Эффект бумеранга, или Отпуск на двоих (СИ), стр. 2

— Ты права, — сказал он. — Блять. Святая Грейнджер.

Он взял бокал. Отпил, а затем выплюнул жидкость.

— Это вода!

— Прекрати, Малфой, ты тут все перепачкаешь.

— Я собрался уволиться, — сказал он.

— Это не смешно.

— Меня достал этот ваш эффект бумеранга.

— Закон бумеранга.

— Да фиг с ним. Я не Поттер. Я не избранный. Я обычный человек. Я устал. Устал от этого дерьма. Я ухожу. Вот прямо сейчас. Завтра остановка… Где она кстати? На Кубе? Блять, останусь там. Буду пить ром, курить сигары. Оторвусь. Больше не увижу твою мохнатую голову.

— Кудрявую.

— Без разницы.

Она его знала. Если Малфой что-то решил, он это сделает.

— Ты не можешь уйти, не можешь меня бросить… одну на задании…

Драко поднял бровь.

Он оставил стакан, к которому, кажется, испытывал искреннюю антипатию за то, что в нем была вода, а не алкоголь. Подошел к ней.

— Перед тем, как я уйду…

Неизвестно, сделал он это намеренно или был так пьян, что ноги его не держали. Но он покачнулся и повалился прямо на нее. Несправедливо. Гермиона скользнула ладонью по его волосам. Он поднял голову. Неужели он, наконец, это сделает? Может быть, сегодня? Сколько можно ждать? Он, действительно, потянулся к ней и поцеловал.

А затем в дверь постучали.

— Мое шампанское, — сказал Малфой, — отпразднуем мое увольнение.

Он вернулся с шампанским, но не стал его открывать, а оставил на столе и повалился на свою кровать. Гермиона больше не могла читать. Ей ужасно хотелось плакать. Она выключила свет и закрыла глаза.

День 3

Гермиона плохо спала. Ей снилось, что она ругается с Малфоем. Возможно, он заслужил те слова про закон бумеранга. Но все равно, когда она проснулась, ее терзало чувство вины.

Малфой стоял у раскрытого балкона в одном полотенце на бедрах и довольно улыбался. Они работают вместе уже полгода. И он зарекомендовал себя как хороший сотрудник. И как хороший человек. Это было правдой. Не все ее одноклассники смогли так измениться. Хуже того, он был… каким-то очень привлекательным. Боже… Нет, не приторно-красивым, но совокупность его неидеальных черт и делала его таким непростительно-идеальным.

И чем дальше, тем тяжелее ей с ним работать. Когда он находился рядом, она могла думать только о нем, а никак не о задании. А теперь их еще и заселили в одну каюту. А все из-за того, что у людей, которые останавиваются здесь, почему-то пропадает память о круизе. Как пережить эти шесть дней? Когда Драко стоит вот так… почти голый.

— Шестое декабря, а в Лондоне, наверное, уже выпал снег, — протянул он. — Грейнджер, готов поспорить, это ты выпросила, чтобы нас заселили в одну каюту.

Гермиона бросила в него подушкой.

— Красивая сорочка, Грейнджер, — он окинул ее взглядом. Впрочем, он довольно часто смотрел на нее так. — А я думал, что ты, как все заучки, спишь в старой футболке.

— Это платье!

Гермиона бросила в него еще одну подушку.

— Тебе очень идет, — ответил он уворачивась. — И растрепанные волосы тоже.

Гермиона ушла в ванную, чувствуя, что Малфой смотрит на нее.

Утром они заселились в каюту. Гермиона легла на кровать и уснула. А когда проснулась, уже был день. Она ничего не забыла?

— Так что, ты думаешь, мы тут ищем? — спросила она, вернувшись из ванной.

— Артефакт, который стирает людям память, — ответил Малфой. Он уже успел снять чёртово полотенце и переодеться в купальные шорты.

— Почему ты уверен, что во всем виноват артефакт, а не какой-то волшебник, который владеет Обливиэйтом?

— Ты сама не чувствуешь, что это глупо?

— Почему глупо? — слово «глупо» ужасно разозлило ее. Она самая умная ведьма столетия, а Малфой говорит, что ее предположение глупое! Поэтому она сказала: — Артефакт — вот, что глупо! Тут задействован какой-то человек с неясными мотивами!

— И это человек стирает людям память? Зачем?

