Визит очумелой дамы, стр. 5
– Тебе надо позавтракать, – суетилась она, – уже все готово.
Обычно дома у нее нет никакой еды, потому что, как уже говорилось, она ест как птичка и не любит готовить для себя одной. Поэтому кроме кофе – Луша не признает растворимый, а покупает в кофейне на углу колумбийский в зернах и мелет его дома на старинной ручной мельнице, – вряд ли вы имеете шанс получить у нее наутро что-нибудь еще. Но сегодня ради меня Луша с утра смоталась в кафе на углу и принесла целую коробку теплых булочек с шоколадом и пирогов с сыром.
– Подожди, – отмахнулась я, – кусок не идет в горло.
Луша не обиделась. Она присела на диван и внимательно выслушала все, что случилось со мной вчера вечером после того, как мы с ней разминулись на презентации.
– Кошмар какой! – восторженно воскликнула она. – Прямо боевик!
– Скорее триллер, – поправила я ее, – но в кино, знаешь, триллеры приятнее смотреть, а в жизни как-то страшновато…
– Подведем итоги, а то булочки стынут! – перебила меня Луша. – Значит, вчера вечером тебя перепутали с какой-то женщиной. Их ввели в заблуждение костюм и цвет волос.
– Если бы просто перепутали, – вздохнула я, – ну, обозналась та девица, глиста в красном платье, это бы еще ладно. А так – схватили какие-то типы, запихнули в машину, избили…
– Явный криминал! – Глаза у Луши заблестели еще ярче.
Тетка обожает всякие криминальные истории.
– Представить страшно, что бы они сделали, если бы это была не я, а она…
– Кто – она?
– Та, настоящая, которая им нужна…
– Что значит – настоящая? – насторожилась Луша. – А ты, выходит, – самозванка? Мы с тобой пошли на презентацию, никого не трогали, и вдруг такое случается… Машка, ты никуда не влипла? Что вообще с тобой случилось, отчего пришла вчера ко мне без вещей, с одним магнитофоном? Тебя обокрали?
– Да нет, – вяло отмахнулась я, – просто поругались с Генкой, то есть поругались с матерью уже потом, а Генку я застала в постели с какой-то шваброй…
Я говорила обо всем совершенно спокойно, после вчерашнего вечера все случившееся с Генкой казалось мне совсем не важным. Луша же такие вещи воспринимает правильно, не ахает и не сокрушается о нравах современной молодежи.
– Да, – вымолвила она не моргнув глазом, услышав описание белобрысой швабры, – тут никаким криминалом и не пахнет. Самая обычная житейская пакость. Наплевать и забыть. Тут, Машка, все дело в костюме, они все купились на костюм…
– Да еще тот ненормальный тип, – вспомнила я, – пристал ко мне в холле, заявив, что у меня на костюме кровь. Просто дурдом какой-то!
В следующую секунду мы с Лушей набросились на костюм, как две галки на черствую булку. Мы долго мяли его и ощупывали, вырывая друг у друга жакет и юбку и действительно обнаружили сбоку, почти под мышкой, три маленьких бурых пятнышка.
– Кровь? – Луша с сомнением поскребла пятно ногтем. – Прямо и не знаю…
– Тот тип так говорил, как будто точно знает.
– Станем мы всяким подозрительным типам верить! – рассердилась Луша. – Ты сказала, он прибалт? Или немец?
– Да черт его знает, зовут Рейн, на Паулса похож…
– Это еще ни о чем не говорит! – воскликнула Луша, и я не могла с ней не согласиться.
Мы еще раз тщательно осмотрели костюм и на этот раз обратили внимание на крошечную бирку. Vivienne Westwood.
– Вроде бы очень крутая фирма, – неуверенно заговорила я. – Костюмчик-то дорогой.
– И совсем новый, – добавила Луша. – Хотела бы я знать, какой богачке понадобилось выбрасывать такой костюм? Ну не выбрасывать, а отдавать бедным.., что, в общем, одно и то же. Ты можешь представить себе женщину, которая по собственной воле откажется от такого чудесного костюма?
