Сладкая грязная девочка (СИ), стр. 49

- Учеба в бизнес-школе начинается осенью.

Закрываю глаза на мгновенье. Да, ничего не изменилось.

Зажигаются фонари вверх и вниз по улице, освещая тротуар.

Через плечо Симоны я замечаю появившуюся, будто из ниоткуда, знакомую фигуру: высокую и худощавую, бёдра, что кажутся узкими по сравнению с широкими плечами. На мгновенье, я вспоминаю прошлую ночь: как обхватила Свету руками за талию, когда она двигалась сверху, милое выражение её лица при вопросе может ли она быть нежной теперь. В действительности, мне пришлось ухватиться за столик, чтобы устоять на ногах. Света поднимает голову, подходя к углу, и заметив меня, переходит на быстрый шаг.

- Привет, - говорит она, наклоняясь и чмокая меня в каждую щёчку. Я, чёрт возьми, обожаю Францию. Замечая глаза по пять копеек и изумлённое лицо Симоны, отстраняется ровно настолько, чтобы широко улыбнувшись, поцеловать меня снова, на этот раз в губы.

- Ты рано закончила, - бормочу при следующем поцелуе.

- Последние пару дней мне нелегко работать допоздна , - говорит она с полуулыбкой, - не знаешь почему?

Пожимаю плечиками с улыбкой чеширского кота.

- Могу я забрать тебя поужинать? – спрашивает она, протягивая руку и переплетая наши пальцы.

- Привет, - говорит Симона, шаркая подошвой ботинок с шипами по пешеходному переходу и, наконец, Света замечает её.

- Светлана, - она традиционно целует её в щёку и я более, чем довольна увидеть её грустное лицо, когда Света тут же отстраняется.

- Света – моя жена, - добавляю я. Она одаривает меня улыбкой, способной осветить каждый фонарь вдоль улицы Сент-Оноре. – А это - Симона.

- Жена, - вторит она и хлопает глазками, словно впервые видит меня. Переводит взгляд с меня на Свету, откровенно осматривая её с ног до головы. Она явно впечатлена.

Встряхнув головой, водружает огромную сумку себе на плечо, затем говорит что-то насчёт вечеринки, на которую опаздывает и бросает мне:

- Поздравляю.

- Она была милой, - говорит Света, смотря ей вслед.

- На самом деле, нет, - посмеиваюсь я, - но что-то подсказывает мне, что теперь всё может измениться.

Пройдя пару кварталов в приятной тишине, мы сворачиваем на улицу, чересчур узкую, даже по парижским стандартам. Как и многие рестораны в округе, заведеньице маленькое и скромное, что снаружи едва умещаются четыре дубовых столика и большой коричнево-морковный навес, с надписью “Рипай” над ними. Всё отделано декоративными кремовыми панелями, а на меловой доске нацарапаны блюда дня. Длинные, узкие окна отбрасывают на мощённую улицу мелькающие тени.

Света придерживает дверь, и последовав за ней, я встречаюсь с высоким, худым, словно соломинка, официантом с радушной улыбкой, который приветствует нас. Ресторан маленький, но уютный. В воздухе витает запах мяты и чеснока, вдобавок к чему-то загадочному и аппетитному, что я не могу сразу разгадать. Маленькой кучкой столики и стулья заполнили собой единственную комнатку.

- Bonsoir. Une table pour deux? - спрашивает официант, протягивая стопку меню.

- Oui, - отвечаю я, уловив горделивую улыбку Светы и глубокие ямочки, что сопутствуют ей. Нас провожают к столику почти в конце, и Света ждёт, пока сяду я, а затем сама занимает место. – Merci.

По-видимому, моё знание двух основных французских слов - замечательное подспорье, потому что исходя из того, что я владею языком, официант пускается в рассказ о блюдах дня. Света привлекает моё внимание, и я улыбаюсь ей, едва заметно покачивая головой, в предвкушении услышать её объяснения чуть позже. Она задает официанту пару вопросов, и наблюдая за ней, я задумываюсь – смогу ли когда-нибудь оставаться спокойной слыша звук её голоса, наблюдая за движениями её рук или, чёрт возьми, хоть к чему-нибудь, что она делает, не посчитав всё это самым сексуальным из когда-либо увиденного.

Господи Боже, да я втюрилась в неё.

Когда официант уходит, Света склоняется над столом, указывая на различные предметы своими длинными, изящными пальцами и мне приходится пару раз моргнуть, напоминая себе не витать в облаках.

