Визит очумелой дамы, стр. 6

– Нынче конец июня, – продолжала Варвара, – и там, откровенно говоря, одно барахло осталось. Я и стала в мешке рыться, потому что он развязан был. Случайно заглянула – батюшки-светы! Как же это, думаю, мы такую вещь просмотрели? Это же – класс, фирма! Ну и прибрала скорее, потому что мне-то он не годится, – Варвара без всякого сожаления оглядела свою колоссальную фигуру, – но и Нинке отдавать не хотелось.

Нинка – это Варварина сослуживица и подруга. Даже я знаю, что они ругаются по семь раз на дню. Очевидно, в этот раз они были в ссоре.

– Нинка сама еще толще меня, все для дочки берет, – продолжала Варвара, – доченька же, я вам доложу, та еще стерва. Не работает, только с Нинки тянет. И внешне страшная, белобрысая такая, тощая… А ты, Машка, в этом костюме вчера была просто красавица!

– Оно-то так… – в сомнении протянула я.

– Точно тебе говорю! – Варвара сорвалась с места, с грохотом опрокинув стул, и бросилась в комнату, где схватила жакет и потрясла им в воздухе. – Фирма! Дорогая вещь, между прочим!

– А пятна? – вклинилась Луша, – Ты что – его не стирала?

– Интересное дело, – возмутилась Варвара, – а когда я успела? И вообще зачем такую дорогую вещь стирать? В чистку отдай, не обеднеешь…

– Да забирай ты его обратно, – не выдержала я, – видеть его не могу…

Варвара потянула жакет к себе и тут же застыла на месте. Потом профессионально быстро ощупала полы и лацканы и вдруг вытащила изнутри, с той стороны, где пуговицы, какую-то бумажку.

– Это еще что такое, чек, что ли?

Бумажка действительно оказалась чеком из какого-то магазина. Но нас насторожило другое. На обороте чека было нацарапано торопливыми каракулями несколько строк:

«Юлька, спаси меня! То, чего мы боялись, случилось. Я под крестом, торопись…»

– Фигня какая-то, – Варвара изумленно рассматривала записку, – ну, в общем, если ты отказываешься, то костюмчик я мигом пристрою! Морду она еще будет воротить от такой дорогой вещи!

– Тише, – Луша незаметно наступила мне на ногу, – не сердись, Варя, Машке вчера здорово досталось. Ты вот что, про костюм этот никому ничего не говори. Просто разузнай там, не случилось ли у вас чего той ночью, ну перед тем, как костюм появился. Охранника поспрашивай, есть у вас там охранник?

– Ну есть, вроде бы тогда Толик дежурил… – неуверенно сказала Варвара. – А в чем дело-то?

– Мой жизненный опыт подсказывает, что с этим костюмом не все чисто, – негромко пробормотала Луша, и Варвара тотчас успокоилась – она полностью Луше доверяла.

Она взглянула на часы и заторопилась в свой фонд, а мы с Лушей уставились на записку.

– Мария, – строго начала тетка, – мы просто обязаны выяснить, в чем тут дело! Такая записка, человек явно просит помощи…

– Но помощи просит он не у нас, – возразила я, – а у некоей Юльки. И как мы можем помочь человеку, про которого ничего не знаем? Кто он?

– Не он, а она, – заметила Луша, – почерк явно женский. И к тому же как-то странно, чтобы мужчина писал: «Юлька, спаси меня!» Такие слова несовместимы с мужским достоинством!

Я подумала про себя, что мужчины всякие бывают и что любого, даже самого благородного индивидуума мужского пола можно довести до такого состояния, что он попросит помощи у кого угодно. Но Луша в свои годы сохранила несколько романтические представления о мужчинах. Она никогда не была замужем, однако по некоторым недомолвкам я сделала вывод, что в старых девах она не осталась, то есть были в молодости у нее и поклонники, и любовники. Но очевидно одно: ей не приходилось видеть свое ненаглядное сокровище каждый день по утрам в течение долгого времени, небритого и недовольного, а иногда еще и с похмелья. Вид небритого мужа да еще с хорошего перепоя заставит выбросить из головы романтические бредни даже Спящую красавицу. Про Золушку я такого не скажу, она по моим представлениям была еще в девушках весьма практична и принцем своим потом, надо думать, вертела как хотела.

