Присвоенная (СИ), стр. 79

  Во всем. Не то что дать ей вечность... хотя бы удержать на эти годы... хотя бы вымолить прощение... Бессилен! Я до сих пор не в состоянии смириться.

  - Скажи, Кристоф, как ты живешь?

  Мне показалось, я ослышался. Он выжил из ума? Решил покончить жизнь самоубийством?

  Даже непроизнесенные, эти вопросы в моих глазах ясно читались, но он, игнорируя их, вдруг спросил со странной настойчивостью:

  - Ответь, нашел ли ту, что смогла заменить тебе Диану?

  Он издевается? Точно, старик сошел с ума! Ну, что ж, бывает...

  Нашел ли я? Прошли годы, прежде чем я смог признаться даже самому себе: она была для меня всем. Обычная человеческая женщина, любовь к которой началась наваждением, а закончилась сумасшествием - манией вернуть ее во что бы то ни стало. Как вещь... Вот почему я до сих пор в руинах.

  Неужели он думает, что я признаю это?

  Понимающе кивая, как будто слыша мои тягостные мысли, Кайл вздохнул. Но тут же подался вперед и остро глянул мне в лицо.

  - Просто скажи: да или нет?

  - Нет, - процедил я сквозь зубы, с трудом держа себя в руках. Ради нее.

  Сейчас одним рывком я сверну ему шею, а потом буду жалеть. А может, и не буду.

  Он снова кивнул и полез в карман.

  Это могло бы насторожить меня прежде (не то чтобы я не был в состоянии сломать его руку в любой момент, остановив ее движение), но в последнее время я часто думал о смерти, о том, что она значит для людей... и какой будет для Дианы. И потому лишь смотрел на его руку с отстраненным интересом, думая: уклониться от выстрела в упор... или нет?

  Не знаю, ждал ли я оружия, но того, что он достал, не ждал определенно.

  Он молча протянул мне фотографию.

  Глядя на нее, я, неподвижный, слушал, как внутри моего стального, отлаженного до совершенства тела все сжимается от невыносимой боли - сильнее и сильнее, пока в целой вселенной не остались только этот снимок и моя боль.

  - Не знал, что у вас... дочь, - как я ни старался, мой голос выдал муку: это была одна из тех немногих вещей, что я не мог - иметь детей.

  Я не знал. Мог узнать, конечно, но понимал, что если буду пристально следить за их счастливой жизнью - сойду с ума. Поэтому я посылал своих ищеек раз в год с одним вопросом: 'Жива ли Диана?' И запрещал докладывать что-либо еще.

  Прилагая неимоверные усилия, чтобы голос мой не дрогнул, я добавил:

  - Она так похожа на нее.

  И это ранило еще сильнее: молодая женщина на фотографии выглядела копией Дианы в те годы, когда она была со мной, - лицо, фигура, водопад волос и дерзкий, яркий взгляд. В объятиях Кайла она нежно прижимала его изрытое морщинами лицо к своему, сияющему красотой, и счастливо улыбалась прямо в объектив.

  Он не только отобрал у меня любовь - бесценное сокровище, но к ней в придачу получил и мою недостижимую мечту...

  Мне нестерпимо захотелось убить его в эту же секунду!

  Крови! Только вкус его крови мог бы мне сейчас помочь! И хруст костей его ломающейся шеи под стальными пальцами моей руки. И его предсмертное хрипение... Как же удержаться?!.

  Он, без сомнения, видел свою смерть в моих глазах, но был на удивление спокоен. Его лицо не несло и тени страха, лишь решимость и - обреченность.

  - У нас с Дианой нет детей, Кристоф. Она бесплодна. - Теперь, как будто поменявшись местами со мной, он пытался и был не в состоянии скрыть свою муку.

  Я не мог понять. Что за?..

  - На фотографии со мной Диана.

  Я вновь всмотрелся в снимок. Монтаж? Зачем?

  - Нас сняли мои друзья четыре дня назад - в день нашей годовщины, - его глаза, голос и, главное, запах подтверждали это.

  - Она... хорошо выглядит, - ком в горле мешал мне говорить. - Она сделала?..

