Хороший мальчик (СИ), стр. 27

Эдди протягивает мне руку, я качаю головой, закрываю лицо руками. Я не могу смотреть на это. Не могу. Этого не происходит.

— А теперь быстро собирай свои вшивые вещички и пошел вон, пока я не передумал. Жертва изнасилования может поменять свои показания, — Эдди сделал большие глаза, и смахнул невидимые пылинки с рукавов пиджака.

— Зачем… Зачем ты… — язык корчится во рту от боли, еле подбирая слова.

— Ты тупой? Я же сказал: я не потерплю в своей школе нищенское сословие. Вали обратно в ту дыру, откуда ты вылез, и все свои детективные штучки забирай себе. Не стоит лезть туда, куда тебя ни просили.

— Но ты просил, — говорю я, находя в себя последние силы, чтобы подняться на ноги, — ты просил меня всю ночь… Ты… Сам настоял… На этом…

Эдди складывает руки в замок.

— А ты думал, я просто пару раз над тобой поиздеваюсь, спущу тебя с лестницы и кинусь в тебя вазой, а потом приму тебя с распростертыми объятиями? Если ты реально в это поверил, то я разочарован в тебе еще больше. Ты не только плохо трахаешься, но еще и слишком тупой.

— Да тебя же твой отец за это…

— Убьет? Ты правда так думаешь? — Эдвард мило смеется, — ах, да. На самом деле, мой отец и пальцем меня не трогает. Мне пришлось попросить двух моих самых близких друзей немного навалять мне. Было больно, но разве эти синяки идут хоть в какое-то сравнение с той ночью, что была у нас сегодня? «О да, Эдди… Да… Я тоже тебя люблю… Эдди, пожалуйста…» Какая мерзость. Но ничего, негативный опыт — тоже опыт. Кстати, а своих шлюх ты тоже не удовлетворяешь?

— Я тебя сейчас ударю, — шепчу я, но понимаю, что у меня не хватит сил даже сжать пальцы в кулак. Я тупо смотрю на него, я не верю, нет. Нет. Нет. Он… Он играет. Он специально… Я медленно поднимаюсь на ноги, держась рукой за стену.

— Лучше еще раз отсоси, напоследок, так сказать, — Эдди поправляет идеально завязанный галстук, — бедный, бедный Ричи… Почувствовал себя настоящим рыцарем, готовым спасти своего одноклассника от тирана-отца, а в итоге… Возвращается обратно в свою дыру, чтобы сгнить там. Чудесно. Это даже лучше, чем история с Майком Хенлоном. Так что, Тозиер, — Эдди подходит ко мне, и слегка проводит рукой мне по щеке, я дергаюсь, как от удара, — вали собирать вещи.

— Ты… Ты не посмеешь…

— Ай! — вдруг Эдвард, который только что прикасался к моей щеке, со всего размаха бьет себя ладонью по лицу, оставляя на нежной коже красный след от пальцев. Он театрально ахает, и прижимает обе руки к покрасневшей щеке, — ты меня ударил!..

— Я думал, что ты псих. Надо было продолжать так считать. Я… Ненавижу тебя. Я просто… — я медленно отхожу от Эдди, — просто ненавижу…

Я начинаю уходить от него по коридору, и вдруг вижу, что на рубашке появляются капли крови. Я думаю, что мое сердце уже протекло, не выдержало, сломалось и залило мне рубашку, но нет — это от нервного напряжения у меня носом пошла кровь. Я прижимаю руку к лицу, рассматриваю кровавые капли.

Его пальцы на моих пальцах, мои пальцы на его губах…

— Кстати, Тозиер, — доносится мне в спину очередной нож, — забыл тебе сказать — в следующий раз, не оставляй свою почту без присмотра. И телефон тоже.

— Что ты сказал?

Я оборачиваюсь на Эдди, моя рука, в пятнах крови, так и замирает в воздухе.

— Твоя подружка. Слала тебе сообщения несколько дней подряд, а я — ой! Совсем случайно пометил их как спам… Прости, — Эдвард разводит руками, — надеюсь, она будет очень рада, когда ты вернешься, если конечно, она еще…

— Что ты сделал?! — я подлетаю к Эдварду, и хватаю его за воротник рубашки, — если что-то случилось с Вероникой из-за твоей выходки, я… Тебя…

— Договаривай, — Эдвард подносит к моему лицу руку с зажатым в ней телефоном, — ты же, вроде, так мне угрожал?

— Какой же ты… Ты… Я… — Я разжимаю пальцы, Эдди слегка качается, на цыпочках, потому что я чуть не приподнял его над землей, и оправляет плечики пиджака.

