Нетореными тропами. Часть 1, стр. 131

Из одежды что-то выпало и звякнуло об пол. Вейас невольно обернулся. Сверкнуло осколками зеркальце. В зеленоватой дымке в нем отражался кто-то жуткий. Хуже мелочного Йордена, хуже вероломного Петраса, хуже зловещего Ходока, хуже, много хуже лицемерного отца. Подлец. Мерзавец. Предатель. Болезненная судорога прошла снизу живота по хребту почти до самого горла. Едва не вывернуло. Он обхватил голову руками и свалился на пол. Душили беззвучные рыдания. Слабак. Не смог. Ни туда, ни сюда. Вейас поднялся и спешно оправил платье на сестре. Укрыл шкурами и подоткнул с боков плотнее, чтобы не мерзла. Три дня все-таки.

Закончив, Вейас подошел к мирно посапывавшему в углу Микашу. Поди, после того как туатское зелье залпом выпил, почти сразу сознание потерял. Свернулся калачом: спиной в одну стенку уперся, ногами — в другую. Вейас, кряхтя, оттащил его за плечи и разложил на полу. Какой же тяжелый, настоящий медведь! Точка на жилистой шее нашлась c трудом. Вейас надавил со всей силы, аж косточки хрустнули. Нездорово полыхнула аура, покрылась желтоватой сеткой с острыми шипами на сплетениях. Вейас отстранился и утер пот со лба. Веки здоровяка дрогнули. Вейас потянулся за мечом. Когда холодные стальные глаза распахнулись, над Микашем уже навис оголенный острый клинок. Уперся в горло. Медведь испуганно вытаращился со сна.

— Ну как, нравится чувствовать себя беспомощным против меня? — посмеиваясь над нелепым видом, спросил Вейас. — Где ж твое высокомерие? Где спесь перед слабым глупым высокородным сосунком? Кто теперь слабый? Кто теперь глупый?

Микаш выпучивал глаза. Шумно вдыхал. Губы бессильно шевелились. Вейас с превеликим удовольствием надавил на лезвие. По затхлому пещерному воздуху разлился солоноватый запах.

— О, гляди, кровь медведя ничем не лучше нашей. Может, совсем тебе голову отчекрыжить? Повешу ее на кол и буду кичиться, как трофеем. Как думаешь, если убью тебя, перейдет ко мне твоя сила, м? В сказках моей сестры ведь так всегда бывает. Ты же так любишь их слушать!

Лицо Микаша покрылось испариной, на рубашке проступили мокрые от пота следы. Вейас плотоядно облизнулся и спрятал, наконец, лезвие в ножны. Микаш заметной обмяк и расслабился. Тогда Вейас резко развернулся и со всей силы ударил коленом в солнечное сплетение. Микаш зажмурился и разинул рот в немом крике. Вейас получал от этого странное противоестественное удовольствие. Хотелось схватить палку и бить его, пока все тело не покроется синяками и ссадинами. Потом обрубить мечом руки и ноги, оставив беспомощным калекой. Чтобы он почувствовал, какого это, бессильно наблюдать, как у тебя отбирают все, чем ты дорожишь, чего желал, но не мог получить всю жизнь.

Но Вейас не стал. В осколках зеркала отражался жалкий маленький демон. Никому вреда причинить не может — только ярится, скалится, пугает. Слабак.

— Хочешь мою сестру? — спросил он, когда затуманенный болью взгляд Микаша стал более осознанным. Он не смог ответить. Только глотал ртом воздух. — Так забирай — она вся твоя. Я уезжаю вот с этим, — Вейас достал из сумки клыки вэса и помахал ими перед бледным лицом медведя. — Чтобы стать Стражем. А ты отправишься с моей сестрой, куда она скажет.

— Она будет плакать, — наконец, удалось едва слышно прохрипеть Микашу.

— Ничего — утешится. Она выберет тебя, уже выбрала. И это правильно. Нет, я не тешу себя надеждой, что ты чем-то лучше меня. Просто ты хотя бы не ее брат. Но запомни, если ты причинишь ей вред, — Вейас снова потянул меч из ножен. — Я стану мстительным духом и буду мучить тебя до конца твоей жизни так, как тебе и не снилось. Клянусь моей любовью к ней!

