В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ), стр. 56

Остальные ребята взмахивали палочками, приводя в порядок измявшуюся в дороге одежду. Глядя на них, Гарри вспомнил о настырном продавце из книжного магазина, заставившем его купить книжку по бытовым чарам, с благодарностью. Нужно будет внимательно прочесть эту книгу, не вечно же ушастик Динки будет находиться рядом.

Мальчики вышли в гостиную и только тут Гарри понял, насколько нелегко ему придётся на змеином факультете. Слизеринцы смотрели на него, как кошки старухи Фигг на Злыдня. Мол, мы в упор не видим это слюнявое уродище, мы просто сидим на деревьях и совсем не хотим спускаться вниз, потому что лето и птички поют.

Гарри подобрался, расправил плечи и выпрямился. Ну, что же, пришла пора доказать, что он и без Дадли чего-то стоит.

В гостиной студентов ждал тип в чёрном.

– Доброе утро, господа студенты, – сказал он своим невозможным голосом и, дождавшись ответного хорового приветствия, продолжил: – Надеюсь, за ночь вы не забыли о моих вчерашних распоряжениях. Господа первокурсники, вас это особенно касается.

Гарри вопросительно посмотрел на Малфоя, тот кивнул и сделал такое лицо, что стало понятно, что Гарри может не волноваться по этому поводу.

Гарри хихикнул. Вот кому надо было принцев играть в школьных спектаклях – Малфой просто гениально корчил рожи. Отрежь ему язык, никто и не заметит.

Значит, вчера речь шла о Гарри и слизеринцам сделали внушение. Тип в чёрном на Гарри даже не взглянул. Он отозвал нескольких старшекурсников и принялся что-то им выговаривать.

– А кто это? – шёпотом спросил Гарри у Малфоя.

– Наш декан, – сказал Драко очень тихо. – Северус Снейп. Что с тобой?

Гарри как будто ударили под дых.

Северус Снейп!

Мамин друг, не ответивший на письмо дяди Вернона. Северус Снейп, при одном упоминании о котором тётя Петуния мрачнела и неодобрительно поджимала губы. Оказывается, он не спился и не умер. Северус Снейп преподает в Хогвартсе и не нашёл даже получаса, чтобы ответить на письмо и помочь сыну своей подруги. Какая скотина!

Гарри сам от себя не ожидал гнева такой силы. Он буквально вскипел от злости, а студенты стали беспокойно озираться.

– Поттер! – прошипел Малфой. – Возьми себя в руки. Кто бы тебе чего не надул в уши, Снейп – хороший человек и отличный декан. Уймись, говорю. Тут над дверью вредноскоп вмурован, сейчас завоет.

Гарри прикрыл глаза и принялся дышать на счёт.

Северус Снейп! Вот и прекрасно, вот и свиделись.

Значит, Снейп тоже принимал участие в той тёмной истории со смертью Поттеров. Кто бы ещё знал, какое именно. Но Гарри узнает, непременно узнает.

И тогда кое-кому не поздоровится.

___________________________________

*Кносский дворец – дворец-храм (1700—1450 гг. до н. э.), расположенный в древнем городе Кносс на острове Крит. По легендам, в окрестностях Кносса находился лабиринт Дедала, где был заключён Минотавр.

====== Глава 18 ======

–… и тогда кое-кому не поздоровится, так и передай! – с этим напутствием Янус Тики выскочил из кабинета Фредерика Шафика, главного целителя больницы Святого Мунго.

«Опять Иппи воюет, а я виноват, – с досадой подумал Янус, перемещаясь в свой кабинет. – Я этого проклятущего Аккерли не трогал, и в каталажку не я попал, так чего на меня-то орать? Самодур!»

Откровенно говоря, Шафик самодуром не был, но Янусу до зелёных пикси не хотелось тащиться в хогсмидский аврорат и вызволять оттуда Сметвика.

Не в первый раз дежурный патруль оттаскивал Гиппократа Сметвика от непотребства, в которое тот успевал превратить злополучного Аккерли, так что процедура освобождения горе-арестанта была отработана до мелочей и личного участия Тики не требовала.

Эдгар Аккерли был единоличным владельцем скандально известной лавки «Зонко». Располагалась она в Хогсмиде и основными её клиентами были, ясное дело, школяры. Торговала лавочка всякой магической дребеденью, предназначенной для шуток и розыгрышей. Продукция пользовалась бешеной популярностью у недорослей со специфическим чувством юмора, однако почти вся была запрещена к использованию в Хогвартсе.

