Мемуары (СИ), стр. 32

По истечении этих двух недель, когда я прошёл все необходимые для выпуска тесты, а Изабелла де Круа достигла моего уровня, мы снова погрузились на борт «Суперновы», чтобы вернуться домой, на Землю. Я на ручном управлении провёл «Супернову» через атмосферу Явина, после чего Изабелла де Круа на бортовом вычислителе рассчитала курс до Земли, чем вызвала вопрос «Суперновы»:

- Капитан-лейтенант, зачем Вы это делаете? Разве не проще было доверить эту работу мне? Я же для этого предназначена…

- Понимаешь, ли, дело в том, что ты должна делать такую работу, как пилотирование, вычисление курса и манёвры в открытом космосе только в том случае, если экипаж по какой-то причине не в состоянии этого сделать самостоятельно, – ответил я. – Ведь мы же настоящие профессионалы, которым тоже хочется поработать, понимаешь?

- Ответ утвердительный, – ответила «Супернова».

- Да, и не говори так – «Ответ утвердительный», «Ответ отрицательный» и так далее. Так люди не говорят. Лучше в словах и выражениях брать пример с людей. А в официальной или боевой обстановке, уместны выражения типа «Принято», «Так точно!», ну и тому подобные. Понимаешь?

- Естественно, – использовала «Супернова» одно из моих любимых выражений.

Разгон до входа в гиперпространство обещал быть коротким, так что я, удобно вытянувшись в своём ложементе первого пилота, включил «Галактическое радио», сделал звук так, чтобы не мешать Изабелле де Круа, которая решила немного вздремнуть, и стал слушать музыку. Вот только, дослушать композицию ансамбля «Голубые береты» – группы Мобильной Пехоты, мне не дали…

Как и на всех космических кораблях, приёмник на «Супернове» был настроен на автоматический поиск сигналов бедствия. И вскоре он его поймал. В рубке раздался хриплый голос, искажённый помехами:

– Транспортный корабль «Омикрон-2» просит помощи! Мы пострадали в бою с имперским патрулём! Помогите, пожалуйста, у нас вышел из строя регенератор атмосферы, и отказал бортовой реактор. Запасов воздуха осталось всего на три часа!

Я с тоской посмотрел на монитор, на который «Супернова» автоматически вывела координаты «Омикрона», вычисленные ей. Я молил всех богов Космоса, чтобы до «Омикрона» было больше трёх часов полёта. Не повезло – мы могли добраться всего за два с половиной часа. Тогда я очень страстно пожелал, чтобы на их призыв откликнулся кто-нибудь ещё. И моя мольбы была услышана:

- Я – эсминец «Ассегай» с Кормы Корабля. Где Вы, «Омикрон»?

Последовали координаты корабля. Я присмотрелся к координатам «Ассегая», любезно предоставленным «Суперновой». Оказалось, что мы ближе…

- «Омикрон», прошу простить нас, но, пока мы будем лететь к Вам, у Вас на борту все погибнут – мы в 12 часах полёта.

Я набрал воздуха в лёгкие и сказал:

- Я – штурмовик «Супернова» с Земли. Мы в двух с половиной часах полёта от Вас. Ждите. Скоро будем. Связь прекращаю.

От моего голоса проснулась Изабелла де Круа.

- Что у нас плохого? – спросила девушка.

- Корабль терпит бедствие. Мы – единственные, кто может помочь. Извини, но наше возвращение домой немного откладывается.

- Да ладно, я всегда мечтала оказать кому-нибудь первую помощь. Я же ещё и врач, так что сам знаешь…

Я развернул «Супернову», следуя проложенному ей кратчайшему курсу до терпящего бедствие грузовика, после чего наш штурмовик понёсся на предельной скорости. Два с половиной часа мы готовились к тому, чтобы помочь людям. Дело не в том, что у нас не было необходимых знаний – они у нас были. Дело было в другом – я ещё ни разу не ремонтировал реакторов, хотя и знал все их возможные и невозможные неполадки, а Изабелла де Круа, будучи врачом, ещё ни разу не сталкивалась на собственном опыте с чем-то, более серьёзным, чем вывихи суставов в нашем спортивном зале. Вот и судите сами о наших чувствах во время этого полёта. Но, нервы есть нервы, к тому же, настоящий Джедай всегда держит их под контролем, ну, а раз мы с Изабеллой де Круа были настоящими Джедаями, то и с нервами своими мы справились довольно быстро, и когда на ИЛСе появилось изображение «Омикрона», мы были готовы ко всему. Подойдя к кораблю на небольшое расстояние, мы начали облёт. Да, «Омикрону» досталось неплохо. Обшивка была вся в шрамах от попаданий из турболазеров и лазерных орудий. В одном месте обшивка корабля была буквально вывернута наизнанку, так что интерьер чьей-то каюты был, буквально вывернут наизнанку. Я представил себе, что стало с тем, кто был в той каюте во время взрыва, и мне стало нехорошо. Реактор корабля был заглушен, а вокруг «Омикрона» расплывалось облако газов, которые «Супернова» определила, как атмосферу корабля.

