Заместитель (ЛП), стр. 161

— Вы помните название этого банка? — допытывался Конрад.

— Подождите… Он был ликвидирован в девяностых… Секундочку… «Services Financiers Méditeranée», базировался в Женеве.

— Конрад, ты такой знаешь?

— Гунтрам, в девяностых годах в одной только Швейцарии было около 550 маленьких частных банков! — сухо усмехнулся он и отрицательно покачал головой. — За последние десять лет их количество снизилось до 350. Часть из них используются только для расчетов или принадлежит одной семье. Многие представляют собой всего лишь почтовый адрес. Это очень старый бизнес, чье будущее зависит от инноваций, поэтому так часты слияния. Конечно, я могу попытаться найти его, но лучше узнай у своего юриста.

— Горацио говорил мне, что не знает, где работал отец. Он просто отдал мне коробку с его личными вещами — письмами и семейными фотографиями. Может быть, получится отследить происхождение денег в моем трастовом фонде?

— Без шансов, Гунтрам. Закон Швейцарии о банковской тайне, в котором не предусмотрен срок давности. Информация может быть раскрыта в случае, если дело касается наркооборота, торговли оружием или терроризма. Закон позволяет удовлетворять иски разведенных супругов и наследников, но практически невозможно чего-нибудь оттуда получить. Кроме того, принятие твоего наследства уже состоялось. Скорее всего, записи в Аргентине к настоящему времени уничтожены, — объяснял Лефевр. — Всё, что ты можешь сделать — прочитать полицейский отчет о смерти отца. Это тяжело, и, боюсь, ничего тебе не даст. У него было не очень много друзей. Ему нравилось помогать людям, но он никогда не завязывал дружеские отношения. После смерти Сесиль Жером перестал встречаться даже с друзьями по университету. На его похоронах были только мы с женой.

Примечания переводчика:

Имеются в виду уличные беспорядки во время социального кризиса во Франции в мае 1968 года. Эти события получили название «Красный май», поскольку выступления недовольных происходили под леворадикальными лозунгами.

Шарль де Голль — французский Президент, знаменитый генерал времен Второй мировой войны. Во время майских событий подал в отставку.

Жорж Помпиду — премьер-министр Франции во время президентства Де Голля, в 1969 году сам стал президентом.

** «Зуд седьмого года» — американская комедия с Мэрилин Монро в главной роли. Фильм содержит знаменитый эпизод, когда поток воздуха из решётки вентиляционной системы Нью-Йоркского метро раздувает юбку белого плиссированного платья главной героини.

*** Монтонерос — аргентинская левоперонистская городская партизанская организация, созданная в 1960-х и начавшая вооружённую борьбу против диктаторских режимов.

**** Compañero Chano (исп.) — товарищ Чано.

* CRS — Compagnies Républicaines de Sécurité (фр.) — республиканские отряды безопасности (резервное подразделение национальной полиции Франции).

** картезианский — здесь, видимо, имеется в виду рациональный.

========== "33" ==========

27 декабря 2005 года

Я все-таки решил позвонить тому французскому юристу, другу отца, и попросить его помочь достать полицейский отчет. Займусь этим, когда закончатся каникулы. Знаю, что это не самое приятное дело, и не хочу портить Конраду праздники.

Хочется побольше узнать об отце. Увы, мне придется спрашивать у Конрада «разрешение». После того, как Лефевр ушел из нашего номера в Париже, Конрад орал на меня как ненормальный за то, что я «слепо пошел на поводу у незнакомого человека. Ты хуже ребенка! Что, если бы меня не было там, и это была бы ловушка? Прежде чем ты к нему еще раз приблизишься, я проведу полное расследование его личности».

Однако история Лефевра оказалась правдой. Я обнаружил его на старом фото, сидящим в кафе на Монмартре в обществе моих родителей и еще трех человек. На обратной стороне карточки было написано по-французски: «Сесиль, Жером, Сильви, Николя и Луи, 7 июля 1979 года». Чано, то есть, доктор Мартинес Эстрада, мой юрист, тоже подтвердил эту историю. Он очень удивился, что я встретил «Нико». Чано всего один раз разговаривал с моим отцом в Аргентине, потому что когда «Нико» помогал ему с его судебным делом, в 1977 году, отец время от времени приезжал туда. Он обычно занимался делами людей, принудительно выселенных из их жилья или имевших проблемы с банками — ничего, связанного с политикой. Кроме того, отец никогда не прилагал ни малейшего усилия, чтобы выучить испанский.

