Бумеранг для Снежной Королевы (СИ), стр. 46

Наступила такая звенящая тишина, что даже птицы за окном замолчали. Я видел, что происходит с Сашкой, я сам через это прошел. И бледнел, как он, и краснел, и кулаки сжимал, и картинки убийства перед моими глазами тоже проплывали, так что я понимал почему у Сашки сейчас такая садично-довольная ухмылка.

— Нет, папе мы ничего говорить не будем, — наконец, решительно сказал Воропаев. — Иначе он просто наймет киллера и лишит нас удовольствия своими руками кастрировать выродка.

— Саш, тут нельзя с плеча рубить. Тут нужно действовать очень аккуратно. Нужно выяснить нет ли у кого-то еще этих снимков, он же всему курсу их показывал.

— Всему курсу показывал?

— Да. Надо узнать где негативы. Нет, Сашка, нет… Если бы дело было только в кастрации, я бы даже звонить тебе не стал. Сам бы все сделал.

— Ты прав, Жданов. Ты абсолютно прав. Слушай, дай и мне глоточек выпить, что-то меня тоже трясти начало. Я был неправ насчет папы, нужно звонить отцу.

— Нельзя! — заорал я. — Он захочет все по закону сделать. А тогда огласка! Катя очень Валерия Сергеевича боится. Нельзя!

— Да, там тот еще папаша. Солдафон, тиран и деспот. Есть только два мнения — его и неправильное. Нет, Андрюха, без моего предка нам не справиться. Папа нам обоим фору даст в деле прочищения мозгов у подонков. — Сашка говорил и набирал номер Юрия Сергеевича. — Пап, привет! Ты сейчас занят?.. Бросай ты… Что?.. Что?.. Короче, папа, ты нам нужен. Срочно… Мне, Андрею и Кате… Да… Да!.. У Андрея дома… Ждем. — Сашка дал отбой и тут же позвонил снова. — Пап, можешь заехать виски купить?.. Спасибо.

— Вот, теперь ты меня понимаешь?

— Это ты о чем?

— Это я о виски.

— Понимаю. Ты же мне почти ничего не оставил. Ладно, давай не будем терять время. Отец приедет минут через двадцать, он где-то рядом. Андрюха, а ты откуда все узнал?

— Мне Катя рассказала.

— Что???

— Правда не мне и не Катя, но это уже не важно.

— Что? Жданов, ты все-таки напился!

— Да не напился я. Я с ней в чате говорил. Правда, она говорила не от своего имени, и я не от своего. Теперь понятно? — Так было проще объяснить, чем начинать рассказывать о Снежной Девочке. — И вот еще что. Этот урод ее опозорил на новогоднем балу. Она жить не хотела. Хотела… — тут меня снова накрыло, да еще виски вздумал заявить о себе горячими злыми слезами.

— Что?.. Что она хотела?.. Она пыталась покончить собой?

— Да.

— Ему кранты! — как-то уж слишком спокойно сказал Воропаев.

И снова наступила тишина. Сашка не пытался меня утешать, а я… я даже не пытался с ним заговорить. Тишина становилась просто невыносимой, давящей на уши, плотной и вязкой. Не знаю, до чего бы мы додумались, но тут раздался звонок в дверь.

— Андрей, иди-ка ты в душ, я сам с отцом объяснюсь. Я же понимаю, что тебе неловко.

— Спасибо, Саша.

Сквозь звук льющейся воды я слышал какие-то крики, мат, и даже звук разбитой посуды, но когда я вышел из душа, все уже было тихо. Сашка с Юрием Сергеевичем сидели в кухне, тихонько переругивались и пили кофе.

— Здравствуйте Юрий Сергеевич.

— Ну, наконец-то, — вместо приветствия сказал он, — пошли к компьютеру, а то мы включили, а там у тебя пароль.

— Дядя Юра, вы знаете, как его зовут?

— Я все знаю. И как Катюха засветила ему в морду тоже знаю. Но вот этой истории я не слышал.

— Какой, про пари?

— Про пари-то я как раз слышал, и даже помог Денису с вылетом из Университета, а вот про шантаж не слышал.

Денису, значит? Так и запишем.

— Так шантажисты не кричат на каждом углу о шантаже.

— Хватит болтать, пошли к компьютеру.

— Пошли, — я снял пароль. — Вот, пожалуйста.