После того, как мы смогли отыскать уцелевший шлюз, я пристыковал «Супернову» к борту «Омикрона». Пока автоматика шлюза выравнивала давление, мы с Изабеллой де Круа готовились к переходу с корабля на корабль. Девушка держала на плече медицинскую сумку с универсальной аптечкой и полевым диагностом, а у меня на спине был закреплён ранец с универсальным ремонтным комплектом. Довершали наше снаряжение неизменные бластеры на ремнях. Дело в том, что бластер – это не только пистолет, при помощи которого можно уничтожить всё, что угодно. С помощью того же бластеры можно сделать всё, что угодно, например, заварить что-нибудь.

Наконец, над шлюзом загорелся зелёный свет, показывающий, что по ту сторону массивной бронированной двери царит земная атмосфера. Дверь камеры медленно уползла вверх, и мы с Изабеллой де Круа вступили на борт грузового корабля «Омикрон-2». Если честно, я был разочарован от своего первого знакомства с инопланетным кораблём. Я ожидал чего-то большего, но нас встретил стандартный, как и на земных кораблях, коридор, который вёл по направлению к кают-компании. В проходе шлюза стоял человек со знаками различия капитана. Он сказал:

- Вы помощь? Добро пожаловать на «Омикрон». Меня зовут капитан Стентлтон Стеукс, или просто Стен. Кто из вас специалист по атомным реакторам и атмосферному оборудованию?

- Меня зовут капитан Алексей Аряев, и я с удовольствием помогу Вам. Это – капитан-лейтенант Изабелла де Круа, и она – врач.

- Лазарет находится по пути к атмосферной установке. У нас как бы есть свой врач, но у него не очень много знаний. Ваша помощь будет, как нельзя кстати.

И мы пошли к атмосферной установке. По пути капитан Стеукс рассказывал о той ситуации, в которую попал «Омикрон». Этот рейс был совершенно обыкновенным, по крайней мере, до тех пор, пока из гиперпространства не вынырнуло небольшое соединение имперских кораблей. Они представились патрулём и потребовали документы. Несмотря на то, что документы были в порядке, имперцы открыли огонь. Сейчас, как известно, время военное, так что даже транспортный корабль несёт кое-какое вооружение. Конечно, вооружение у транспортника не такое, как у боевого корабля, но и он способен постоять за себя. Имперцы, разрядив в «Омикрон» вес боезапас, практически свели на нет его способность сопротивляться. Но и сами они при этом потеряли несколько истребителей. Разозлившись на непокорный транспортник, капитан имперского патруля приказал высадить на «Омикрон» абордажные группы, чтобы взять корабль приступом.

Штурмовые корабли Империи сработали, как им и было положено – протаранив обшивку «Омикрона», они высадили десант. Имперские штурмовые группы, закалённые в сотнях космических боёв, проникли на борт корабля. Они действовали по заранее отработанной схеме – одно подразделение прорывается к рубке и берёт её под контроль, другое – к реактору, чтобы не дать командиру пустить его вразнос. Экипаж «Омикрона» дрался с решимостью обречённых. В конце концов, имперцы дрогнули и были вынуждены отступить. При этом из 50 членов экипажа «Омикрона» погибли всего 10 человек, а ещё 15 получили ранения различной степени тяжести. Но имперцы из 50 штурмовиков потеряли 35 человек! Закалённые имперские десантники были обращены в бегство членами экипажа космического транспорта, которые были плохо вооружены и плохо организованы! После этого имперцы ушли, чтобы вернуться с буксировщиком – они хотели доставить корабль на свою базу – ведь всё равно команда теперь не могла пустить реактор вразнос – он вышел из строя, и запустить его без ремонта было невозможно…