Ничего личного (СИ), стр. 63

Хонг бросил на парочку настороженный взгляд, прищурившись. Почему-то когда Роза впилась в губы светловолосого жарким поцелуем, у азиата промелькнула мысль-мольба только о том, чтобы Дилан задержался на кухне и не видел этого. Но тот видел.

О’Брайен лицезрел эту картину, стоя в коридоре с бутылками в руках. Когда друзья наконец оторвались друг от друга, он молча прошел в гостиную, ощутимо задев Томаса плечом, спокойно поставил алкоголь на стол, взял чью-то пачку сигарет и вышел на балкон, захлопнув за собой дверь. Ки посмотрел ему вслед. Ему было прекрасно известно, насколько брюнет был собственником, и насколько не к добру его излишнее спокойствие, и что неплохо было бы его успокоить, пока он не вспылил. Только потом Хонг подумал о том, что его собственная девушка, вообще-то, тоже в этом участвовала.

— Ничего не хотите мне объяснить? Роза?

Девушка только пожала плечами и снова указала на омелу над головой.

— Ничего личного, пупсик. Просто традиция, — Томас залился просто истерическим смехом, даже не до конца понимая, что рассмешило его больше: «пупсик» или слишком уж знакомая фраза. Девушка же тоже начала смеяться, игнорируя и хмурого парня, и покинувшего гостиную Дилана. Успокоившись, она подошла к Хонгу, уселась к нему на колени и коротко чмокнула в губы. — Ну не дуйся ты так, малыш, а то лопнешь.

Сангстер наконец посмотрел на балкон, пытаясь рассмотреть своего парня сквозь стекло. К блондину пришло осознание того, что он, возможно, поступил неправильно, но он сразу отогнал эту мысль. Ничего такого ведь не было, просто шутка. Устроившись на диване, Томас расслабился и стал наблюдать за друзьями: Ки все еще сердито хмурился, но по нему уже было заметно, что это все только для вида.

Дилан курил, не обращая внимания на холод, на снег, на праздничные улицы и на гуляющих людей внизу. Парень тщетно пытался успокоить захлестнувшую его горячей волной ревность. Он понимал, что все дело в омеле, и что Томас не стал бы целоваться с девушкой у него на глазах, но картина все равно издевательски всплывала перед глазами, заставляя сжимать руки в кулаки и как можно глубже вдыхать в себя дым.

С каждой минутой Томас нервничал все больше. Он не решался пойти позвать брюнета, хотя стрелки часов неумолимо подбирались к двенадцати. Роза, конечно, заметила то, как блондин нервно теребил край шерстяного свитера, бросая взгляды за стекло. Так как-то ли девушка считала себя виноватой, то ли просто была гораздо смелее, но она решительно встала с коленей Хонга и, выглянув на балкон, окликнула Дилана.

— Заходи давай, пока все Рождество не пропустил. Вон, твой парень сидит в одиночестве, — хмыкнула брюнетка и вернулась на свое место. Ки приобнял ее за талию и что-то прошептал на ухо, отчего Роза тихо захихикала.

О’Брайен нарочито медленно докурил, выкинул окурок и вернулся в комнату, как-то слишком уж аккуратно закрыв дверь. Он сел на диван рядом с Томасом и посмотрел на настенные часы. Не то, чтобы ему было интересно время, просто брюнет не мог смотреть на Сангстера и уж тем более на Розу. Хонг бросил на друга обеспокоенный взгляд, но тот сделал вид, что не заметил.

Спустя еще пару минут Ки снова что-то прошептал на ухо брюнетке, видимо, попросил ее пересесть, потому что та встала с его колен и села подлокотник кресла. Азиат взял одну из бутылок, принесенных Диланом и, подняв ее воздух, довольно завопил поздравления, а потом сделал щедрый глоток прямо из горла.

