Первый пользователь. Книга 12 (СИ), стр. 51

Не радовало только то, что пассивная прибавка от защитного костюма в неактивном состоянии тоже не работала, словно меня отрезали от этого самого «сервера» с источниками сил. Но опять же, я не понимал, чем тогда отличаются мои личные навыки, которые я придумывал самостоятельно от тех, которые генерировались системой. Как же пассивные навыки в биокинезе, работающие даже сейчас?

Мысленно вспомнил, что у меня вообще там есть: «Регенерация», «Ускоренное восстановление энергии», «Ускоренное восстановление выносливости», «Гормональное равновесие», «Модификация костной ткани черепа» с защитой от менталистики, «Универсальные лёгкие», «Универсальный желудок» и непонятная хтонь «?х!*8?!!2#» — вроде как по моим размышлениям блокирующуя воздействие искусственного интеллекта на разум?

Если с больше частью было понятно, то что с «ускоренным восстановлением энергии»? Это ведь не та энергия, что была в коммуникаторе. Та восстанавливается по довольно легко высчитываемой формуле, пополняя за шесть минут один процент, и этот параметр перестал меняться после достижения семьдесят девятого уровня, тогда как внутренняя энергия была завязана на моё личное хранилище. Неоднократно замечал лёгкое ухудшение состояния при перерасходовании сил.

Но ведь если есть личное хранилище, то оно должно быть независимо от искусственного интеллекта?

От этих мыслей вновь заболела голова и я предпочёл отложить их на время в сторону. Раздумывать над такими вещами, вися на одной руке над пропастью в пару сотен метров глубиной — плохая затея. Костюма, который спасет от повреждений при падении с такой высоты, сейчас нет, как и желания превращаться в замороженную лепешку.

Дальше я просто лез, не особо обращая внимания на время. На ночь устроился в расщелине, укрывшись от ветра и тут-то снова начал подмерзать. Пока двигался, было терпимо, но холодные скалы выстужали тело с пугающей быстротой.

Сработает биокинез или нет, выдавая мне сопротивление холоду, выяснять не хотелось. Ведь для этого придётся реально стать на грань жизни и смерти. И если нет, то что? Мой окоченевший труп так и останется среди скал?

Поэтому плюнул и снова полез вверх, безуспешно пытаясь вызвать хоть какой-то отклик на применение сил. Огонь, воздух, земля, вода — мне бы подошло что угодно!

Но глухо. Я словно упирался в невидимую стену. Словно не было никакой системы, не было порталов и всех чудес.

Ситуацию немного спас небольшой валун с плоской, слегка покатой поверхностью. Там был крохотный пятачок, не больше одного метра в диаметре, но он хотя бы был почти ровный. Именно его и выбрал, чтобы переждать ночь.

Чтобы разогреться и разогнать кровь по жилам, начал подпрыгивать в боксерской стойке, молотя воздух перед собой руками. Учитывая, что иногда прилетали порывы ветра, чуть не сбрасывающие меня вниз — удовольствие было ниже среднего.

Прогонял в памяти всё что мог вспомнить из гимнастических техник.

Самый проблемный вопрос — это мышцы на кистях рук. Периферическое кровообращение — первая жертва при холоде. Не зря, на морозе сначала замерзают руки и ноги и только потом всё остальное. Но если ноги были хоть как-то защищены кроссовками с носками, то футболка с коротким рукавом не позволяла спрятать руки.

Поэтому начал импровизировать. Засунул ладони подмышки и начал делать приседания, только теперь с выбросом ног, будто танцевал гопак.

— Грёбаный искуственный интеллект!

Грязная ругань помогала держаться. Я орал во всё горло, проклиная СинТех, проклиная отказавшие коммуникаторы и даже свой дурацкий голосовой помощник, хотя, казалось бы, при чем тут был он.

Но главное, я держался, потому что не было главного. Мелкой неконтролируемой дрожи тела. Защитного механизма, включающегося при падении температуры тела до критически низких значений. Чертовски энергорасточительный режим, сжигающий подкожный жир и выделяющий энергию. А раз он не активировался — значит всё было в норме.