– Допустим, ты права, – я не стала спорить, – но вот еще вопрос, надо ли ей помогать?

– Хорошо, скажу иначе: мы просто обязаны разгадать загадку костюма! Ведь вчера тебя точно перепутали с этой Юлькой, причем ссылались на костюм.

– И ты еще упрекаешь меня, что я влипаю в истории! – возмутилась я. – А сама-то…

– Интересно же, – вздохнула Луша, и я сдалась, потому что в мои планы совершенно не входила сейчас ссора с теткой – а если она выгонит меня из дома? Что тогда делать, возвращаться к матушке, в ее двухкомнатную? То есть нашу двухкомнатную, комната у меня там есть, но мы с матерью просто не в состоянии находиться в одном помещении более получаса, это чревато… Вчера мы здорово поругались, а что будет дальше? Нет, я не могу туда возвращаться. Придется ублажать Лушу, чтобы она разрешила немного пожить у нее.

– Итак, что мы знаем об этой девице, с которой тебя вчера спутали? – начала Луша как ни в чем не бывало.

– Она рыжая, зовут Юлия, и фигура похожа на мою, – покорно ответила я.

– Еще у нее много знакомых среди тусовки, ведь недаром вчера тебя окликнула шикарная девица в красном… Так, тут ничего не накопаешь, – вздохнула Луша, – обратимся к записке.

Мы еще раз перечитали записку: «Спаси меня, случилось то, чего мы боялись, торопись…»

– Чушь какая, – буркнула я, – кто написал мотала Луша, и Варвара тотчас успокоилась – она полностью Луше доверяла.

Она взглянула на часы и заторопилась в свой фонд, а мы с Лушей уставились на записку.

– Мария, – строго начала тетка, – мы просто обязаны выяснить, в чем тут дело! Такая записка, человек явно просит помощи…

– Но помощи просит он не у нас, – возразила я, – а у некоей Юльки. И как мы можем помочь человеку, про которого ничего не знаем? Кто он?

– Не он, а она, – заметила Луша, – почерк явно женский. И к тому же как-то странно, чтобы мужчина писал: «Юлька, спаси меня!» Такие слова несовместимы с мужским достоинством!

Я подумала про себя, что мужчины всякие бывают и что любого, даже самого благородного индивидуума мужского пола можно довести до такого состояния, что он попросит помощи у кого угодно. Но Луша в свои годы сохранила несколько романтические представления о мужчинах. Она никогда не была замужем, однако по некоторым недомолвкам я сделала вывод, что в старых девах она не осталась, то есть были в молодости у нее и поклонники, и любовники. Но очевидно одно: ей не приходилось видеть свое ненаглядное сокровище каждый день по утрам в течение долгого времени, небритого и недовольного, а иногда еще и, с похмелья. Вид небритого мужа да еще с хорошего перепоя заставит выбросить из головы романтические бредни даже Спящую красавицу. Про Золушку я такого не скажу, она по моим представлениям была еще в девушках весьма практична и принцем своим потом, надо думать, вертела как хотела.

– Допустим, ты права, – я не стала спорить, – но вот еще вопрос, надо ли ей помогать?

– Хорошо, скажу иначе: мы просто обязаны разгадать загадку костюма! Ведь вчера тебя точно перепутали с этой Юлькой, причем ссылались на костюм.

– И ты еще упрекаешь меня, что я влипаю в истории! – возмутилась я. – А сама-то…

– Интересно же, – вздохнула Луша, и я сдалась, потому что в мои планы совершенно не входила сейчас ссора с теткой – а если она выгонит меня из дома? Что тогда делать, возвращаться к матушке, в ее двухкомнатную? То есть нашу двухкомнатную, комната у меня там есть, но мы с матерью просто не в состоянии находиться в одном помещении более получаса, это чревато… Вчера мы здорово поругались, а что будет дальше? Нет, я не могу туда возвращаться. Придется ублажать Лушу, чтобы она разрешила немного пожить у нее.

– Итак, что мы знаем об этой девице, с которой тебя вчера спутали? – начала Луша как ни в чем не бывало.

– Она рыжая, зовут Юлия, и фигура похожа на мою, – покорно ответила я.

– Еще у нее много знакомых среди тусовки, ведь недаром вчера тебя окликнула шикарная девица в красном… Так, тут ничего не накопаешь, – вздохнула Луша, – обратимся к записке.