— Хорошо, — просипел в ответ Микаш. — Я буду беречь ее и никогда не брошу. Клянусь!

Вейас снова надавил на точку на шее. Глаза Микаша закатились, он снова обмяк, провалился в сон. Вейас закинул вещевой мешок себе на плечи и, поцеловав сестру в лоб напоследок, зашагал прочь.

========== 41. ==========

Зелье действительно помогло. Я проснулась бодрая и посвежевшая. Против воли хотелось нежиться в теплоте шкур и улыбаться всему миру. Когда валяться надоело, я раскрылась и свесила ноги с лавки. Едва не наступила на разбитое зеркальце. Я опустилась на пол и принялась собирать осколки один к одному в раму. Вгляделась. Оттуда на меня посмотрел жалкий маленький демон и истаял, как не было.

— Вейас! — позвала я и оглянулась по сторонам в поисках брата.

— Он ушел, — отозвался Микаш, появившийся на пороге зала с полотенцем на голове.

Видно, тоже решил сходить к теплым источникам.

— Когда вернется? — спросила я, убрав зеркало подальше, чтобы не раскидать снова осколки.

Микаш пристально посмотрел на меня. Долго. Потом ссутулился. Полотенце упало, явив сбившиеся, потемневшие от воды волосы.

— Никогда… Он забрал клыки и уехал. Три дня назад…

— Ты о чем? Мы же вчера вечером пили с ним травяной отвар.

— Сонное зелье. Он усыпил нас на три дня, а сам уехал, — Микаш нагнулся, чтобы поднять полотенце, и заглянул мне в глаза. Снизу вверх. — Он не вернется.

— Ты чего-то не понял. Он не мог меня бросить, — я схватила его за рубашку и заставила подняться. — Где он?!

— Лайсве, пожалуйста, — он осторожно отцеплял от себя мои пальцы дрожащими руками. Но я не могла, не хотела ему верить. — Он действительно ушел. Уехал домой к вашему отцу, чтобы стать Стражем.

Я отпустила его и подбежала к сваленной на каменном стуле одежде. Стянула с себя платье и принялась надевать серые шерстяные штаны с рубашкой.

— Что ты делаешь? — переполошился Микаш.

Забыла, что смотрит. Видит меня в исподнем. Хоть бы отвернулся. Отвернулся-таки.

— Поеду следом. Если потороплюсь — нагоню. А там заставлю одуматься. Все в порядке накануне было. Не мог он просто так сорваться и бросить меня. Он ведь простил меня за лабиринт и за то, что я не хотела возвращаться. Он даже хотел исполнить мою мечту! — я опять несла чушь. От отчаянья совсем думать не получалось. Хотелось вернуть время обратно, не пить злосчастный напиток, не расслабляться так легкомысленно, выспросить все до конца. — Даже если не нагоню, просто поеду домой. Там мы и встретимся.

— Лайсве! — Микаш подошел и обнял сзади. На мне еще даже рубашка не была застегнута! — Он не хотел, чтобы ты ехала за ним. Он хотел, чтобы ты исполнила свою мечту сама. Я тебе помогу…

— Откуда ты знаешь? Ты сговорился с ним за моей спиной?! — я развернулась и всмотрелась ему в глаза. Он отвел взгляд. Значит, правда.

— Ты что-то с ним сделал! Ты его прогнал, чтобы остаться со мной, а теперь лжешь, чтобы все скрыть, — я хлестнула его ладонью по щеке так, что вся рука загудела. Микаш затравленно попятился. — Говори! Говори, что произошло!

— Я… не могу. Ты расстроишься еще больше, — пролепетал он и закрыл собой проход, явно собираясь не позволить мне выйти.

Я с визгом бросилась на него тараном, вцепилась, начала колотить руками и ногами. Он упал. Я продолжала лупить по всему, до чего могла добраться. Он попытался перехватить меня. Я укусила за потянувшееся ко мне запястье. На языке почувствовался солоноватый привкус крови, но он меня не остановил. Я рвала на Микаше одежду, пинала, кусалась, выдергивала волосы, пока в зал не забежала Эйтайни и не позвала на помощь Асгрима. Он стащил меня с Микаша и едва сам не получил ногой в живот и локтем по голове.