Замок, жених и другие проблемы попаданки (СИ), стр. 17

У меня уже сформировался план, что я остановлю свой выбор на тех, кто пригодится для воплощения в жизнь моей идеи. Главное, не прогадать!

Посетив свою божественную купальню, я достала толстый справочник, легла в теплую постельку и раскрыла его на оглавлении. Для начала решила почитать о том, что у меня уже есть — про силу Громолюба. Быстро долистала до страницы с изображением ужасного бивнехвоста и погрузилась в чтение.

Догадывалась, конечно, и без подсказок, но окончательно убедилась, что Громолюб — это не просто магия звука, а искусство вибраций, резонанса и разрушительной гармонии. Словно весь мир — огромный оркестр, а ты его дирижер. С интересом узнала, что основные свойства силы Громолюба: управление звуковыми волнами, генерация звуков любой громкости — от шепота, слышимого за километр до оглушительного рева, разрывающего барабанные перепонки. Но в противовес этому мне под силу и подавление шума — создание зон абсолютной тишины, где даже сердцебиение не слышно. А ещё можно имитировать чужие голоса — идеальное подражание любым звукам может запудрить мозги кому угодно. Но есть и слабости: Громолюб зависит от среды — в безвоздушном пространстве или под водой звук распространяется иначе. Это нужно учитывать.

Уставилась в потолок и задумалась. И как же мне можно применить силу Громолюба для своих целей? В голове крутились средства связи. С их помощью можно было бы переговариваться с фурами и координировать их движение на расстоянии. Можно было бы вообще придумать телефон! Ну почему, почему я в школе не увлекалась физикой и понятия не имею, как там именно заставили работать радиоволны?! Закрыла глаза, пытаясь припомнить схему из учебника: какие-то катушки, антенны... Черт, надо было больше об учёбе, а не о мальчиках думать! Мысли переключились на воспоминания о школьных годах и...

— Катя, Кать, просыпайся скорее! Они приехали. Ты должна это видеть, а то старика сейчас удар хватит! — разбудил меня Лун.

Его когти впивались мне в плечо, а глаза светились, как два изумрудных фонарика. Дракончик тряс меня и приговаривал слишком веселым голосом. Это не к добру!

— Кто там у неё?! Не собачки?! — воскликнула я, молниеносно подрываясь с кровати и сбрасывая с ног тёплое одеяло.

— Нет, не собачки. Грызобары, — так же радостно сообщил Лун.

Его хвост весело подрагивал, выбивая ритм по каменному полу.

В голове почему-то возникло изображение гигантской крысы с зубами-бивнями, острыми и желтыми, как старые кинжалы, и я содрогнулась.

— Кто это ещё?!

— Это условно зловредные монстры с очень интересной силой Ленностьлюба, — дракончик взмыл к потолку. — На них охотятся те, кто хочет стать бытовым артефактором. Ценная добыча, особенно когда собрана в таком количестве. Чем больше стая грызобаров, тем мощнее их коллективный разум.

Похоже, я нажила себе новых проблем. Надо срочно на них глянуть.

Быстро умылась, натянула форму — кожа неприятно холодила разгорячённое тёплой постелью тело — и помчалась вниз знакомиться с постояльцами. По лестнице неслась, едва не путаясь в собственных ногах.

Меня подгоняло дурное предчувствие и любопытство. Странное сочетание. Прямо как у героев фильма ужасов, когда они ночью заходят в жуткий заброшенный дом.

Лун летел впереди и показывал дорогу в сокровищницу. Сегодня он явно чувствовал себя гораздо бодрее — крылья махали безостановочно. Без него бы я её не нашла. Хотя… нашла бы. По звукам жаркого спора и мерному звонкому хрусту. Будто кто-то грыз стены замка.

— Молю Жизнелюбом, синарита Рикардо, давайте сначала дождёмся хозяйку Семи камней! — донёсся до меня взволнованный голос Витольда.

— Синор Витольд, стае нужна вода. Они и так натерпелись, пока из города добирались. Мы сами нальём бассейн, и грязь мы тоже с собой привезли, — увещевал его чей-то бархатистый контральто.

Я влетела в открытую дверь и застыла. Воздух пах мокрой шерстью и чем-то сладковато-пряным.

На меня уставились множество глаз, и все они — не только человеческие — смотрели с затаённой надеждой и любопытством. Хруст прекратился. Четыре десятка странных созданий застыли с толстыми длинными стеблями неизвестного растения во рту.