Нынешний директор Хога, в отличие от своих предшественников, почему-то совсем не боролся с контрабандой из «Зонко», отчего в последние годы лавчонка стала процветать. Ясно, что количество розыгрышей увеличилось в разы, и не все они были безобидными. Особенно страдали маглорождённые студенты, не привыкшие поминутно проверять окружающую действительность на подвохи. К тому же, слабый, едва переделанный магией организм маглокровок, гораздо хуже справлялся с последствиями некоторых чар и зелий.

Школьной медиведьме Поппи Помфри пришлось срочно пройти стажировку в Мунго, потому что пакостливый гений Аккерли, уже не сдерживаемый безденежьем, развернулся вовсю. Непредсказуемые эффекты комбинированных чар и зелий из «Зонко» превращали будни мадам Помфри в кошмар. Её гневные обращения к Дамблдору были последним проигнорированы.

Трясущаяся от злости Поппи пожаловалась на директора своему школьному приятелю Сметвику: «И тогда он сказал, Иппи, чтобы я не волновалась, потому что все дети любят пошалить. В гробу я видела такие шалости! Я эту девчонку едва не потеряла вчера!»

Истинный слизеринец Сметвик для начала разведал обстановку, а потом устроил громкий скандал в попечительском совете Хогвартса. Он орал и крыл почтенных меценатов по матушке-Моргане, обвиняя тех в преступном небрежении своими обязанностями и в полной утрате контроля над вверенным заведением.

Авторитет самого знаменитого в Британии целителя заставил совет надавить на Дамблдора, однако давить на Дамблдора было делом заведомо бесперспективным. Пост Верховного чародея Визенгамота давал тому неуязвимость против любых нападок, а репутация рассеянного и доброго чудака сводила на нет любые обвинения в злонамеренности.

Тогда совет навалился всей мощью фамильных связей и знакомств на Аккерли, как на первопричину всех бед. Тот притих и убрал из ассортимента хогсмидской лавки всё, что было признано мадам Помфри небезопасным. Остались только шуточные товары, какие покупали ещё сами попечители в нежном отрочестве – кусачие кружки да лягушачье мыло, которое так весело подбрасывать в девичьи умывальни. Навозные бомбы Аккерли тоже отстоял, потому что вреда, кроме грязи и вони, от них почти и не было.

Проблема казалась решённой, но однажды в приёмный покой Мунго попал пациент-маглорождённый в виде сгустка щупалец и в состоянии клинической смерти. Спешно собранная бригада целителей махала палочками три часа, пока бедолага не принял первоначальный вид, а его сердце не забилось самостоятельно.

Колдомедики, естественно, поинтересовались у пациента, как он ухитрился поскандалить с сильным тёмным магом и не пора ли вызывать авроров. Страдалец стушевался, покраснел и сказал, что на самом деле он развлекался на вечеринке с друзьями. В память о школьных годах великовозрастные балбесы нагребли товаров из новой, открывшейся в Косом переулке лавки «Зонко для взрослых», и под душистый табачок и недорогой огневиски опробовали их все.

Целители хором выматерились и выкатили спасённому огромный счёт за лечение, чтобы в следующий раз был умнее, шутник хренов.

Через день шутников было уже трое и одного так и не смогли откачать.

Вызвали авроров, те пожали плечами. Лавка торгует легально, предупреждающие надписи на упаковках товаров имеются, а огневиски даже с водой не рекомендуется мешать. Терпилу, конечно, жалко – дураком жил, дураком и помер. Но к почтенному негоцианту мистеру Аккерли у аврората нет никаких претензий.

Тогда-то Сметвик и набил Аккерли морду в первый раз. Грубо, бесчестно, по-магловски, в присутствии целой толпы свидетелей.

Аккерли пожаловался в аврорат. Сметвика задержали, тот отбывал наказание целых пятнадцать минут и покинул участок под подобострастные извинения старшего аврора.

Охреневший от беззакония Аккерли побежал жаловаться в Министерство, и оттуда пришла грозная бумага Шафику. Шафик бумагу не читал, ему было некогда. Он и ещё четыре колдомедика спасали очередного шутника, чуть не умершего в собственный день рождения.