Охотники за плотью (СИ), стр. 78

Эмбер вылез из-за спинки, рассматривая в стекло его фигуру. Негодование и непонимание бурлили в его сердце неистовым фонтаном. Данте смеялся, запрокинув голову и обнажая острые клыки; казалось, его смех заполнил всю комнату. Это было отвратительно.

— Зачем ты делаешь это, — спросил Эмбер, выползая из укрытия и вставая за его спиной, когда машина полиции уже скрывалась в конце улицы. — Как же то забавляет меня, — Дантаниэл вытер слезы. — Люблю свое моральное превосходство.

Эм не стал читать ему нотации про правила поведения. По правде, при виде этого цирка его начала глодать еще одна мысль:

— Дан, а ты сможешь сделать тоже самое… с моей мамой? В смысле, внушить ей кое-что, — Эм немного помялся, сомневаясь в удачности затеи процентов примерно на сто. — Хочу, чтобы она просто забыла, сколько я причиняю ей боли. Но только без польки и твоих издевательств.

Данте перестал отфыркиваться и повернулся к своему апрентису.

— Что я слышу? Ты сам просишь меня? — Да, — глаза Эма были серьезны. — Она тоже знает слишком много.

Немного подумав, Дантаниэл согласился.

— Ладно. Я зайду к тебе вечером. Но пока ты тут, я хочу, чтобы ты поиграл со мной, — он многообещающе притянул парня к себе. — Побудешь моей мышкой!

Эм тяжело вздохнул. А что еще ему оставалось?

====== продолжение 2 ======

В этом году осень была особо хмурая. Темнеть начинало достаточно рано, и Мики, глянув на часы, решил, что пора звать Лиз в дом. Его младшая сестренка уже довольно долго играла снаружи, решив, что пойдет гулять со своим мишкой, потому что «свежий воздух полезен для здоровья».

В черте города справедливость этого заявления была сомнительна, к тому же ветер уже становился довольно прохладным. Мики как раз направлялся к двери, но вдруг в кармане его завибрировал телефон. Глянув на дисплей, он заулыбался — Райли всегда звонила ему под вечер и уж такой-то разговор нельзя было пропустить. Парень нажал на «прием».

— Привет, лучик, — промурлыкал он в трубку, остановившись у подножья лестницы. — Рад слышать тебя...

Лиз обернулась. Ей показалось, что неуловимый шорох раздался в темноте, за ее спиной. Она взяла медвежонка за лапу и вгляделась в сумрак, чтобы рассмотреть, кто это был.

— Тедди, как думаешь, это к нам в гости пришли? — тихо спросила она, увидев высокую фигуру на дорожке у их дома. Лица было не разглядеть: мужчина двигался бесшумно, опустив голову вниз и немного сгорбившись.

Это был незнакомый дядя. Будучи смышленым ребенком, Лиз знала наверняка — нельзя разговаривать и даже находиться рядом с такими людьми. Она прижала плюшевую игрушку к себе. Мики будет ругаться, если выйдет и обнаружит ее у забора, ведь ей было велено не отходить из поля зрения. Детское сердечко забилось в тревожном предчувствии.

А затем что-то изменилось. Фигура присела на корточки. Зрачки прохожего полыхнули ненормальным фиолетовым свечением, когда он поднял голову и улыбнулся маленькой рыжеволосой девочке, наблюдавшей за ним с любопытством.

Глаза Лиз распахнулись удивленно: прямо под рукой незнакомца, из блеклого ночного воздуха, возникла волнообразная фигура; очертания ее были нечетки, но уже через несколько мгновений девочка увидела, что к ней, заваливаясь и урча, косолапил маленький щенок. Он был соткан полностью из воды, но выглядел абсолютно как живой.

Медвежонок выпал из рук Лиз. Она сделала несмелый шаг в сторону чудесного питомца.

— Ой… Он как настоящий… — тихо прошептали детские губки. — Да. Если ты хочешь его видеть таким, — раздался голос из темноты. — У меня таких очень и очень много.

Лиз удивленно присела на корточки, рассматривая через забор невероятное волшебство, открывшееся ее глазу.

— А ты покажешь других? — девочка протянула руку. Ее пальцы прошли сквозь голову собаки. Она была мокрая, ну совсем как настоящая вода. — Конечно. Выйди за забор. И я покажу тебе то, чего ты не видела никогда в своей жизни…

Лиз послушалась. Она бы и не подумала сделать что-то подобное раньше. Но этот голос был совершенно безвреден, он звал ее, и она должна была подойти к нему. Разве можно было устоять перед этим мягким, журчащим, как ручеек, тембром?