— Гунтрам, неужели ты думаешь, что я взял бы на себя такую огромную ответственность, как ребенок, если бы я, по крайней мере, не знал человека, который рекомендовал мне твоего отца? Нико спас мне жизнь, и он сказал, что твой отец много помогал ему при подготовке к моему делу. Я бы превратился в кусок мяса, если бы французское правительство депортировало меня в Аргентину. Когда твой отец пришел ко мне в офис, ему пришлось привести с собой переводчика. Он только подписал документы и дал сведения о своих счетах. Он очень определенно высказался, что я должен молчать о гибели твоей семьи во Франции. Больше я никогда его не видел.

Я не знаю, почему Конрад выглядел таким шокированным, когда Горан подтвердил, что Лефевр и мой отец с 1972 по 1984 год вместе бесплатно принимали посетителей в той юридической фирме, помогавшей беднякам. Они также оба работали в общественной организации по вопросам, связанным с получением политического убежища. Этой организации уже давно нет. Бескорыстная помощь другим людям — не такая уж редкость, Конрад. Сейчас Лефевр — старший партнер в юридической фирме в Брюсселе, он работает там с 1983 года. Один из тех юристов, что берут за час консультаций несколько сотен евро; разведен, детей не имеет.

В течение мая шестьдесят восьмого он и мой отец были арестованы четыре раза. Теперь я знаю, откуда у меня нелюбовь к полицейским.

Так что никто не пытался тебя обмануть, Конрад.

28 декабря

Конрад взорвался, когда я поделился с ним своим намерением узнать подробности смерти моего отца.

— Что ты хочешь узнать? Он был очень болен и покончил жизнь самоубийством, чтобы избежать медленной и мучительной смерти! Конец истории!

— Почему вся моя семья погибла незадолго до его смерти? Почему он обвинялся в финансовом мошенничестве, если он был порядочным человеком? Я ничего не понимаю, и, похоже, у меня есть живые родственники. Дядя, по крайней мере! Ты не представляешь, как тяжело расти, когда у тебя нет ни одной родной души! — заорал я в ответ.

— Что именно ты собираешься делать? Запросить файлы из дела, закрытого шестнадцать лет назад? Единственное, что ты получишь, это фотографии тела твоего отца, и поверь, это будет не слишком приятное зрелище! Он выпрыгнул из окна! Ты вообще когда-нибудь в своей жизни видел труп, Гунтрам?

Об этом я не подумал. Я побледнел и сглотнул.

— Обычно сначала о землю ударяется голова, — продолжал Конрад. — Она буквально взрывается, соприкоснувшись с твердой поверхностью. Ты хочешь, чтобы это стало твоим последним воспоминанием об отце? Лучше помни, каким он был, когда он играл с тобой, или каким он запечатлен на твоих фотографиях.

— Я должен узнать, что произошло. Всю свою жизнь я мучился этим вопросом. Я даже не был уверен, что он любил меня, как сказал этот юрист. Ничего не знал о том, какой была моя мать, и что она — художница! Что случилось в банке? Кто мои предки? Я понятия не имел, что мой дед был виконтом и наша семья упоминается с XV века, а на самом деле еще древней. Где мой дядя, и почему он никогда не пытался меня разыскать?

— Гунтрам, ты не найдешь ответы на эти вопросы в полицейском отчете. Если хочешь, я поручу кому-нибудь собрать информацию о твоем отце, но не разрушай свою жизнь, глядя на то, что ты не хочешь видеть. А титул скорее всего утрачен вместе с землей.

— Мне не нужен титул! Я просто хочу понять, что произошло!

— Maus, позволь мне еще раз тщательно проверить этого Лефевра. Я не верю в совпадения. Если он тот, за кого себя выдает, ты поговоришь с ним еще раз, но не запрашивай эти бумаги. Это только ранит тебя. Ты хочешь прочитать отчет о состоянии здоровья твоего отца? Узнать, какую боль ему приходилось терпеть?