Шехерезада и дракон (СИ), стр. 54

Он произнес последнюю фразу так, что каждое слово было отдельно, точно оплавленный огнем камень.

— А люди, выходит, убивают друг друга вот так запросто…

Комнату затопила вязкая тишина. Нацу, похоже, все еще никак не мог осознать жестокость людей, Люси в свою очередь поражалась строгому моральному принципу драконов. Она как раз привыкла считать именно их беспощадными, страшными существами. Едва ли не воплощением зла. Пусть теперь ее мнение поменялось, но в глубине души все еще жила старая вера в то, что люди — гуманнее и добрее драконов. Оказалось, в чем-то чешуйчатые ящеры гораздо, гораздо лучше людей.

Драконы никогда не убивают своих.

Зато люди убивают людей очень легко, походя и не задумываясь.

Что ж, теперь у Люси имелось, о чем поразмыслить и о чем рассказать другим. Но в данный момент важнее было поговорить с Нацу, который после услышанного вполне может решить, что все люди, кроме его новых друзей в деревне — убийцы.

— Как-то ты мне сказал, что драконы — разные. И люди тоже разные. Акнология был безумен. Разбойников тоже можно считать безумцами. Люди могут убить других людей, защищая свою жизнь или своих родных и друзей. Но те, кто убивает ради богатства или удовольствия — выродки, не заслуживающие звания людей. Да, таких немало. Но ведь людей в целом больше, чем драконов, поэтому у нас попадается больше сумасшедших.

Нацу слушал ее необычайно внимательно и даже кивал в тех местах, которые, видимо, казались ему особенно убедительными.

— Ясно. — Он резко встал и расправил плечи. — Разбойники — как Акнология, значит, я поступлю с ними также. Убью всех.

От стальной решимости в его голосе Люси стало не по себе, но она разделяла его ненависть к бандитам с большой дороги, которые грабят караваны.

А проклятый герцог Эвару покровительствует убийцам…

Но именно потому, что в деле был замешан герцог, не стоило пороть горячку.

Люси постаралась успокоить Нацу, с трудом, но ей это удалось. Она прибегла к испытанному средству: отвлекла Нацу едой. Они отправились на кухню, и Люси убила два часа на приготовление сливочного торта с клубникой. Несмотря на постоянную практику и помощь кулинарных книг, готовка пока давалась Люси с переменным успехом: иногда получалось вполне съедобно, а иногда — ужасно. Благо, драконы были не привередливыми и радостно поглощали все, что угодно, от подгоревших овощей до недопеченных лепешек.

Пока Нацу пребывал в благостном настроении после обильной трапезы, Люси повела его в деревню. Она собиралась посоветоваться с Макаровым, но пока не рисковала оставлять Нацу дома одного. С него станется разбить одно из окон или порвать книги в библиотеке. Или того хуже — поджечь весь особняк.

Макаров, на счастье Люси, оказался дома. Он внимательно выслушал ее рассказ о предложении купца Боба, несколько минут обдумывал все, попыхивая трубкой, потом сказал, что стоит согласиться.

Герцога Эвару давно следовало приструнить. Он драл с крестьян на своих землях непомерную арендную плату, пытался всячески прижимать жителей городов. И Макаров тоже слышал тихие перешептывания о том, что герцог содержит банду разбойников.

Король далеко, в столице, на него надеяться бесполезно. Идти против герцога сами жители его провинции не могли — это было равносильно мятежу, и уж тогда-то королевские войска точно вмешаются.

Зато дракон — существо, неподвластное ни королям, ни герцогам. С него и спросу никакого.

— Но мы ведь ожидаем через несколько недель прибытия королевского чиновника, — резонно заметила Люси. — Стоит ли перед переговорами с королем о мире с драконами устраивать акцию по уничтожению разбойников? Не ожесточит ли это короля?

Макаров фыркнул.

— Его гораздо больше ожесточит воспоминание о том, что каждый месяц его страна приносила дракону человеческую жертву. А разбойники получат по заслугам. Король Нацу только благодарить за это будет.

— Но герцог может поднять крик…

— Если бы против бандитов выступили войска купеческой гильдии, он бы действительно мог поднять хай, как-нибудь изловчиться и представить все так, будто напали на его верных людей, никак не замешанных в грязных делах. Но вот против дракона он не пойдет, особенно если не узнает, что нападение на разбойников заказано купцами, а не произошло случайно.

