Шехерезада и дракон (СИ), стр. 28

Вскинув голову, Люси различила в темноте два силуэта: глаза драконов слегка светились.

— Это вы виноваты! — Люси хотела кричать, но получился лишь хрип, чуть громче шепота. — Отец умер! Его сердце разорвалось, когда ты унес меня, Нацу! Ненавижу! Если бы я только послушалась его, если бы сбежала…

Слезы душили ее, застревали в горле, но плакать Люси все еще не могла. И горе бушевало внутри, не в силах вырваться, царапало душу когтями, точно бешеный зверь.

— Но я же… — неуверенно начал Нацу.

Резким движением Люси сбросила с плеча его руку и прошипела:

— Пошли вон!

Страх перед драконами исчез, сгорел в пламени гнева. Еще чуть-чуть и она бы бросилась на Нацу и Венди с кулаками. Плевать, что будет потом.

— Нам пока лучше уйти. — Венди потянула Нацу за руку.

Отвернувшись, Люси уткнулась лицом в колени. Пусть они уходят, исчезнут. Пусть все исчезнет. И она сама в первую очередь. Растворится в воздухе, разлетится на множество осколков.

Люси слышала удаляющиеся шаги, скрип оконных ставен. Но затем шлепанье босых ступней по половицам стало громче.

— Нацу, не надо, — обеспокоенно проговорила Венди.

Но он явно ее не послушал, потому что Люси ощутила, как Нацу сел рядом.

— Отстань от меня!

Люси даже вскинула руку, собираясь его ударить, но Нацу легко перехватил ее запястье, сжал сильно, но не больно.

— Отстану, но сперва расскажу одну историю. Ты много чего рассказывала, я слушал. Теперь моя очередь.

Люси замахнулась другим кулаком, тогда Нацу просто сграбастал ее в охапку и прижал к себе.

— Лучше не дергайся, не то больно станет. И слушай внимательно. Драконы бывают разные: вспыльчивые, ворчливые, добрые, занудные, милые и глупые. Но был среди нас один, его звали Акнология, который совсем спятил. Он хотел уничтожить и драконов, и людей, и саму землю, чтобы не осталось ничего. Беда в том, что Акнология в самом деле мог это сделать. Он был ужасно сильным. Мой отец, Игнил Огненный и старшие драконы вынуждены были выступить против него все вместе. Я тогда был еще совсем мелкий, меня, конечно, на битву не взяли. Но я очень хотел помочь отцу, прилетел, влез, как дурак, в самую гущу…

Голос Нацу прервался, и Люси вдруг осознала, что слушает его, затаив дыхание. Тепло тела Нацу обволакивало, точно пуховое одеяло, успокаивало и убаюкивало. Люси больше не хотелось махать кулаками, злость ушла, остались только глухая тоска и боль.

Шумно сглотнув, Нацу продолжил:

— Отец получил смертельную рану, спасая меня. Акнологию все-таки убили, но в той битве погибли все старшие драконы. Мама Венди, отцы Гажила, Стинга, Роуга… Возможно, они все, и правда, не смогли бы уцелеть, сражаясь с таким жутким противником. Но я все равно считал, что если бы не влез тогда, отец бы выжил… А возможно и все остальные тоже…

— Нельзя себя винить, — вступила Венди. — Это принесет только новую боль. Твой папа, Люси, наверняка хотел был, чтобы ты была счастлива…

И вот тогда Люси заплакала. Слезы хлынули неудержимым потоком, точно прорвало плотину. Спрятав лицо на груди Нацу, Люси рыдала навзрыд, а когда сил кричать больше не осталось, просто тихо всхлипывала. Нацу обнимал ее удивительно бережно, Венди мягко гладила по голове, шепча что-то успокаивающее.

Правду говорят, что если выплакать горе — станет легче. Когда слезы кончились, Люси действительно ощутила себя так, будто с плеч упал тяжкий груз. Со слезами ушел и гнев. Теперь Люси понимала, что винить драконов в смерти отца так же глупо, как обвинять, например, лавину или ураган.

А винить себя… Что ж, возможно, она и виновата, но сидеть в темноте, предаваясь отчаянию, не выход. У Люси была важная задача, если она бросит ее, закопавшись в самобичевание, это будет означать, что отец умер напрасно.

Отстранившись от Нацу, Люси быстро вытерла глаза рукавом и повинилась:

— Простите, что я на вас кричала.

