Его ледяное высочество (СИ), стр. 21

Пузырек ударился о пол, когда платье опустилось к ногам. Драко не обратил внимание на звук.

Наконец Гермионе удалось обернуться и поймать влажный долгий поцелуй. Ей отчаянно не хватало его. Драко оторвался от ее губ, надавил на спину и прогнул ее в пояснице. Ладони уперлись в подлокотник кресла.

Теперь, когда он делал в ней глубокие медленные толчки, Гермиона смотрела на их отражение. Она голая, он полностью одет. Странное ощущение: чувствовать его внутри, но не видеть — его отражение это не то.

— Драко… — она попыталась выпрямиться, чтобы обернуться к нему. — Драко…

Гермиона поймала его взгляд в зеркале. Он покачал головой, обхватил ладонью ее шею сзади и продолжил двигаться быстрее. Гермиона смирилась. В конце концов, ей нравилось то, что он делал. Она закрыла глаза, отдаваясь ощущениям.

Это было так так глупо, так безнадежно, так несвойственно ей — то, как сильно она влюблена. И с каждым движением осознание этого все сильнее.

“Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя”, — бесконечно пульсировало внутри.

Я люблю тебя…

Люблю тебя…

Люблю.

По телу все еще проходила дрожь. Гермиона стояла голая перед зеркалом. Она увидела в отражении, как Малфой отошел к столику и выпил огневиски.

Стало очень холодно. Смотреть на себя было невыносимо.

— Иди сюда, — позвал он, заваливаясь на диван. — Меня клонит в сон.

Места на диване было так мало, что пришлось прижаться к Драко всем телом. Гермиона зарылась пальцами в его растрепанные волосы, ловя губами его губы.

Язык Драко имел вкус огневиски.

Малфой целовал ее так долго и отчаянно, что не оставалось сомнений — этот поцелуй прощальный.

Когда он отстранился, Гермиона задала вопрос:

— Я, правда, попаду к твоему отцу, если воспользуюсь камином?

— Да, — ответил он, поглаживая носом где-то у ее уха, — он обычно не спит по ночам.

— Но у него нет палочки, не так ли?

— Нет, милая. Откуда ты знаешь?

— Ты стер мои воспоминания.

Его дыхание у шеи мягкое и размеренное.

— Да, — сказал он. И через некоторое время добавил: — ты так льнула ко мне в тот вечер. Я не мог не стереть память гриффиндоской заучке. А вдруг твой рыжий освоит легилименцию?

— А сон тоже ты мне подсунул?

— Какой сон?

— Про себя.

— Нет. Я стер тебе память. А потом усыпил. И все. А что там было? — он зевнул. — Трахались, наверное.

— Нет.

— А что?

— Я тебя любила.

— Правда?

— Да.

— Наверное, я, — он зевнул. Потом снова. Прижал ее к груди. — Я…

Его теплое дыхание на шее.

— Драко… — Гермиона оглядела его. — Драко…

Он спал.

Гермиона отодвинулась и встала с дивана. Она все еще была голой, и тело Драко больше не согревало ее. Как холодно… Как же тут холодно! Ее начал бить озноб. Она оделась, но тонкое платье не помогло согреться.

Гермиона ни о чем не думала и, кажется, даже ничего не чувствовала. По крайней мере, пока. Момент было не остановить. Время неслось с бешеной скоростью, как пущенное с вершины горы колесо.

На столике она нашла палочку и забрала ее.

Все еще ощущая внутри себя Драко, чувствуя его всего, видя перед внутренним взором его лицо, в мельчайших деталях, вплоть до родинки на щеке — она так и не успела ее поцеловать — навела палочку на себя. Палочка откликнулась: в голове прозвучало заклинание иллюзии. Гермиона знала, что произошло, но все равно подошла к зеркалу.

Палочка Драко оказалась достаточно сильной, чтобы справиться с такими сложными чарами. На Гермиону смотрело из зеркала красивое надменное лицо. Верхняя губа искривлена. Красота такая бесконечная, неземная, потусторонняя, что стало страшно. Гермиона провела ладонью по серебристым волосам. Иллюзия такая яркая, что она могла почувствовать шелк волос и холод несуществующего перстня на пальце.

Ее руки были ледяными, и такой же холод сковал все ее чувства там — за грудиной.

