Хороший мальчик (СИ), стр. 11

- Хорошо. Спасибо. Но, пожалуй, я буду ночевать сегодня в своей комнате. Я нормально себя чувствую.

- Хорошо, Ричард. Всего доброго, - она даже не посмотрела на меня, но окликнула, когда я был почти у дверей, - кстати, как только ты упал, твой одноклассник, Эдвард Каспбрак, поднял тревогу. Он видел, как ты упал. Ты действительно не хочешь…

- Нет, - обрываю я врача, - я упал. Я не видел Эдварда Каспбрака, вероятно, он прибежал на шум.

- Как скажешь, - миссис Голайтли слегка улыбнулась мне, и снова вернулась к компьютеру, - если будет что-то тревожить – обязательно обращайся.

- Непременно.

Оказавшись в коридоре, я засунул в карман пиджака таблетки. В кармане брюк нашел телефон. Экран был разбит еще больше, но все еще работал. Я позвонил мисс Вустер, и, оглядываясь, чтобы меня никто не услышал, быстро заговорил, как только она взяла трубку:

- Алло? Мисс Вустер? Это я. Со мной все в порядке. Если что, лучше звоните мне. Я разбил экран телефона. Случайно… Сообщения не отправляются. Да. Здесь замечательно.

- Итак, первый этап проверки ты прошел.

Я снова оказался в кабинете у Эдварда. На этот раз он был один. Я ворвался туда, готовый свершить возмездие и как минимум морально его уничтожить. Легкие горели после того, как я выкурил треть пачки сигарет. Не тех, что подарила Вероника – их я решил оставить на черный день. Хотя, кажется, такие дни у меня уже начались. От мыслей о Веронике сердце болезненно сжалось.

- Продолжишь так же – и сможешь доучиться здесь до конца. Возможно.

Эдвард стоял возле стеллажа с книгами и проводил пальцем по корешкам. Достал одну книгу, раскрыл ее, и сделал вид, что вовсе меня не замечает. Мне захотелось проломить ему череп.

- Чего ты добиваешься? – я уставился я на Эдварда, - я просто не понимаю, у тебя и так есть все…

- Но мне нужно больше, - Эдвард перелистывает страницы, - бесконечная власть. И, да, Тозиер, – я не советую тебе возражать. Спроси у Хэнскома, как ему здесь. Он поначалу тоже пытался что-то из себя строить, но… Жизнь научила его, как стоит себя вести. Пусть он расскажет тебе свою историю. Надеюсь, ты поступишь так же. Я ведь уже показал тебе, что не шучу. Если ты меня не послушаешь – что ж, твое случайное падение окажется лишь первым в череде твоих несчастных случаев. И в следующий раз я применю больше силы, чтобы ты свернул себе шею. Ты меня понял?

- Понял. Но можно у меня тоже тогда будет условие? – я сложив руки на груди.

- Попробуй, - Эдвард склонил голову на бок.

- Если я продержусь здесь… Неделю. Без всяких проблем и даже ни разу не выдам тебя никому, пройду все твои проверки… Ты оставишь в покое и меня, и Бена.

- Ты хочешь со мной поторговаться? Не только за себя, но еще и за Жирного? – Эдвард закрыл книгу, зажав между страницы палец, - зачем тебе это?

- Пообещай мне это. Иначе я расскажу, что ты столкнул меня с лестницы. Миссис Голайтли видела тебя. Она знает, что это сделал ты.

Эдвард цокнул языком.

- Я смотрю, в этот раз новенький оказался поинтереснее. Хорошо. Если выдержишь – я оставлю тебя в покое.

- И Бена.

- Ладно, - Эдвард приподнимается на цыпочки, возвращает книгу на место, отряхивает руки, - только знаешь, что, Тозиер?

-Что?

- Ты первым заберешь свои вещички и свалишь отсюда в свою дыру. Даю тебе слово.

========== U ==========

Моя жизнь в пансионате Святого Иосифа оказалась совсем не такой, как я себе ее представлял.

Я, конечно, догадывался, что вряд ли подружусь со всеми одноклассниками сразу, но то, что со мной никто не будет здороваться, пока я не пройду проверку – такого я не ожидал. Бен теперь переговаривался со мной только украдкой, тайком, в школьных коридорах или перед сном желал спокойной ночи, потому что мы действительно разделили с ним комнату.

