Дракон Романо (СИ), стр. 56

— Анхель! — залилась слезами. — Прошу тебя, остановись, — уперлась руками ему в грудь. — Не надо!

— Надо, — и резким движение насадил ее на себя, отчего Патрина зажмурилась и до крови прикусила губу. — Вот так, — после чего ослабил хватку. — Теперь ты моя. Жаль, Орлову не достанется такой бутон.

— Мой отец найдет тебя, — проскулила сквозь боль и слезы.

— Может быть. Но что толку? Он найдет уже замужнюю женщину, возможно, беременную.

Как только Анхель увидел кровь, сразу отпустил Патрину и пересадил на сидение.

— Ненавижу тебя, — закрыла лицо руками, которые вовсю тряслись, как впрочем и ноги.

— От ненависти до любви, милая, — застегнул штаны, после чего позвонил кому-то.

Через минуту за руль сел один из помощников:

— Куда, баро?

— В табор Апархова. Он обещал обвенчать.

— Хорошо.

И скоро машины скрылись из виду.

Романо же получил сообщение от Анхеля о том, что все сделано и что он искренне сожалеет о случившемся в горах. Тогда Орлов подъехал к церкви, где встретил заплаканную растерянную Алмаз.

— Что случилось? — скорее подошел к женщине.

— Патрина, — еле пробормотала, — мою дочь похитили.

— Кто? — постарался вести себя максимально убедительно.

— Анхель. Что же теперь делать? — никак не могла успокоиться, все рыдала и рыдала. — Моя девочка.

— Надо срочно звонить Миро. А где охрана?

— В саду, без сознания.

— Вот дьявол, — сходил в сад, оценил обстановку.

Дальше началось такое. Камелов пришел в бешенство, конечно же, гнев его был направлен на жену, которая пошла на поводу у Патрины и вывезла ее на встречу с пока еще не мужем. Романо остаток дня провел рядом с несостоявшимся тестем, но все прекрасно понимали, что свадьбы уже не состоится.

А к ночи отправился к Назарову. Тот встретил его в своем вагончике, еще и потребовал за стол сесть.

— Баро, у меня нет лишнего времени, уж простите, — положил перед ним список имен поджигателей.

- Есть, — достал из шкафчика вино. — Поговорить нам надо, Орлов.

— Только быстрее…

И Лачо разлил вино по стаканам:

— Пей, все ж барон угощает, — усмехнулся. — Я скажу, где твоя чаюри… была.

— Что значит, была? — так и застыл со стаканом в руке.

— Сбежала. Мы отправили ее в больницу, где все эти дни за ней присматривал Даян. Но видимо что-то случилось и твоя женщина сбежала. Куда, я не знаю.

— Где ваш сын?

— Ищет её.

— Вы решили дурака из меня сделать? — сжал стакан с такой силой, что тот пошел трещинами. — Но этого не будет, я и так слишком много потерял, но ее не потеряю в угоду вашему сынку.

— Да нет, Орлов. Дурака ты и сам из себя хорошо умеешь делать. Я знаю, что девушка тебя любит и ребенка от тебя ждет, а Даян только зря время теряет. Но любовь чувство слепое, порою даже жестокое. Для меня важен сын, его благополучие, поэтому не хочу вражды. Хватит уже, навраждовались. Ищи свою женщину, а найдешь, не теряй больше. И никогда, слышишь? Никогда не перекладывай заботу о близких на других. А за список спасибо, — взял бумагу, пробежался глазами по именам.

И снова ничего! Романо покинул табор в состоянии полнейшей прострации. Если Назаров и не соврал, то где ее искать? Но главное, Надя не поехала к нему, а это значит одно, она не хочет его видеть, не хочет быть с ним. Раньше бы осознание сего факта взбесило, но не теперь. Теперь Романо прекрасно понимал все, что происходит. Сколько можно? Его маленькая чаюри и так вынесла непомерно много за столь короткий срок. Пострадала уже не раз из-за него.

Тогда вспомнилась сказка…

«… и полюбил Красный дракон земную девушку, полюбил отчаянно, а она ответила взаимностью. Только вот никто не понял их большого светлого чувства, и дракона с возлюбленной порешили разлучить…»

Удивительно то, что сказка эта не имеет концовки. Гор ее не закончил. И что же дальше?

Красный дракон летел над черными лесами, то и дело посматривал на сияющий месяц. Что зверь чувствовал? Сердце ему жгло, больно жгло.

