное место для шуток, по-моему, - договорить Бенсону не дали, вновь утянув в вихрь поцелуя, теперь более раскованного и наглого.

— Еще похоже, что я шучу? - Джереми шептал, не отрывая взгляда от глаз Тристана, и в эту секунду рядом раздалось деликатное покашливание.

— Кхе-кхе. Ребят, когда закончите, зайдите ко мне в кабинет. Оба, - Джеймс еще пару секунд постоял около сцены и пошел к выходу, не скрывая усмешки.

Андерсон хотел видеть их обоих. Зачем? Что за хрень здесь творится? Единственное разумное действие, которое Тристан в тот момент мог совершить, это пойти сразу в кабинет главрежа, но руки Джереми удержали его на месте.

— Подожди. Пойдем сначала поговорим.

Тело в стрессовой ситуации всегда действует на автомате, видимо, сознание было на это изначально запрограммировано, только так и можно было объяснить, что через несколько минут Тристан обнаружил себя на той самой пожарной лестнице, где прежде им случалось прятаться от посторонних глаз. Джереми стоял у стены напротив, подпирая спиной бетон и глядя себе под ноги. Видимо, спланировал он все только до поцелуя, а дальше началась импровизация.

— Ты зол на меня, я знаю. Я очень виноват перед тобой…

— Стой.

Тристан взял себя в руки из последних сил и решил расставить все точки над i прежде, чем накроет очередное дежавю.

— Я, наверное, с точностью до слова могу предугадать все, что ты сейчас скажешь, так что давай сэкономим время и опустим прелюдию. Просто обьясни, какого хрена ты устроил? Потому что, если ты не заметил, я уже почти смирился с тем, что все кончено…

— Я ушёл от Гвен и разорвал все договорённости с Макадамсом.

Гул далёких шагов долетел откуда-то сверху, за дверью в коридоре кто-то громко разговаривал, но Тристан будто оглох. Удар тяжелым пыльным мешком по голове дал бы меньше эффекта.

— Не понял.

— Тристан, я свободен. Я сделал выбор, понимаешь?

И в эту секунду что-то произошло. Джереми шагнул вперед и оказался совсем близко, уперевшись ладонями в стену около плеч Бенсона. И на лице его, вместе с волнением, проступил страх. Страх быть отвергнутым.

— Малыш, прости меня. Я должен был раньше, я знаю. Но ты меня знаешь, я долбаный эгоист. Ни тебя отпустить, ни с тобой быть… И с Гвен полная лажа вышла. Вроде все попёрло, деньги, признание, работа, а внутри тошно, выть хотелось как собаке по покойнику. И тебе я жизнь испортил. Блин!

Джереми выругался и спрятал лицо в ладони. Только в этот момент Тристан увидел, как они дрожат.

— Я все это время шел туда, куда меня вели за хомут. Потому что это было выгодно. Ты знаешь, я ведь начинал тебе звонить каждый день с самой зимы. Набирал номер и сбрасывал. Иногда решался, а потом жалел. Думал, сам подыхаю, так пусть хоть у тебя силы жить будут. А потом просто понял, что это все. Тупик. Особенно после встречи с Тейлором. А, ты же не знаешь…

Тристан пожал плечами.

— Прочитал сегодня, что ты с ним на X-factor подрался.

— Ну да, подрался, - Джереми усмехнулся и потер пальцами костяшки на правой руке. - Если бы меня не оттащили, я бы его на смерть забил. Просто перед глазами вдруг потемнело и все, внутри только голос: убей, убей, убей. Хотя это я, скорее, себя в тот момент бил, чем его. В тот же день приехал домой и сказал Гвен, что ухожу. Мы уже подали на развод. Ну а Макадамс быстренько под предлогом драки меня и с канала снял, и с шоу.

Руки Тристана коснулись прохладные пальцы, и Джереми крепко сжал запястье любовника, смотря в его лицо глубоким, влажным взглядом.

— Я больше не хочу, уходя со сцены, продолжать игры за кулисами. Хватит. Вот мое настоящее, передо мной. Я люблю тебя и выбираю жизнь с тобой. Если ты еще можешь мне поверить, это уже будет немало.

Джереми смотрел на любовника, словно ожидая приговора. Вот только ответить Тристану оказалось нечего. Он ожидал чего угодно, но не этого, хотя именно таких слов ему все это время и не хватало. Но взять и просто так поверить, когда уже столько раз обжигался? Чистейшей воды безумие, самоубийство. Собственно, как и вся жизнь Тристана с тех пор, как в ней появилось это олицетворение головной боли и сердечного приступа. Оставалось только понять, окончательно ли сам Бенсон сошёл с ума.

А Джереми уже начинал нервничать.

— Ну ты скажи хоть что-нибудь…

Да какие уж тут слова, когда внутри давно привычная смесь желаний убить и обнять. А, может, это и есть любовь в чистом виде, без примесей?

Тристан не стал ничего говорить. Запястье его по-прежнему находилось в цепкой хватке возлюбленного, так что он просто подался вперед и осторожно обнял Джереми другой рукой. Тот будто окаменел, не веря, что это происходит. И в эту секунду Тристан нашёл в себе силы признать, что, пожалуй, ад, в котором все это время пребывал Олдридж, ничуть не уступал по боли его собственному.

— Я тебя когда-нибудь убью, - бесконечно любимый запах окутывал его, и Тристан зажмурился, прижимаясь носом к шее Джереми. Прозвучал тихий смешок.

— Надеюсь, исключительно смертельным поцелуем?

— А ты проверь.

Дважды просить было не нужно. Тристан растворялся в новом поцелуе, с каждой секундой все больше наполняясь осознанием того, что все. На этом бег по кругу с препятствиями окончен. Этот наглый, рыжий и иногда страшно раздражающий парень принадлежит только ему. Любимый человек теперь весь его. От этого бросало в жар и сбивалось дыхание.