Мне всегда было крайне сложно разобраться с меню. В этом есть пару подсказок: boeuf/говядина, poulet/курица, veau/телятина, canard/утка и poisson/рыба (мне ужасно стыдно признаться, что это слово я выучила, несметное количество раз пересмотрев “Русалочку”), но с приготовлением блюд или названием разнообразных соусов и овощей в ресторанах, мне всё ещё необходима маленькая помощь.

- Их фирменное блюдо langoustine bisque, то есть….- задумавшись на секунду, Света хмурит брови и смотрит в потолок, - эм…омар?

Я ухмыляюсь. Одному богу известно, почему я нахожу её растерянность столь привлекательной.

- Лобстер?

- Да, лобстер, - уверенно говорит она, кивая, - суп с мятой и маленьким кусочком пиццы с кусочками лобстера и сушёными томатами в виде гарнира. Ещё есть говя -

- Суп, - решаю я.

- Не хочешь услышать остальное?

- Думаешь, есть что-то лучше супа и пиццы с лобстером? – я останавливаюсь, начиная понимать, - не считая того, что ты не сможешь поцеловать меня?

- О, за это не переживай, - говорит она, махая рукой, - я могу поцеловать тебя, задержав дыхание.

- Тогда решено. Суп.

- Замечательно. Думаю, я буду рыбу, - говорит она.

Официант возвращается, и они оба терпеливо слушают, пока я делаю собственный заказ, состоящий из обычной тарелки овощей, заправленных маслом и пряностями. С улыбкой, которую ей не удаётся скрыть, Света делает свой заказ, не забыв упомянуть о двух бокалах вина, и садится обратно, опираясь на спинку близ стоящего стула.

- Смотри, я вовсе тебе и не нужна.

- Да ну! Откуда ещё я бы узнала, как попросить огромный фалоиммитатор? Я имею ввиду, видишь, насколько богат теперь мой словарный запас.

Света разражается смехом, глаза распахнуты в изумлении и она прикрывает рот руками. Несколько посетителей оглядываются, дабы посмотреть на нас, но кажется, им безразличен взрыв эмоций Светы.

- Ты дурно на меня влияешь, - произносит она, успокоившись, и протягивает руку к бокалу с вином.

- Я? Это не я оставила записку с переводом фразы со словом фалоиммитатор однажды утром, так что…чья бы корова мычала, Ямочки.

- Но ты нашла костюмерный магазин, - говорит она мне поверх стакана, - и должна сказать – я в бесконечном долгу перед тобой.

Чувствую, как заливаюсь румянцем под её пристальным взглядом, уловив намек.

- Ты права, - признаюсь я шёпотом.

Нам приносят еду, и за исключением редких стонов удовольствия и моего высказывания, о том, что я хочу детей от шеф-повара, мы едва ли обмолвились словом.

Пустые тарелки убраны, и Света заказывает десерт на двоих “Флирт по правилам и без..”, который представляет собой причудливую версию шоколадного кекса с растопленным шоколадом внутри, который делают у нас в США. Подают его тёплым, с ванильным мороженым и перцем. Облизывая ложечку, Света издает блаженный стон.

- Немного неприлично наблюдать за тобой во время еды, - говорю я. Сидя напротив, с закрытыми глазами, она мурлычет с ложечкой во рту.

- Моё любимое, - произносит она, - хоть и не сравнится с тем, что готовит мама, когда я навещаю её.

- Всегда забываю, как ты рассказывала, что она ходила в кулинарную школу. Я же не могу вспомнить десерта, который бы моя мать не купила в кулинарии. Я уж точно не назову её Хозяюшкой.

- Однажды, когда я приеду к тебе в Бостон, мы заглянем в её пекарню, и она приготовит для тебя всё, что пожелаешь.

Я практически слышу визг тормозов, что звучит в наших мыслях. Всё больше знаков “стоп” в беседе, которые мигают вызывающе, и их невозможно игнорировать.

- У тебя ещё две недели в запасе? – спрашивает она, - три?

Фраза “попроси меня остаться” неожиданно возникает у меня в голове, прежде чем я заталкиваю её в закрома своей души, ибо нет, это не просто плохая, а отвратительнейшая мысль.

Уставившись на тарелку между нами, помешиваю шоколадный соус в розетке растаявшего сливочного мороженого.