Лиз со скрипом отворила старенькую калитку и вышла на дорожку. Ветерок налетел на нее и растрепал рыжие волосы под цветной шапочкой.

Молодой человек ласково улыбался ей. Он погладил девочку по голове, и мягкие рыжие волосы коснулись щеки девочки. Та замерла, застыла у него в руках, как статуя. Большие влажные глаза смотрели на незнакомца.

— Идем, дитя, — он протянул ей когтистую лапу, больше похожую на птичью, и Лиз без промедления взяла ее. Темнота окутала ее, мягко обняв настойчивыми лапами. Через минуту на дорожке уже не было ни девочки, ни светловолосого юноши. — Лиз! — кутаясь в свою толстовку, Мики закончил говорить по телефону с Райли и вышел встретить сестру.

Двор поприветствовал его абсолютной пустотой. И только брошенная игрушка — любимый медвежонок Лиз, с которым она никогда не расставалась, — лежала на земле и таращилась на Мики пустыми и блестящими глазами-пуговицами…

— Данте. Ты мне обещаешь? — Эм остановил его ладонью на дорожке около дома, чтобы в последний раз убедиться, что ворлок не будет вытворять ничего из того, что он любил делать. — Слушай. Еще раз спросишь, и я нарочно сделаю все наоборот! — начал свирепеть колдун. — Хорошо. Хорошо, не стану спрашивать, — Эм нервно облизнул сухие губы. Отчего-то он жутко нервничал.

Под конец Данте стал снова вести себя сносно, и Эм не планировал это портить. Они целый день маялись всякой ерундой: после того, как Данте устал тискать свою светловолосую игрушку, они сидели и тупо смотрели телевизор в комнате внизу, поедая обнаруженные в шкафу орешки и обсуждая дурацкую прическу диктора.

С Данте и его переменчивым настроем можно было спятить, но Эм не стал спрашивать, зачем ворлоку понадобилось держать его при себе и почему Дантаниэл не мог сделать все то же самое один. Вероятнее всего, ему просто было дико скучно, вот он и пытался развлечь себя в отсутствие собратьев любым способом.

Пересмотрев все каналы, они сделали пару кругов по улицам в абсолютном молчании, утопая каждый в своих мыслях, а затем завернули домой к Эмберу. Он выполнил свою часть договора и провел с Данте целый день. Теперь пришла пора и ворлоку исполнять свое обещание.

— Маму зовут Эмили, — зачем-то довел до сведения парня Эм. — Да хоть Нельсон Мандела, — хохотнул волк и занес руку для звонка.

Однако он не успел завершить начатое — дверь раскрылась и миссис Морриган собственной персоной показалась на пороге. По ней нельзя было сказать, что чувствовала она себя хорошо: женщина была бледна, а глаза ее очерчивали четкие темные круги. При виде двух молодых людей, одним из которых был ее блудный и весьма потрепанный сын, брови женщины поползли вверх.

— МАМА!!! — возопил Данте, не дав ей опомниться. Он радостно раскинул руки, чтобы обнять миссис Морриган. Та не ожидала такого и испуганно метнула взгляд на Эмбера, который от этого вопля тоже побледнел полотном. Данте впал в новую крайность: он с легкостью оторвал Эмили от земли и пустился с ней в пляс, словно сумасшедший. Он понял по-своему слова «только без своих обычных фокусов», и теперь ураган его воображения полетел в новую степь.

— Эмбер, Эмбер, смотри, мы уже подружились, — напевал он шутливо, подмигивая парню синим глазом. — Мы с тобой чудесно заживем, когда поженимся, правда, дорогой?

Эм прикрыл усталые глаза рукой. Конечно, Данте подслушал все его мысли и знал, что они вертелись в основном вокруг того, что скажет мать на появление в доме того парня с фотографии.

Спотыкаясь о мебель и громко напевая, Дантаниэл в неистовой пляске таскал Эмили за собой по всем углам. Уложенные в аккуратную прическу волосы женщины разлетались в стороны, а голова откинулась назад; она силилась что-то сказать, но от неожиданности дар речи покинул ее.

Только мгновение спустя паразит выпустил ее. Эм не выдержал этого кошмара и отодвинул мать от взбесившегося ворлока, заслоняя собой от его лап.