— Пошел вон, — говорит он мне и показывает средний палец, — пошел вон, Тозиер.

***

Я врываюсь в туалет, захлопываю за собой дверь, лихорадочно ищу телефон. Нет, нет, нет… Господи, пожалуйста, нет…

— Ну же, Ви… Прошу… Возьми трубку, умоляю тебя…

Но я слышу только гудки. Я звоню и звоню, но никто не берет трубку. Я чертыхаюсь и звоню мисс Вустер.

— Ричи? Ричи, что произошло? Мне только что звонил твой директор, и я…

— Потом, пожалуйста, это все потом. Я объясню все позже, клянусь. Мисс Вустер… Я… Я не могу дозвониться до Вероники… Она звонила мне вчера много раз, но я… Я не мог взять трубку, а сейчас она…

— Я думала, ты знаешь, что она уже неделю не появляется в школе, — произносит мисс Вустер, — боже, Ричи… У меня на сегодня с уроками все, давай я попробую съездить к ней домой. Ты знаешь, где она живет?

— Кажется, у Генри Бауэрса, — произношу я, и мой язык холодеет, покрывается капельками холодной влаги.

— Что? У Баэурса? У этого, из старших классов, который… Ладно, Ричи, я перезвоню. А потом приеду за тобой.

— Спасибо. Спасибо. Спасибо…

Я выхожу из туалета, шатаясь. Возвращаюсь в комнату, вижу Бена, который бросается ко мне.

— Ричи, Ричи, прости… Я не знал… Он спросил, где ты был и я подумал, что…

— Бен, не сейчас.

Я подхожу к комоду и начинаю в нем рыться. Бен что-то говорит мне под руку, но я не слышу. Я нахожу пачку сигарет, которую подарила мне Вероника. Сейчас именно тот самый случай, когда я должен их открыть. Я зубами отцепляю упаковку, открываю пачку…

Я вижу, что между сигаретами вложен листок. Я достаю одну сигарету, пихаю ее в рот, руки дрожат, я хлопаю себя по карманам, пытаясь найти зажигалку. Трясущимися руками я разворачиваю листок.

«Если ты читаешь это, Ричи, значит, тебе сейчас совсем плохо. Мне очень жаль, но, пожалуйста, знай: что бы ни случилось в твоей жизни, у тебя всегда есть я. Я люблю тебя. И всегда любила. Я люблю тебя, Ричи, последние несколько лет, и я даже не помню себя без любви к тебе. Прости, что не смогла сказать этого тебе лично. Боялась потерять твою дружбу, а в итоге все равно потеряла тебя.

Я люблю тебя, Рич.

Не кури, пожалуйста. Я переживаю за тебя».

— Ричи? С тобой… Все в порядке? — Бен осторожно подходит ко мне, — Ричи, прости меня… Я не думал, что…

Я зажигаю сигарету, тупо смотрю на записку Вероники. Дым начинает выжигать глаза. Я чувствую, что меня разъедает такая боль, словно желчь или кислота, выплеснутая прямо на лицо, на тело, на руки, а главное — на сердце…

— Ричи, у тебя телефон звонит, — говорит Бен тихо-тихо, что я почти его не слышу.

— Да?..

— Ричи? Милый? — я слышу голос мисс Вустер, она глотает слезы, и я понимаю. Почему-то я все понимаю, — мне только что звонили полицейские… Они… Сказали… Что Вероника…

— Умерла.

========== H ==========

Lara Fabian - Caruso

«Ричи, привет.

Прости, что пишу тебе это, но я больше не могу молчать.

Я люблю тебя.

Да, вот так, прямо в лоб, но знаю, что больше не могу ждать и молчать. Сколько раз я пыталась сказать тебе это лично, но никак не могла подобрать нужных слов, не могла вывалить на тебя эту информацию.

Как по мне, любовь — это обязательства, а я не хотела возлагать их на тебя. Прости, еще раз прости.

Когда я узнала, что ты уезжаешь, когда я увидела твои горящие глаза, когда я поняла, что хотя бы у тебя будет светлое будущее — я не могла сказать тебе об этом и заставить остаться. А я знаю, ты бы остался, ради меня.

Я столько раз пыталась сказать тебе о своих чувствах, но каждый раз боялась.

Если бы меня попросили написать причины, по которым я полюбила тебя, я бы не смогла. Их так много, но главное в тебе, Ричи, то, что других людей ты всегда ставил выше себя. Ты заботился обо мне больше, чем о самом себе. Ты защищал меня, заботился обо мне, спасал, делил со мной все.