Когда впереди замаячил дом, Романо вдруг развернулся и полетел в другую сторону. Вело его не чутье, а отчаяние. И привело к домику старика, предсказавшего ему судьбу. Орлов поднялся на крыльцо, втянул носом запах, и глаза тотчас засияли.

А Надя сейчас сидела за столом в доме тети Марго. Уснуть не получилось, как ни старалась. Родители сказали, завтра прилетят. Дождаться бы этого завтра.

— Ой, Наденька, — в кухню вошла Марго. — Что с тобой?

— А что со мной?

— Глаза у тебя что-то красные.

Тогда Надя посмотрела на себя в отражении подноса, что лежал рядом. Глаза горели красным. И в этот момент раздался стук в дверь. Бедняжка от испуга даже поднос выронила. Не может быть! Неужели Даян нашел ее?

— Кто это может быть в такое время? — Марго направилась было к двери.

— Не открывайте, — поднялась сразу. — Нормальные люди ночами не шастают по чужим домам.

— Ну, иногда ко мне захаживает соседка после девяти, — глянула на часы, стрелка коих указывала на полночь.

Марго все-таки открыла дверь, а увидев незваного гостя, точно в пол вросла, напротив стоял голый мужчина, глаза его сияли красным светом, от тела исходил пар.

— Вечер добрый, — произнес он низким шелестящим голосом, — могу я увидеть Надю?

— А вы, — кое-как справилась с шоком Марго, — простите, кто?

— Рома? — из темноты коридора показалась Надя.

— Привет…

— Наденька, а кто это? — соседка никак не могла оторвать взгляда от точеной фигуры незнакомца.

— Это мой… — но вдруг замялась. — Мой хороший знакомый.

— Но почему он раздет?

— Потому что он очень любит воздушные ванны перед сном, — ответил с кривой ухмылкой, после чего подошел к Наде, взял за руку. — Давай поговорим. Пожалуйста.

И конфетка вышла к нему:

— Все хорошо, тетя Марго.

— Ну и молодежь пошла, — женщина скрылась за дверью, однако вернулась через минуту со штанами в руках, — возьмите, это моего сына, — протянула Романо. — Ванны ваннами, но если намечается серьезный разговор, лучше не отвлекаться на посторонние предметы.

— Благодарю, — Романо быстро нацепил штаны, — полагаю, теперь законы морали и нравственности соблюдены?

— Теперь да, — после чего Марго со спокойной душой удалилась в дом.

А Орлов скорее обнял Надю, но она съежилась, застонала.

— Пусти… мне больно.

— Почему? — обошел ее и посмотрел на спину. Из-под кофты выглядывал бинт. Даян сказал, что она пострадала, но чтобы настолько. Романо осторожно задрал кофту вверх. Да у нее вся спина забинтована. — Это все ожоги?

На что она кивнула:

— Врач сказал, потом нужна будет пластика. Шрамы, рубцы… полный набор.

Орлов тогда развернул чаюри к себе лицом и опустился перед ней на колени:

— Прости меня, — прижался головой к ногам.

— Перестань, — а слезы поползли по щекам. — Хватит, Ром…

— Я обещаю, что с этого момента никогда и никуда не уйду. Это была ошибка, оставить тебя.

— Ром, встань.

— Скажи, что будешь со мной.

— Я устала…

— Надя, больше нас никто не побеспокоит, никто.

— Завтра мои родители прилетят. И я очень хочу домой, не могу больше…

— Ты любишь меня? — все-таки поднялся.

— Люблю, конечно же, люблю, но…

— Тогда поверь мне, — принялся целовать лицо, а когда добрался до губ, Надя увидела его слезы. — Я без тебя не смогу.

В этот момент к калитке незаметно подошел Даян. Он прилетел всего-то на десять минут позже Орлова. Но ведь позже, а не раньше… Как и тогда, красный его опередил.

А Надя положила ладони Романо на грудь. Это её любимый дракон и без него будет невыносимо плохо, сколько бы времени ни прошло.

— Мама тебя убьет, будь готов, — улыбнулась сквозь слезы.

— Пусть убивает, сколько душе угодно. А лучше пусть усыновит, — усмехнулся, — мои все равно от меня отказались.

— Совсем отказались?

— Да. А еще я с недавних пор безработный и почти бедный.

— Что-то я поторопилась соглашаться, — рассмеялась.