Гермиона взглянула на отражение второй раз. Она уже видела это выражение на лице Драко, когда их привели к Беллатрисе. Она встретилась с собственным взглядом серых глаз: в нем было отчаяние.

Заклинание иллюзии действовало меньше времени, чем оборотное зелье, — у нее был всего час, чтобы выбраться из поместья. Гермиона взяла горсть летучего пороха и бросила его в камин.

========== Глава 15 ==========

Саундтрек Forbidden Love. Le Silence de la Mer - So Cold

Из камина Гермиона попала в темное холодное помещение с высокими от пола до потолка шкафами. Здесь вибрировала магия. Но не только та, с которой Гермиона обычно имела дело. Тут были и светлые, и темные потоки. Вероятно, здесь хранились магические артефакты. Из глубины кабинета ей навстречу поднялся человек.

Длинные волосы, светлые, как у Драко, висели космами. Глаза воспалены и запали. От пугающей своим совершенством красоты Люциуса не осталось и следа. Но он был все так же высокомерен, и даже если в облике Драко ей не нравился его взгляд, то как бы он смотрел на нее, если бы знал, что перед ним Гермиона Грейнджер?

— Драко, — остановил он ее.

Гермиона попятилась, держа наготове боевое заклинание.

— Грязнокровка снова приходила к тебе, — сказал он так, словно продолжал начатый разговор. — Как ты умудрился в нее влюбиться? — голос такой резкий, что ей стоило труда оставаться на месте.

Люциус сделал к ней два шага.

— Я не влюблен в нее, отец, — выдавила она.

— Поэтому ты вытаскиваешь ее из подвала? Возвращаешься из школы, чтобы присматривать за ней? Прекращаешь ужинать с нами? Водишь ее в наш парк? Оставляешь в своей спальне…

Гермиона почувствовала, что краснеет, когда услышала слово спальня.

— Драко, не пытайся мне врать.

— Ты за мной следишь?

Люциус вздернул голову.

— Драко, я взрослый человек и прекрасно понимаю, чем вы занимаетесь.

Гермиона отвернулась к выходу, размышляя, какое заклинание вызовет меньше шума.

— Я беспокоюсь о тебе, — Люциус приблизился, когда она уже стояла в двери. Он понизил голос и проговорил неожиданно мягко, но для нее его слова прозвучали так жестко, словно ее с размаха ударили по лицу. — Грязнокровка отвернется от тебя, когда найдет твое слабое место. Она оставит тебя, как только найдет способ сбежать.

Заклинания вылетели из головы. Гермиона остановилась. От Люциуса несло алкоголем и безнадежностью. Гермиону саму размолотило, но до этого момента в состоянии шока она не чувствовала боли. Пока она держалась. Но его слова разворошили все ее чувства.

— У нее нет выбора, отец, — ответила она надломленным голосом.

Ее снова колотил озноб. Она дернулась к выходу, когда дверь распахнулась.

В кабинет вошла Беллатриса Лестрейндж.

— Опять спорите?

Люциус поджал губы.

— Все о том же, — процедил он.

Гермиона почувствовала на себе взгляд ведьмы и следом удар в висках. Покачнулась, но устояла на ногах. Перед глазами возникла картинка: она и Драко в отражении зеркала занимаются сексом. Гермиона вспыхнула. Она постаралась избавиться от видения, но у нее ничего не вышло, только усилилась жестокая пульсация в голове. Но долго это не длилось. На лице Беллатрисы появилась гримаса брезгливого отвращения. Картинка исчезла.

— Оставь его, Люциус, — сказала ведьма, — мальчик просто развлекается.

На лице Люциуса читался гнев и вся его фигура выражала недовольство, но он отошел в сторону. Гермиона выскользнула в дверь. Сердце учащенно билось, а голова все еще гудела от грубого вторжения.

Холодный коридор был пуст. С одной стороны он упирался в стену, с другой — уходил в полумрак. Гермиона осветила себе путь палочкой и ступила в полутьму.

Иногда, заслышав ее шаги, из-за угла появлялся Пожиратель. Гермиона старалась копировать осанку Драко и его спокойное надменное выражение лица. Но она все равно вздрагивала, заметив направленную на нее палочку. Палочка опускалась, когда Пожиратель понимал, что перед ним Драко Малфой. Свою она неосознанно сжимала сильнее и замечала это только по онемевшим пальцам. Даже будучи в обличье Драко, она ощущала от окружающих опасность.