Трудно было признаться, что она не знает. Это вообще просто пришло в голову. Без причины! И вообще весь этот разговор казался каким-то очень знакомым. Сейчас Малфой опять начнет говорить про спрятанный в каюте артефакт.

— Не знаю, — ответила она, наконец, — но здесь точно нет никакого артефакта.

— Откуда ты знаешь?

Правда, откуда она это знает?

— Идем обедать, — сказал Драко.

— Я останусь тут.

Малфой поднял бровь.

— Книгу почитаю, — ответила она. — Может, там есть ответ.

Малфой вернулся часа через три, не меньше. Покрасневший, явно валялся в шезлонге и загорал, пока она безуспешно искала ответы в «Магической истории морских путешествий». Может, еще выпил что-то. Ананасовый коктейль. Или что там пьют у бассейна? Еще и улыбается довольно.

— Мы пришли сюда работать, а не отдыхать, — сказала она строго.

Малфой рухнул на кровать.

Гермиону подмывало сказать ему про безответственность, но ее останавливало какое-то неприятное чувство.

— Пойдем в бассейн, а? — предложил он.

— Знаешь, безответственность — это ужасная вещь…

— Как часто я бывал безответственен за те полгода, что мы работаем в паре? — спросил он раздраженно.

Знала ведь, чувствовала, что не надо это говорить! К тому же, это было неправдой. Малфой был ответственен, и она это очень хорошо знала.

— Так вот, Грейнджер, с какого-то хрена ты решила работать в паре со мной. Значит…

— Потому что все отказались работать с тобой! — вырвалось у нее.

Она ждала, что Малфой ответит. Но он не отвечал. Он лежал, глядя в потолок. Потом встал. И до самого вечера просматривал каюту.

Гермиона чувствовала, что это бесполезное занятие — никакого темного артефакта тут нет. Но все равно вместе с Малфоем обыскала каюту.

Его обида витала в воздухе. Малфой и так знает, в каком положении находится после войны. Ему еще повезло, что за него попросил Гарри, а иначе сидел бы себе в мэноре. Никто не взял бы его с его прошлым работать в Аврорат.

Надо было помириться. Что-то сказать. Только что?

Когда они закончили обыскивать каюту, Малфой переоделся и вышел, громко хлопнув дверью.

Гермиона снова взяла книгу. Ужасно хотелось есть. Она заказала ужин: пасту с мидиями. Надо было пойти с Малфоем днём посмотреть лайнер. Пообедать в ресторане. И, может, полежать в шезлонге. Вместе. Завтра она так и сделает.

Интересно, где он сейчас?

Неужели напился? Господи, почему мужчины такие чувствительные? Что Гарри, что Рон, теперь вот Малфой.

Ночью дверь отворилась, и в каюту ввалился Малфой. Сел за стол и налил себе воды из ее кувшина.

— Опять с книгой…

— Драко, я сегодня погорячилась…

— Да забей! — он отпил и с отвращением поставил стакан на стол. — Это же вода!

— Я не хотела говорить то, что сказала.

— Хотела не хотела, какая, нахер, разница? Это все эффект бумеранга.

— Закон бумеранга…

— Да без разницы.

— Ты хороший специалист Драко…

— Все равно. Я уже принял решение. Я сваливаю. Меня все достало. Сколько можно? Стараешься, стараешься — и все, что тебе говорят: «Никто не хочет с тобой работать». А, главное, это правда. Ни повышения. Ни премии. Ничего. Ты же подлый Пожиратель. А ничего, что мне было шестнадцать лет? Неужели никто в этой жизни не совершал ошибок? Вот ты, Грейнджер, ты совершала ошибки?

— Да.

— Какие?

— Из-за меня Маклагген не попал в команду по квиддичу.

— Это не попытка убийства человека.

— Я использовала Маклаггена, чтобы насолить Рону. На шестом курсе.

— А я спал с Панси. Мы два урода.

— Неправда. Мы же не поступаем так больше.

— Поэтому ты мне и нравишься, Грейнджер. Ты добрая.

Она подошла и провела ладонью по его волосам. Драко поймал ее руку и поцеловал ее.

— Завтра я совершу самый лучший поступок в моей жизни, — сказал он заплетающимся языком. — Я оставлю тебя. Буду пить сраные коктейли на пляже. А у тебя будет нормальный напарник. И премия.

— Ты не можешь оставить все, Драко. Никто так не разбирается в темных артефактах, как ты!