Адвокат вольного города 11 (СИ), стр. 49

Так я распределил с постепенным убыванием остатка — миллиард четыреста миллионов, включая сто миллионов внутренним платежом, потому что один из кросс-счетов был внутри самого земского банка.

Осталось восемьдесят.

Колоссальные деньги, которые, к сожалению, всех моих проблем не решают.

Их этих восьмидесяти я отправил ещё десять миллионов на личный счёт в Кустовом, в банке Берклей, своём самом часто используемом и чуточку, по полмиллиона по запасным банкам.

Оставил миллион и остальное закинул на счет в швейцарском банке.

— А что делать с остатком? — градус любезности управляющего был прямо пропорционален балансу. — Может, оставим, пусть полежат?

— Оставим сто. И рассчитайте, удержите с меня комиссию. Остальное хочу обналичить.

— Такая большая сумма?

— Ага. Техническая потребность. Пару мотоциклов надо купить, туда-сюда.

— Мотоциклы?

— Клуб у нас там. Дороги узкие, вот руководство и гоняет.

— Впечатляющее у Вас, Аркадий Ефимович, «туда-сюда».

— Ага. Как и вся моя действительность. Не то, чтобы тёплая, но заставляет попотеть.

…

С кучей наличных я поехал по адресам учебных заведений, чтобы встретиться с обоими сыновьями Юбы. Но главное, передать им гостинцы в виде банковских билетов банка империи.

Секретная служба за ними присматривала, учителям с ними приходилось тяжело, сказывалось почти полное отсутствие среднего образования.

Старший изучал экономику и основы государственного управления. О серьёзности его подготовки готовил тот факт, что он учился там же, где и клан Кречета, и сам император когда-то протирал филейной частью ученические скамьи там же.

Мужчина на вахте в университете смотрел на мой документ критически, что намного раздражало.

— Дядь, это дипломатический паспорт. Формально, если я войду, ты даже не можешь меня трогать.

— Эти стены, — чуть дрожащим голосом ответил он, — трудно удивить любыми статусами. Тут, знаете ли, даже императорам приходилось подождать.

Он поднял трубку и куда-то позвонил.

— Мне нужен дежурный. Или Вы приходите. Да, третья вахта. Провожатый для посетителя. Да, сейчас же.

Действительно через пару минут появилась длинноногая девушка с длинными волосами, чей нос был увенчан очками.

— Серафима Сергеевна, — решительно представилась она. — Вы к кому?

— К Мустафе Атлайскому. Или по какой фамилии он у вас записан? Сын Юбы.

— Пойдёмте.

Она повела меня так быстро, что мне ещё пришлось поспевать за ней, одновременно любуясь её фигурой, выгодно подчёркнутой короткой юбкой.

Она нырнула было в кабинет за высокими дверями, но удержала меня от того, чтобы зайти за ней следом.

Так получилось, что я оказался прижат к ней всем телом, то есть она меня не пускала в таинство учебного процесса, что называется, грудью. Ну то есть это не была буквально грудь, но тоже — две весьма приятные округлости.

— Мустафу Юбова в деканат.

Она недовольно повернулась ко мне, кажется, с желанием залепить мне пощёчину. Фигня, меня таким не смутить, а ещё и извинюсь перед ней.

— Чего Вы так напираете? Оставьте свою юношескую прыть до учебного процесса.

— Я, милая девушка, Вам не юнец. Я воюющий министр и граф-найом.

— Прямо так и воюющий? А почему нет усов? И прямо в бою были?

— Усы мне по этикету не положены, потому что я… холост! И в бою, представьте себе, был. Я механик-водитель моторизированного пулемёта модели… «текези». В бою захватил два английских орудия. Между прочим, моим стрелком-пулемётчиком был полковник императорской армии.

Она с удивлением осмотрела меня с головы до ног и пару раз заинтересовано взмахнула ресницами.

Из дверей показался Мустафа.

— Здравствуйте, Серафима Сергеевна.

Она молча кивнула в мою сторону.

Мы обменялись рукопожатиями.

— Рад Вас видеть, Аркадий Ефимович.

— Привет. Вот, проездом в столице, решил заехать.

— Спасибо. Тут о нас, конечно, заботятся, — он зыркнул на стоящую поодаль девушку из деканата. — Но психологически трудно.