Задним числом она понимала, как глупо было устраивать сцены драконам. Удивительно, что Нацу при своей агрессивности даже не попытался дать ей сдачи просто по привычке. И даже сейчас…

— Да ладно, что я, не понимаю, что ли.

Люси не видела его лица, но могла различить в голосе Нацу смущенные нотки.

— Когда я горевал по отцу, то никого к себе не подпускал. Даже Венди чуть не побил.

— Похоже, между людьми и драконами гораздо больше общего, чем мы думаем, — тихо проговорила Венди. — Раньше я и представить не могла, что люди могут так же сильно горевать, как и мы.

Она резко замолчала. Возможно, Люси только показалось, или в словах Венди звучало чувство вины?

Держась руками за стену, Люси встала. Пришло время заняться делом. Но тут ей в голову пришла новая мысль.

— Кстати, как вы двое меня нашли?

— По запаху же, — небрежно пояснил Нацу.

Люси изумленно распахнула глаза.

— Вы пошли по моему следу как собаки? У вас настолько хороший нюх?

— Не знаю, какой уж там нюх у собак, но я могу почуять тебя за двадцать взмахов крыла, — горделиво сообщил Нацу.

Люси тряхнула головой.

— Так. Займемся более важными делами. В этом доме живет бывший староста нашей деревни, очень мудрый человек. Я представлю вас ему.

Вспомнив о возрасте Макарова, Люси забеспокоилась о его старом сердце и поспешила добавить:

— Только не заходите со мной, подождите в коридоре, пока я вас позову.

— Опять ждать, — недовольно протянул Нацу.

— Если вы просто ввалитесь в комнату, дедушку Макарова может хватить удар. Да и Эрза…

Люси сглотнула, подумав, что Эрза с ее горячим нравом вполне может наплевать на опасность и броситься на драконов с мечом.

— Просто подождите еще немножко, пожалуйста, — взмолилась она.

Нацу и Венди кивнули. Люси вывела их из комнаты, они оказались в коридоре, с другого конца которого доносились звуки голосов. Оставив драконов, Люси направилась к приоткрытой двери, из-за которой лился слабый свет. С каждый шагом голоса звучали все отчетливее, и вскоре Люси уже различала слова.

— Все-таки стоит ли сейчас оставлять ее одну? — видимо уже не в первый раз спрашивала Эрза.

— Да, думаю, так будет лучше, — отвечал ей Макаров со вздохом. — Мы все равно ничем не можем ей помочь или как-то утешить.

— О, демоны тьмы, мы даже не можем пообещать, что отомстим драконам! — Судя по звуку, Эрза шарахнула кулаком по столу.

Настроение у них обоих явно не располагало к мирной беседе с драконами, но Люси надеялась их переубедить. К тому же, когда она подошла вплотную к двери, Макаров заговорил о другом.

— До сих пор не верится, что Люси смогла вернуться от этих монстров живой и невредимой.

— Пока мы не рассказали ей об отце, она что-то говорила о том, что драконы не злые, — задумчиво произнесла Эрза.

— Драконы не злые? Ох, я быстрее поверю в том, что наш герцог не жадная скотина, а светлый дух, посланный богами… Бедная девочка, наверное, как-то смогла сбежать от драконов, и от выпавших на ее долю испытаний повредилась умом.

Именно в этот момент Люси, широко распахнув дверь, вошла на кухню и объявила:

— Драконы — не злые, а я не сошла с ума.

Нечего сказать, появление вышло эффектным. Сидевшие за столом Эрза и Макаров, вздрогнув, подняли головы, последний даже поперхнулся тем, что пил из глиняной кружки.

Первой от удивления оправилась Эрза. Поднявшись со стула, она шагнула навстречу Люси.

— Как ты? Я тут заварила успокаивающий отвар, тебе стоит выпить. — Она кивнула на стоящий на столе чайник

— Я в порядке. Мое горе… — Люси сглотнула и решительно продолжила. — Мое горе лишь мое, а я хочу рассказать о том, что важно для нас всех. Я выжила среди драконов не потому, что мне повезло, а потому, что они вовсе не такие безмозглые монстры, какими мы их считаем. С ними можно говорить и договариваться. Некоторых из них я даже могу назвать своими друзьями.

Макаров и Эрза обеспокоенно переглянулись, на их лицах Люси без труда смогла прочесть недоверие и даже испуг. Похоже, оба окончательно уверились, что она — спятила.