Нацу до этого как будто бы не слушал их разговор, со скучающим видом хлопая мух, ползающих по столу, но в этот момент вдруг подал голос:

— Этот ваш герцог-шмерцог ничего не узнает. Ему некому будет рассказать.

Вечером Люси и Нацу зашли в гостиницу к Бобу, чтобы заключить контракт по всей форме. Тот, похоже, ожидал, что они согласятся, потому что пергамент с контрактом был уже написан. А возможно, Боб просто предусмотрительно готовился к любым ситуациям.

Люси сложно было представить, какую сумму вознаграждения стоит назвать, но она прикинула, что лучше запросить побольше — все-таки уничтожение целой банды разбойников это тебе не лечение ревматизма. Боб даже бровью не повел, когда она назвала гонорар в десять тысяч золотых, что лишний раз доказывало, как ему необходимо избавиться от бандитов. Когда все формальности были улажены, Люси подписала договор в качестве представителя драконов (мысленно невольно погордившись таким положением), Нацу вместо подписи поставил отпечаток большого пальца.

Они договорились с Бобом, что отправятся в лес, где предположительно обосновались разбойники, из ближайшего к нему города. Боб выдал им грамоту с печатью, по которой все члены купеческой гильдии провинции были обязаны оказывать «госпоже Люси Хартфилии и господину Нацу» всяческое содействие.

— Осталось только обсудить еще один момент, — заговорила Люси уже после подписания договора. Она бы подняла эту тему раньше, но банально упустила из виду.

— Как мы докажем вам, что действительно уничтожили разбойников?

Боб хмыкнул.

— Вы из тех людей, которым можно верить на слово.

Люси затруднялась решить, как это воспринимать: как похвалу или завуалированную насмешку.

— Да мы просто притащим голову главаря шайки, — невозмутимо заявил Нацу.

— Лучше найдите в их логове какие-нибудь украденные драгоценности, такого доказательства будет достаточно, — вкрадчиво предложил Боб.

На том и порешили.

Вернувшись домой, Люси и Нацу застали там пришедшую от пациента Венди и все ей рассказали. Как и ожидалось, она тоже думала, что люди не убивают друг друга на самом деле, и расстроилась, узнав правду, пусть и не пришла в такое бешенство, как Нацу. Но Венди поддерживала его в желании стереть с лица земли тех, кто уничтожает себе подобных ради наживы. Однако она не любила драки и не рвалась идти вместе с Нацу на выполнение «работы». Люси была этому даже рада. Мало ли что их ждет в логове разбойников. Лучше, по крайней мере, Венди этого не видеть.

Не откладывая дело в долгий ящик, они отправились в путь на следующий же день, к тому же Нацу пылал жаждой действий.

Люси подумала было, что придется добираться до городка Ирис, находившегося ближе всего к разбойничьему лесу, на телеге или в карете и для этого сразу после завтрака отправилась в конюшню. Здесь осталась единственная лошадь — спокойная кобылка. Двух породистых жеребцов Люси продала: не было времени за ними ухаживать, да и нужды куда-то ездить в ближайшие месяцы не предвиделось.

Пришедший в конюшню Нацу застал Люси за внимательным изучением удил. Она с ужасом осознавала, что совершенно не знает, как запрягать лошадей. Кобыла, невозмутимо жевавшая овес, подсказывать не хотела.

Люси поделилась своими затруднениями с Нацу, едва не плача, но на свои жалобы получила резонной ответ:

— Зачем нам какая-то лошадь? Я просто полечу в этот город и дело с концом.

Почувствовавшей себя полной идиоткой Люси оставалось лишь посмеяться. За те дни, что драконы жили среди людей в человеческой форме, она как-то подзабыла, что они умеют летать.

Путь до Ириса, который по прикидкам Люси занял бы не меньше трех дней, Нацу преодолел за полчаса. И Люси, любовавшейся с высоты видами, невольно закрадывались в голову далеко не лирические мысли о том, что можно сколотить состояние, устроив что-то вроде «Драконьи перевозки и Ко». Была только маленькая проблемка: мало найдется смельчаков, готовых лететь, сидя в лапище у дракона.