— Держись, ты всё-таки наследный тигэн.

— Держусь, — покорно кивнул головой он.

Я передал ему двенадцать тысяч рублей наличными, что тоже немало удивило «деканат». Ну, а что они хотели, это монаршее финансирование!

— Это на меня одного или на нас двоих с братом?

— Младшему твоему брату я сейчас выдам три. Большую часть тебе, как старшему и более ответственному. Так что ты за ним присматривай.

— Как и всю остальную жизнь, — пожал плечами Мустафа. — Как там отец, как война?

— Я загегемонил большую часть войска ногайцев, но остались ещё отряды, плюс английские наёмники.

— Вы очень многое делаете для моей семьи, Аркадий-ага. Если отец мёртв, я буду просить совет найомов назначить Вас регентом. Хотя бы лет на пять.

— Гм. Да видел я батю твоего, он живее всех живых. Но раз ты так взросло рассуждаешь, то для тебя ответственное задание.

— Да-да.

— Ты — будущий правитель. Выжми по максимуму из этой учёбы. Оценки не важны, важно знание и навык. Можешь спорить с педагогами, можешь спрашивать их что-то не типичное, пусть пораскинут мозгами. Не сейчас, так через некоторое время ты сядешь на отцовский трон и тебе надо вести каганат в будущее, а не прозябать в средневековом застое.

— Это Вы про нынешнее состояние дел?

— Ну, я прямо такое не говорил, однако англичане, а Британия ненамного больше нас, упорно мир с нами заключать не хочет, просто потому, что может себе позволить игнорировать наше существование.

— То есть, мы для них серое пятно на карте? Никто?

— А кто будет уважать слабого и глупого? Я тебе там экономику подготовлю, а ты не просри, то есть, не растеряй перспективы. Всё, тебе учиться пора.

Под изучающим взглядом девушки из деканата я крепко обнял его.

— Бывай, Мустафа-тигэн.

— До свидания, господин граф-найом.

…

Девушка вела меня по коридору и, кажется, о чём-то думала.

— Я вынуждена просить у Вас прощения, граф. Думала, Вы просто озабоченный дружок-приятель нашего студента.

— Не удивительно, Серафима Сергеевна, Вы целыми днями общаетесь с переполненными тестостероном и не перегруженными мозгами парнями, которых разбавляют только старички со странностями.

Она со вздохом усмехнулась.

— А Вам хорошо платят в деканате? Вы там в какой должности?

— Секретарь. Не то, чтобы хорошо, граф. Но мне хватает.

— А не хотели бы посмотреть мир? На самолёте полетать?

— А Вы что-то хотите предложить честной девушке?

— Мне нужен секретарь. Задачи у меня сложнее, чем у деканата.

— Да ну?

— Я частично управляю небольшой страной. Судите сами. Пафоса у нас нет, зато ответственность будь здоров. Ладно, забудьте, это так уж, мысли в голове роятся. Столько всего надо решить и сделать.

Она посмотрела на меня долгим задумчивым взглядом.

— Рада была Вас увидеть, граф. Как там, граф-найом?

— И я рад. До свидания, Серафима Сергеевна. Присматривайте за моим парнягой, ему ещё народом править.

…

Я посетил и второго, Сейита, который учился в военном училище. Поговорить с ним не удалось, он был занят игрой в футбол. Не похоже, чтобы он, в отличие от старшего брата, страдал от тоски по родине.

Шпренгер говорил, что его командование училища тоже не особо хвалило, но это только в части неумения ухватывать теорию и низкий уровень дисциплины.

Впрочем, они её в него вбивали с большим опытом и основательностью.

…

Куда интереснее был ещё один адрес.

Магазин по продаже ниток и пуговиц, чей хозяин, старый и самого злобного вида англичанин, возвышался среди своего товара, как цапля среди болот.

Мне пришлось дождаться, чтобы он отпустил четырёх покупательниц, прежде чем мы остались одни.

— Мне велено Вам сказать: «Мадагаскар».

— Дурацкие эти позывные и пароли, голубчик, — старик говорил с сильным акцентом, но бегло и уверенно.

— Да-да, мистер Джексон. Но мне велели так.