– Может, у нее таких десять? Или двадцать? – неуверенно протянула я. – К тому же вот пятна какие-то…
Тут как раз кстати раздался звонок в дверь, и вошла Варвара. В свой благотворительный фонд она ходит к двенадцати, так что спит по утрам очень долго. Как всегда, Варвара явилась по-соседски без приглашения и по утреннему времени в неглиже. Неглиже это представляло собой ужасающих размеров прозрачный пеньюар бледно-розового цвета с кружевами на груди. Завершали наряд розовые тапочки для бассейна. Пеньюар, несомненно, тоже был приобретен на халяву в том же самом благотворительном фонде, и я про себя поразилась, откуда взялась в Европе дама таких чисто русских габаритов. Впрочем, говорят, что немки, к примеру, тоже бывают весьма упитанные…
– Луша, дай кофе взаймы, – жалобно попросила Варвара, – а то мне никак не проснуться.
Тут ее взгляд упал на меня, и с нее мигом слетел весь сон.
– Машка, – изумленно завопила она, – а ты чего-то в таком жутком виде? Где тебя черти драли?
– Об этом после, – отмахнулась Луша, – ты лучше скажи, откуда этот костюм к тебе попал?
– Пока кофе не нальете, ничего не скажу! – выпалила Варвара, чей чуткий нос уловил уже запах кофе, а какой замечательный кофе варит Луша, отлично знают все соседи.
На крошечной кухне стало и вовсе не пройти, когда мы втиснулись туда втроем. Варвара мигом умяла всю выпечку, еле-еле я успела выхватить у нее из-под носа две булочки с шоколадом. Варвара у нас поесть не дура, оттого и весит страшно сказать сколько. Мы с Лушей вдвоем запросто поместимся в ее пеньюаре, и еще место останется для какого-нибудь домашнего животного. Правда, у Луши никого нету, она говорит, что не может себе этого позволить – мол, не уехать никуда и так далее.
– Вот что, Варвара, – строго заговорила Луша, когда кофе кончился и новая порция булькала на плите, – давай-ка начистоту. Какие у вас там дела творятся в этом вашем благотворительном центре, я не знаю и знать не хочу. Но ты скажи откровенно, откуда взялся этот костюм? Потому что я сама у тебя часто шмотки покупаю, и ни разу не было, чтобы такая роскошная вещь попалась.
– Колись, Варвара, – поддержала я Лушу, – потому что меня из-за этого костюма чуть не убили…
– Ну уж! – усомнилась та. – Кому ты нужна-то?
– А это ты видела? – Я показала забинтованную коленку. – Меня спутали с какой-то девкой в точно таком же костюме…
– А я что, – тут же открестилась Варвара, – я ничего… Слушайте, я сама теряюсь в догадках. Прихожу вчера на работу пораньше, в полдвенадцатого, девок наших никого нет еще. Открываю я, значит, помещение, все нормально. Шмотки эти у нас навалом лежат.
– Еще бы не навалом, – ехидно вклинилась я, – когда вы их тыщу раз перелопачиваете, все ищете, чем бы поживиться. Старушкам бедным после вас ничего не остается.
– Вот как раз старухе такой костюм очень понадобится! – вскипела Варвара. – Просто жить она не может без такого костюма!
– Но-но, – пригрозила Луша, – за старуху ответишь! Кофе больше и не проси!
– Ой, ты не подумай, что я про тебя, – тут же повинилась Варвара, – но сами посудите, эти иностранцы чего только не шлют! Вот один раз пришел целый контейнер вечерних платьев! Все открытые, на бретельках.
– На бретельках, – протянула я, – для старух…
– Вот именно, – подтвердила Варвара, – и ты не представляешь, чего мы наслушались! И то сказать, бабулечкам-то нужно кофточку вязаную, телогреечку… – тут она испуганно покосилась на Лушу, но та сделала вид, что не слышит, – носочки там, допустим, шерстяные, платочек головной потемнее, белья теплого. – Варвара окончательно осмелела. – И такие стали разборчивые! То им не то и это – не это! – сильно высказалась она, но мы ее поняли. – Все копаются, выбирают и ворчат! Нет бы взять что дают и спасибо сказать, так они еще разбираются, права качать начинают!
Новая порция кофе была готова, Варвара отхлебнула из чашки и обстоятельно рассказала, что привозят вещи им каждый месяц, в первых числах. А старухи и малоимущие приходят раз в неделю, по пятницам. Все зарегистрированные приходят по списку. Иначе столько всяких бомжей набежит, давка будет. Вещи раздают им бесплатно, но если, к примеру, бабка взяла одно пальто, то другое уже нельзя. А то дай им волю, они по десять брать начнут и на толкучке продавать.