Камаль Шах провел четыре года в цепях. Годы боли, пыток и мрака стерли из него человека.
Он – зверь, сбежавший из клетки, и я единственное, что он уносит с собой.
Чтобы любить.
Черной любовью.
– Пожалуйста… не надо…
Он волочет меня за собой и силой укладывает животом на капот. Воздух выбивается из груди, и я глухо вскрикиваю.
– Заткнись, – его голос низкий, рычащий.
Холодный металл пистолета касается моего бедра, и я перестаю дышать.
– Кудрявая, правила нашего с тобой будущего просты. Будешь сопротивляться – будет больно.
Его движения медленные, почти ленивые, будто он наслаждается моей реакцией. Ствол пистолета скользит вниз по бедру вдоль ночной сорочки, задерживаясь у внутренней стороны бедра.
– Поэтому будь хорошей девочкой, Ева, – выдыхает он у меня над ухом.
Я горько всхлипываю.
А он, затолкав меня внутрь, срывает машину с места.
– Куда… вы… меня…
– Туда, где нас никто не найдет, – он быстро оборачивается, скользнув по мне несладким взглядом.
— Будешь отрицать, что беременна от меня?
Я задыхаюсь. Его рука собственнически гладит мой живот.
Давид нашел меня. Нас.
— Буду.
Нагло вру.
Мы оба знаем: он один касался меня.
— Я бы никогда не забеременела от убийцы.
Зверь на грани. Его глаза темнеют. Крепкие руки впиваются в мое тело и тянут за собой.
— Пусти меня! И он не твой! — кричу из последних сил.
— Ты моя. Поэтому молись, чтобы и он был моим…
– Будешь отрицать, что беременна от меня?
Я задыхаюсь. Его рука собственнически гладит мой живот.
Давид нашел меня. Нас.
– Буду.
Нагло вру.
Мы оба знаем: он один касался меня.
– Я бы никогда не забеременела от убийцы.
Зверь на грани. Его глаза темнеют. Крепкие руки впиваются в мое тело и тянут за собой.
– Я не люблю тебя! И они не твои! – кричу из последних сил.
– Ты моя. Поэтому молись, чтобы и они были моими…
– Не касайся меня, – прохрипела я.
– Я сам буду решать, кто может касаться твоего тела. Сегодня это буду я. А не будешь слушаться…
Эмин замолчал. Но я поняла, чем закончится его фраза.
Отдаст своим собакам на растерзание – тем троим, что хотели поделить меня.
– Жить захочешь, будешь со мной. И спать, и любить. Чего глаза распахнула? Не сейчас. На ноги поставлю сначала.
В предновогоднюю ночь мой парень отвез меня за город, однако это оказалось отнюдь не романтической вылазкой влюбленных. Он бросил меня на одинокой трассе, обвинив в измене и тайном сговоре с его конкурентами. Продрогшая, успевшая скатиться в кювет и потерявшая всякую веру в лучшее, я вижу издалека свет фар и мчусь к нему наперекор здравому смыслу.
…Один вопрос бьется в голове: почему на моем пути встречается мрачный огромный внедорожник, а водитель под дулом пистолета загоняет меня в салон?