Первое, что пришло в голову: у меня поселилось стадо мутировавших капибар! Самые большие размером с дога, бочкообразные. Малыши — с крупного щенка. Лапы перепончатые, как у гусей — между пальцами натянута розоватая кожица. У всех здоровенные зубищи, торчащие из-под верхних губ, как у моржей. На спине костяные наросты, напоминавшие миниатюрные доспехи, а голые крысиные длинные хвосты украшены кисточками, как у львов. Окрас шерсти — всех цветов радуги. Одно существо — ярко-фиолетовое с зелёными пятнами, другое — в оранжевую полоску, третье — такое пёстрое, что больно глазам.

Но что больше всего меня поразило — стадо синхронно подняло одну лапку, приветливо ею мне помахало и дружелюбно улыбнулось, умудрившись не выронить стебли изо рта. Зубы при этом оказались вовсе не страшными, а аккуратными и белыми, как у грызунов-вегетарианцев.

Мои сны при температуре 39,9! Невольно схватилась за сердце! Оно колотилось, как пойманная птица.

— Синарита Милова, а вот и вы! — бросилась ко мне симпатичная девушка лет двадцати на вид. Её каштановые кудри подпрыгивали, как пружинки, а на щеках играли ямочки. — Я Валенсия Рикардо, называйте меня просто Валенсия. Очень благодарна, что согласились нас приютить! Можно, мы с помощницами уже поставим бассейн и наполним его водой и грязью? Вы наверняка знаете, что грызобары не могут долго находиться без привычной среды.

— Да, конечно, — обалдело пробормотала я и тут же поймала на себе осуждающий взгляд Витольда.

Брови старика сошлись на переносице, а голова сама собой безостановочно моталась из стороны в сторону. Будто он поверить не мог, что я разрешила устроить в замке беспредел.

Но у меня бы ни за что не повернулся язык им отказать. Руки сами потянулись погладить ближайшего ярко-розового увальня. Я давно мечтала увидеть и погладить живую капибару! Пусть это и не совсем они, но уж очень похожи. И они точно обладают разумом. Они мне благодарно поклонились! Пластины на спинах заиграли переливами, будто чешуйки радужной форели. Ну прелесть же!

А Валенсия хлопнула в ладоши, будто поставила печать на нашей сделке, и развернула бурную деятельность! Она уверенно руководила двумя девушками — видимо, сотрудницами — и сама вовсю участвовала в сборке бассейна и его заполнении. Её пальцы порхали, как бабочки, выписывая в воздухе неизвестные мне символы, и из ящиков взлетали банки, шкатулки, лампы и другие неведомые мне предметы, явно артефакты. Судя по всему Валенсия была сильной и умелой магичкой. Я не сводила с неё глаз и едва держала челюсть на месте.

Огромное пустовавшее помещение сокровищницы на глазах превращалось в рукотворное грязевое озеро с покрытыми травой берегами. Земля под ногами задышала влажным теплом. И никого не смущало, что в каменном зале нет окон и неба не видно. Иллюзия была столь совершенна, что казалось, будто я нахожусь на свежем воздухе.

— Синарита, мы должны им отказать, — зашептал мне в ухо подошедший Витольд. — Эта стая опасна. И не только сама по себе, но и как вожделенная добыча для охотников за силой Ленностьлюба. Это же надо было столько особей собрать! Я глазам не поверил, когда они вышли из портала! Ай! — неожиданно вскрикнул Витольд, подпрыгнул и, резко согнувшись, схватился за ногу. Лицо его перекосилось, будто он сел на раскалённую плиту.

Я опустила голову и увидела, как маленький пушистый бочонок жёлтого цвета на лысых тоненьких ножках грозит моему приглядчику кулачком и явно ругается на своём, на грызобарьем.

— Он его укусил, — с умилением сообщил очевидное Цюлун.

Глаза дракона сузились от удовольствия до щёлочек. Хранитель опустился на пол и протянул к малышу каменную лапу, а тот недолго думая проскользнул под неё и принялся извиваться, прикрыв глаза и замурчав, словно кошка. Звук получился странный — нечто среднее между кошачьим мурлыканьем и жужжанием шмеля. Однако дракон расплылся в блаженной улыбке. Ему грызобары очень нравились. Что и требовалось.