Пальцы Юрия Сергеевича замелькали по клавиатуре быстро-быстро, он стал похож на пианиста, играющего в темпе prestissimo.

— Вот, это их факультет, это… так… и сюда. Вот он — Денис Старков. — Воропаев-старший вывел на экран фотографию довольно смазливого урода. — Андрей, флешка есть? Нужно перекачать все данные. Откуда родом, родители, школа. Все.

— Держите. Юрий Сергеевич, а Катина фотография есть? — спросил я с замиранием сердца.

— Есть. А зачем тебе?

— Значит нужно, если прошу.

Дядя Юра переглянулся с Сашкой, пожал плечами и вывел на экран фотографию Катюши из ее личного дела. Да, это была она, моя Снежная Девочка. Удивительно, но даже теперь, когда я стопроцентно знал, что это один и тот же человек, я никак не находил между ними портретного сходства. Вообще никакого. Как будто два совершенно разных человека.

— Дядя Юра, а можно в личном деле заменить фотографию? — еще не совсем понимая, что нам это даст, спросил я.

— На чью? На Мерлин Монро?

— На Катину, только сегодняшнюю.

— Без проблем, только зачем?

— Я пока не совсем уверен, но на всякий случай, замените.

— Хорошо. Так! Вот вся Денисова компания. — взгляд Юрия Сергеевича заскользил по экрану. — А вот это хорошо, это очень даже хорошо.

— Что, пап? Говори яснее.

— Ни одного москвича. Это чудесно. Давай, Андрюша, перекачивай мне данные на флешку обо всех восьми негодниках. Побыстрее, пожалуйста.

Я перекачал на комп, а уж потом на флешку. Мне тоже нужны были данные об этой шайке-лейке.

— Мальчики, я уехал. Пожалуйста, без самодеятельности.

— Э нет, папа, так не пойдет. Выкладывай куда ты едешь и что собираешься делать.

— Некогда, Сашка, приеду, все расскажу. А вы тут без самодеятельности. Андрей! Это к тебе в первую очередь относится. Без художественной самодеятельности. Ясно?

— Ясно, — сказал я, — но глаза, под пристальным взглядом Юрия Сергеевича опустил. Не собирался я сидеть сложа руки и ждать, пока кто-то что-то сделает. Не собирался, и все.

— Андрюша, мне не нравится твой настрой. Пожалуйста дай мне три часа. Только три часа. Потом я приеду, расскажу все, что мне удастся сделать и мы вместе будем принимать решения. Даю тебе слово, я ничего без твоего одобрения не сделаю. Слышишь? Обещаешь?

— Да.

— И врешь! Ты мне сейчас врешь. Сашка, остаешься у Андрея. Из дома его не выпускать.

— Ладно, пап, иди.

— К батарее меня приковать не хочешь? — спросил я Саньку, когда Юрий Сергеевич ушел.

— Не хочу. Да и бессмысленно это. Силы неравные. Андрей, мне на работу съездить нужно, хоть на часок. А ты… ты поспи, ведь ночь не спал. И запомни, он не твой. Он наш. Никогда тебя не прощу, если ты не дашь мне к нему приложиться.

— Да иди ты уже. Я, и правда, посплю. — Сашка ушел.

Я поднял на экран фотографию Катюши. Той, Катюши, прежней. Долго смотрел на нее и никак не мог понять, как же можно было ее обидеть? Открытый, правда чуть испуганный взгляд, доверчивый, как у ребенка. Пушистые волосы, выбившиеся из косичек, таких воздушных, таких смешных. Круглые Гарри Поттеровские очки и застенчивая улыбка. Милое, пусть и не очень красивое лицо. Пожалуй, она была даже интереснее сегодняшней Кати. Трогательнее, беззащитнее, роднее. Ее хотелось опекать, ее хотелось защищать.

Нет, я ни за что пока не признаюсь, что знаю, кто она. Ни за что! Я ей нужен, иначе бы не искала меня в сети, не подготовила бы наше столкновение. Сказав, что я все знаю, я могу отнять у нее себя. А у себя — ее. Это же моя упрямая Катерина. Нет уж, пусть уж все идет, как идет. Так я хотя бы смогу быть рядом и помочь. Вот когда все будет позади, я придумаю, как сознаться ей и не оттолкнуть, а сейчас я очень боюсь, что она закроется в свою раковину и останется совсем одна. У меня должна оставаться возможность хотя бы по краешку незаметно идти с ней рядом.Растворилась в тумане морозном,