Роза радостно захлопала в ладоши, сегодня позволив своему парню такую вольность, а Томас не смог ее не поддержать. Шампанское пошло по рукам, бутылку передавали друг другу, чтобы отпить немного и отдать дальше. Когда две бутылки опустели, ребята как-то незаметно перебрались на кухню, где еще было вино. Там досталось уже и остаткам праздничного стола: Ки жадно набросился на еду, Роза решила не отставать. Они все время толкались, отгоняя друг друга от закусок под звуки веселого смеха. Сангстер ярко улыбнулся и присоединился к их борьбе за еду, а когда девушка кинула в него кусочек колбасы, началась настоящая битва продуктами. Настоящая война.

Дилан фыркнул. Присоединяться не было никакого желания. Он проследил за Розой и Томасом, его глаза недобро сверкнули. Хонг подошел к другу и положил руку на плечо.

— Ты чего кислый такой? Недотрах? — азиат ухмыльнулся.

— Отвали, Ки, — брюнет сбросил его руку. — Все отлично, не хочу вам мешать.

Хонг покачал головой: все-таки О’Брайен еще злился. «Остынет», — решил азиат и вернулся к столу. Дилан забрался на кухонную стойку, притянул к себе бутылку вина и открыл ее. Тем временем веселье продолжалось. Когда со стола исчезли все потенциальные снаряды, друзья, захватив вино, вернулись в гостиную. Все были уже порядком пьяны, пусть еще не до бессознательного состояния, но все же прилично, кроме, разве что, Дилана.

— Надеюсь, твоя мама не против, если мы с Ки немного поразвлекаемся на ее кровати? — заплетающимся языком поинтересовалась Роза у хозяина квартиры, глупо хихикая. Сангстер, так же усмехнувшись, кивнул, только крикнув вслед убегающим друзьям, что постельное белье они менять будут сами. В ответ он услышал только хохот. Проводив парочку взглядом, Томас сел на диван рядом с О’Брайеном. Повисла неловкая тишина.

— Все в порядке?

— Ага, — откликнулся Дилан, не поднимая глаз от телефона. Брюнет злился на самого себя за беспочвенную ревность, но ничего не мог с собой поделать. — Не присоединишься? — съязвил он, кивая в сторону убежавших ребят. Светловолосый прикусил губу.

— Нет… — он виновато опустил голову и решил, что будет лучше пойти в свою комнату, отоспаться и поговорить завтра на свежую голову. Роза и Ки, которые ушли раньше, как бы ни старались быть тихими, все равно слишком громко пытались друг друга заткнуть, а их возню было слышно на весь коридор, и Сангстер тихо рассмеялся. Хоть у кого-то ночь удалась.

В спальне блондина было непривычно чисто, потому что он специально убирал весь дом к празднику. Томас снял свитер и небрежно кинул его на спинку стула, а сам подошел к окну и как-то тоскливо посмотрел на улицу. Чувство вины, чувство того, что так быть не должно, никак не хотело уходить.

— Не надо было вешать эту чёртову омелу… — вздохнул Сангстер и прислонился лбом к ледяному стеклу.

О’Брайен, проклиная все на свете, отложил телефон и поднялся с дивана. Он хотел тоже пойти в спальню, но его взгляд зацепился за открытую, а главное почти целую, бутылку вина. Дилан уже и не помнил, когда он в последний раз напивался. Захватив алкоголь, брюнет уселся обратно на пол и сделал огромный глоток. Привычное ощущение жжения за грудной клеткой вызвало кучу воспоминаний, и парень покорно закрыл глаза, позволяя картинкам всплывать в памяти.

Томас тем временем перерыл весь, пытаясь найти нормальную футболку. Его поиски ни к чему не привели, зато вещи, которые он незаметно для себя просто отбрасывал на кровать, вернули комнате прежний вид, потому что очень много чего не долетело до места назначения, упав на пол. Светловолосый упал на постель, сверху на ворох помятой одежды, и обреченно выдохнул. Надо бы извиниться перед Диланом за свою выходку, определенно.

Преодолев себя, Сангстер поднялся с постели и неуверенно поплелся обратно в гостиную. Увидев О’Брайена, сидящего на полу в компании с бутылкой, блондин нервно усмехнулся, оставшись стоять в дверях.

— Дилан, э-эм. Извини за… За этот поцелуй, это было неправильно.