Учителя относились ко мне в принципе нормально. По всем предметам мне дали контрольные тесты, чтобы проверить мой уровень знаний. Высший балл я получил по литературе и английскому, средний – по всем остальным предметам, кроме французского, потому что в моей бывшей школе учителя французского менялись со скоростью света и языку нас толком не учили. Но даже по этому предмету я оказался не самым худшим в классе.

Учеба всегда давалась мне легко. Чего нельзя было сказать об Эдварде Каспбраке – несмотря на то, что он всегда получал наивысшие баллы, я видел, как тяжело ему это давалось. Со всех уроков он уходил последним – перепроверял ответы в контрольной по несколько десятков раз, часто обращался за помощью к Биллу и Стену (первый из них был гением химии, другой знал физику, как Бог), и по несколько часов проводил над учебниками в библиотеке. Эдвард получал высшие баллы с легкостью только по злополучному французскому.

Помимо всего прочего, он занимался живописью и неплохо рисовал. Тут у всех были какие-то особые таланты: спорт, фехтование, декламация стихов, игра на гитаре. Я ничем таким похвастаться не мог – максимум, неплохо попадал в ноты, если песня была мне по душе.

Эдвард же не соврал и сдержал свое слово относительно моего пребывания в школе. Правда, он, видимо, даже и не подозревал, откуда я родом и где вырос – там для меня столкновение с лестницы было обычным делом. Я так привык к побоям в семье, что даже не удивился бы, если бы Эдвард решил устроить мне очную ставку.

Мистер Эдвард Каспбрак, несмотря на свою ангельскую внешность (я же в своей пижонской форме все равно был похож на бездомного), действовал очень умно и тонко.

Я ложился в кровать, полную осколков битого стекла – и всю ночь вытряхивал простынь, порезав при этом руки.

Он толкал меня в столовой, чтобы я ронял подносы с едой и горячим кофе на себя, пререкался со мной на уроках перед учителями, рвал мои конспекты и тетради.

Но я настолько уставал на уроках, что мне было все равно. В моем расписании было по семь уроков, плюс дополнительные курсы, а с этого года мы все начали изучать еще и латынь. Как будто французского мне было мало! Я молчал, не обращал внимания на его колкости и выпады, улыбался, что злило Эдварда еще больше.

Мистер Денбро, директор, к слову, оказался очень приятным мужчиной. Высокий, худощавый, с легкой щетиной и русыми волосами, он пожал мне руку при первой нашей встрече (где я опять-таки рассказал о своей неловкости и падении с лестницы, чем вызвал у него неподдельное сопереживание), и выписал мне чек на круглую сумму. Сумма эта должна будет увеличиться, если я сдам зимние экзамены на средний балл. Я решил отложить эти деньги как раз на зимние каникулы: я твердо намеревался забрать Веронику из той дыры, где она находилась, и перевести ее куда-нибудь поближе ко мне. Я отчаянно нуждался в друге.

И неожиданно, сам для себя, одного такого «друга» я нашел.

Чтобы в скором времени снова его потерять. Только уже не как Бена.

Один раз, спустя пару дней моей учебы в новой школе, в столовой (которая выглядела как настоящий зал где-нибудь в Букингемском дворце), ко мне подошел мой одноклассник, Эд Коркоран, коренастый невысокий спортсмен с легким косоглазием.

Он посмотрел на меня и неожиданно спросил:

- Эй, новенький, ну, как тебе спится в комнате покойника?

- Что, прости? – я даже не успел отхлебнуть кофе, который просто грел в руках и закашлялся, - что ты сказал?

- Ты разве еще не в курсе? Черт, ошибочка, - Эд поворошил короткие волосы на затылке, - я думал, ты в курсе…

- О чем ты? – спросил я.

- Ты кофе будешь? – спросил Эд, переводя тему, и подсаживаясь ко мне за стол, - если нет, можешь отдать мне? Я спортсмен, а у меня давление скачет, и кофе мне противопоказано, но я сдохну, если не выпью хотя бы немного!

- Возьми, - я протянул однокласснику стаканчик. Я чувствовал себя так, будто смотрел фильм, где наблюдал за собой со стороны. За эти дни я уже привык ко многому дерьму (один случай с разбитой вазой, которая пролетела в холле в паре сантиметров от моей головы, чего только стоил), но то, что я услышал от одноклассника, звучало таким диким и вопиющим, что я не знал, как на это реагировать. Это шутка такая? Или тут кто-то верит в каких-нибудь призраков, живших в пансионате пару десятков лет назад?