Так в принципе, до утра и продержался, пока не начало светать и я снова не полез вверх. Зато с высоты стало понятно, что я находился на дне воистину титанического кратера.

Эти горы, высотой, наверное, с несколько километров, на которые я карабкался прошлый день и где еле провёл ночь, оказались лишь первым радиальным кольцом. Впереди меня снова расстилалась белая равнина и ближе к горизонту снова возвышались скалы, уходящие ввысь.

Я только тяжело вздохнул, понимая, сколько потребуется времени на то, чтобы выбраться наверх. А главное, непонятно, что там будет? Не делаю ли я ошибку, карабкаясь неизвестно куда? По идее, чем выше поднимаешься, тем холоднее становится. Тем меньше воздуха на высоте и меньше жизни.

Но, так как на дне этого циклопического кратера и так не было ничего, что могло бы спасти меня, то в принципе у меня не было особого выбора.

Следующие несколько дней превратились в практически полную копию первых суток. Бег и карабканье по скалам. Единственное, что я поменял — это варианты ночевок. Предпочитал проводить их на ровной поверхности, не собираясь больше так рисковать. Это оказалось правильным выбором. Знай, бегай себе кругами, отжимайся, прыгай, раздумывая о всякой всячине.

За это время о чём только не передумал. Начиная от того, прокачиваются ли мои характеристики от моих бесконечных упражнений, до вопросов о том, чем всё закончилось на Земле. Сумели ли отбиться или нет, и если нет, то что с моими друзьям и родственниками? Если в них я был уверен, они точно сумеют отбиться от кого угодно, то вот новая команда, оставленная на космической станции, была в зоне риска. В теории, даже при уничтожении станции они смогут уйти в портал и, если повезет, их просто перекинет на какую-нибудь планету, где вполне можно жить. А если нет? Если это будет замкнутая локация? Умрут от голода? Пожалел, что не настоял и силой не притащил в команду бездомного с навыком запасливости. Он по крайней мере, в такой ситуации сумел бы спасти экипаж от голодной смерти.

Но рано или поздно всё заканчивается — так и я, наконец выбрался наружу, отметив по пути, что становится немного теплее. Или я просто привык. Оказалось, что всё это время я действительно был в циклопических размеров кратере, углубившемся чуть ли не на сотню километров в глубину земной коры.

Самое странное было то, что наверху оказалось действительно теплее. Всё ещё царила зима, поверхность была покрыта снегом, но появились заскорузлые кустарники и мне показалось, что пару раз я увидел пролетающих мимо птиц.

Чем дальше я удалялся от кратера, тем больше жизни появлялось вокруг — словно в нём было что-то в центре, генерирующее безумный холод, убивающий всё вокруг.

А потом я встретил медведя.

Самого обычного, бурого. Почти трех метров в длину и высотой в холке под два метра. Косматого настолько, что один его вид вызывал у меня желание содрать с него шкуру, чтобы укутаться и наконец полноценно согреться.

Хищник встал на задние лапы, вытянулся и угрожающе заревел, взмахнув перед собой передней лапой. Когти на них были просто на загляденье. Изогнутые кинжалы, а не когти. Но меня уже давно нельзя было напугать такой мелочью. Я убивал таких чудовищ, по сравнению с которыми этот мишка был как новорожденный котёнок.

Медведь ещё не закончил свой ритуал приветствия, как я сорвался в стремительный бег. Многострадальные кроссовки подвели, у правого оторвалась подошва и я чуть не покатился от неожиданности кубарем.

Пришлось потратить долю секунды на то, чтобы сбросить их. Запустил сначала один, а затем и второй прямо в морду животному. Они хоть и весили немного, но ведь и я уже давно не был обычным человеком, так что они превратились в увесистые снаряды, попавшие точно по носу.

И пока медведь больше недоумевал от происходящего, чем ему действительно было больно, я уже оказался рядом.

В детстве меня часто интересовали вопросы из серии, смогу ли я победить в рукопашной схватке крокодила, питона или ещё какого-нибудь хищника. Вопросы, конечно, теоретические. По крайней мере они были такими, пока не появилась Система.