  Но он прервал меня на полуфразе:

  - Ты никогда не задумывался, Кристоф, почему ее кровь столь целебна для вас? Она обладает огромным потенциалом к регенерации, как ты знаешь. Например, твои побои зажили без следа на Диане всего за пару недель, когда обычный человек отходил бы месяцами и остался бы калекой на всю жизнь... если бы не умер сразу, - голос Кайла стал жестче от ненависти. - Вспомни, как вы доили ее кровь литрами, а она не умирала. Ты сам говорил мне: 'Она особенная, она выдержит!' Говорил, но не понимал, насколько это было правильно! И я не понимал.

  Что он имел в виду? Да, конечно же, я знал, как сильно отличается она от остальных людей. Все в ней: от запаха до крови - было особенным. Она сама была такой...

  Но тут голос Кайла вмешался в тоскливые воспоминания, ломая лед моей застывшей жизни:

  - Прошло почти семнадцать лет, пока я понял, что она не меняется.

  Воздух со свистом ворвался в мои легкие. Я, потрясенный, по-другому взглянул на фотографию в моих руках.

  Не замечая рождения сверхновой внутри меня, Кайл продолжал:

  - Конечно, это не особо большой срок. Некоторые женщины с хорошей генетикой и при тщательном уходе за собой могут обмануть время на определенный промежуток. Но, Кристоф, она его не обманывала! Даже сейчас, спустя тридцать лет, она все такая же, какой я увидел ее впервые.

  Он надолго замолчал. Мне так хотелось схватить его и вытрясти до капли все, что ему известно!.. Но я не решался шевельнуться, боясь спугнуть негаданное чудо, присевшее на край моей судьбы.

  - Когда я впервые это понял, то возобновил исследования ее крови и тканей, засел за спецлитературу. Результаты ошеломили меня - обновление клеток Дианы проходит бесконечно, не накапливая ошибок, приводящих к появлению все более неправильных, старых клеток, как это происходит у всех людей.

  Я почти задохнулся. Неужели...

  - Ты хочешь сказать...

  - Она не стареет, Кристоф. А если я и ошибаюсь, то происходит это не в темпе, присущем людям. Ее организм до сих пор не перешагнул черты двадцати пяти лет.

  - Как такое возможно? Она же человек, - я задал вопрос безразлично, просто чтобы заглушить свое желание кричать в небо от счастья.

  - Да, она человек, но человек особенный, - тут Кайл впервые улыбнулся - тепло... интимно, и я опять сражался с необходимостью порвать его на части - столько его улыбка говорила об их близости! - Конечно, мне стало интересно, были ли еще такие, как она.

  - И? - сорвалось невольно с моих губ.

  - Так редко, что даже древние источники считают их существование более нереальным, чем твое, Кристоф, - его взгляд кольнул насмешкой. - Но были, да. Их упоминают как 'вечноживущих'. Не бессмертных, нет. Их можно убить, как и любого человека... например, оставив тяжелораненым без надлежащей помощи, - напомнил он мне снова.

  Но я не слышал его упреков, не раздражался наглостью. Только не сейчас!

  - Сколько же продлится ее жизнь? Хоть приблизительно? - незаметно для себя я умолял его... смотрящего на мои руки. Проследив его взгляд, я увидел бешеную пляску пальцев - как у взволнованного старика. Но не почувствовал стыда - парадоксально, но из всех живущих он был способен понять меня сейчас, как никто другой.

  - Я не знаю. Да и никто не знает, Кристоф. Века? Тысячелетия? Не знаю. Сомнений нет в одном: Диана будет жить гораздо дольше, чем обычный человек.

  Я снова посмотрел на снимок, на сияющую молодостью женщину в объятиях мужчины с обреченным взглядом. Мужчины, стоящего на пороге неотвратимой дряхлости. И понял, почему Диана скоро останется одна.

  Впервые я подумал о нем с уважением. Она была права, он - лучший вариант... среди людей. Хватило ли бы силы у меня на такой поступок? Решительной рукой отбросить столько счастливых лет с любимой, чтобы избавить ее от необходимости быть рядом со стариком. Переступить свою пылающую ненависть и ревность, чтобы подарить ей счастье... со своим врагом!

  Из древних глубин моей человеческой памяти всплыло нечто, забытое века назад: мне захотелось сказать ему спасибо.

  - Не благодари! - отрезал он, как будто слышал мои мысли, и добавил с явно ощутимой неприязнью: - Я это делаю не для тебя.