Чёрная Кровь: Заложник Императора (СИ), стр. 76
– Я вижу, ты избавился от ошейника?
– А что, тебе бы хотелось, чтобы я до конца жизни носит эту дрянь?
– Ну… она довольно полезна…
– И унизительна.
– Это да…
Снова тупик. Нет, правда, ему что, действительно всё нужно делать самому?
Видимо – да.
До стола пять шагов. Ещё семь, чтобы обойти.
– Ты хотел мне что-то сказать. Если мы выживем. Помнишь?
Рохан отодвигается от стола вместе с креслом и опускает взгляд. На что он смотрит?
– Или это больше неважно?
Император продолжает молчать. Но его пальцы на подлокотнике кресла начинают выстукивать мелкую дробь.
– Извини, – наконец произносит он. И сердце Джитендры проваливается прямо в желудок. – Ты спрятался ото всех, и я хотел дать тебе время…
– Время на что?
– Точно не знаю. Равиндра сказал, что у тебя шок.
– И поэтому ты даже ни разу не навестил меня?
– Поэтому. А ещё я ведь обещал тебе спокойную жизнь… и что не трону.
Хочется сломать что-нибудь. Желательно ценное. Но и этот стол подойдёт. Схватив клинок для бумаг, Джитендра одним движением вонзает лезвие в еле заметную щель – дерево издаёт протяжный стон, по столешнице пробегает трещина, и на пол падает отколовшийся угол. Осыпается стопка бумаг. С грохотом обрушивается тяжёлое пресс-папье в виде мраморной черепахи.
Вздрогнув, Джитендра закрывает глаза. Но лишь на миг.
– Ты обещал. Что-то сказать.
Нет, ни за что. Он не заплачет. Не сейчас.
– Обещал, – соглашается Рохан, касаясь отколотого края стола пальцем и ведя по нему до ещё удерживаемого Джитендрой клинка. Добирается до его запястья. И хватка слабеет, отпуская холодную стальную рукоять. Джитендра позволяет чужой ладони скользнуть вверх до плеча. Потом пальцы Рохана дотрагиваются до его подбородка. И губ.
– Просто я хотел выбрать время и место. Сам.
Джитендра не знает, что ответить. Всё его существо трепещет. Он больше не зол. Не испуган. Но замер, словно с приставленным к сердцу ножом. Одно движение и конец. Так опасно. И так горячо. Прикосновения Рохана обжигают, от них хочется бежать со всех ног.
– Я так долго ждал…
От сказанных тихо слов по спине сбегает нервная волна. Ноги подгибаются. Но Рохан тут же ловит его и усаживает к себе на колени.
Снова это приятное чувство. Этих объятий. Словно Джитендра в самом надёжном и безопасном на свете месте. Его обнимают, прижимают к большому и сильному телу. И снова ему хочется в нём раствориться. Остаться здесь навсегда.
– Я тоже. Но ты всё не шёл.
Шеи касаются губы. Вместо ответа. Ладони Рохана спускаются по животу вниз, но замирают. Джитендра чувствует его опасение. И кладёт свои ладони сверху, направляя дальше вниз.
– Если ты не против, я не буду меняться…
– Не меняйся.
Выдох в шею. Чуть дрогнувший голос. Только от этого мышцы сводит сладкая судорога. И тут сквозь тонкую ткань член обхватывают сильные пальцы.
– Больно?
– Нет… мне хорошо.
Джитендра чувствует нарастающее возбуждение Рохана, но как ему разделить с ним своё? Быть может… если он смог убить, поделившись желанием смерти, то сможет передать и другое чувство?
Его ладони всё ещё на руках императора.
Он чувствует их тепло и даже биение пульса. И если соединить со своим…
– Я не могу больше… – сипло и тяжело выдыхает Рохан.
Заставляя сжаться. И так же ответить:
– Хорошо. Я готов. Я хочу, чтобы ты вошёл.
И всё же Рохан медлит. Его пальцы сильнее обхватывают член Джитендры, губы касаются затылка, опаляя дыханием.
– Я не уверен, что смогу быть нежным…
– И не надо. Я к этому всё равно не привык.
Хриплый смешок. Обхватившие за живот и поднявшие в воздух руки. Снова край стола врезается чуть ниже солнечного сплетения, снова трещит разрываемая ткань, а ягодиц качается горячее и большое. Твёрдое и пугающее, стоит только представить, как оно входит внутрь…
– Ты… можешь смочить его слюной?
Нет, он не против. Давление рук на поясницу исчезает, Джитендра оборачивается и опускается на колени. Он уже ласкал член Рохана однажды в купальне. И с тех пор у него не было ни желания, ни возможности улучшить свои навыки. Но если только слюной… полностью взять в рот не выходит. Можно попробовать облизать…
До сих пор едва касавшаяся волос рука ложится на голову, надавливает, слышится выдох. И вдох. Словно Рохан пытается перестать дышать. А всё потому, что сгорает изнутри. Джитендре сложно отделить свои ощущения от его, и сердце начинает стучать рвано, совсем непослушно.
И вдруг член в руке напрягается, делается ещё толще и твёрже. Внутри чувствуется нарастающая дрожь. И прямо на лицо Джитендры брызгает жидкость. Она не холодная и не горячая. Начинает стекать по шее и щеке.
– Извини.
– Ничего.
Его поднимают и усаживают на стол, обтирают лицо обрывками сорочки. Но Рохан делает это так торопливо, что Джитендра ловит и останавливает его руку. Разводит ноги пошире и откидывается на спину. Ширины стола как раз хватает, чтобы голова не свесилась с другой стороны.
– Ты же не скажешь сейчас, что больше не хочешь? – спрашивает не то насмешливо, не то игриво.
Вместо ответа к бедру изнутри прижимается твёрдый член. Рохан наклоняется сверху, почти касаясь подбородка губами. И шепчет:
– Не скажу. Никогда не скажу.
Его руки властно подхватывают колени, одна соскальзывает вниз, и Джитендра закрывает глаза, готовясь к боли. Всё-таки он немного соврал. Но желание столь велико, что он готов потерпеть.
И член входит действительно туго. Кажется, что-то внутри уже почти готово порваться. Но Рохан не спешит. Его дыхание становится медленнее и тяжелей. Огромное тело еле заметно дрожит от напряжения и нетерпения, но он ждёт, пока внутренности Джи привыкнут. И только немного погодя делает новый толчок, на этот раз погружаясь значительно глубже. И доставая до той точки, от прикосновения к которой у Джитендры перехватывает дух и искры вспыхивает под плотно зажмуренными веками.
И снова остановка.
Приоткрыв один глаз, Джитендра замечает, что Рохан рассматривает его лицо. И вдруг император спрашивает:
– Как ты это делаешь?
– Что?
– Сводишь меня с ума. Знаешь, я ведь… ходил посмотреть на урваши. Всё гадал, чем же так хорош мальчишка из Зоа? И почему он кажется милее самых красивых девушек мира?
– Знаешь, меньше всего на свете я хотел бы узнать, что ты сравнивал меня с кем-то…
Это напоминает о Санджи. О том, что тот ходил в спальню Рохана… но новый толчок заставляя забыть обо всём. Да не так уж это и важно. Пока он чувствует, что желанен.
– Обещай, что не исчезнешь.
Голос Рохана звучит как приказ. Впившись губами в его плечо, император двигает бёдрами всё быстрее. Его пальцы вцепились в бёдра прямо под коленями. Эта боль… он словно специально её причиняет. Это его способ донести до Джитендры свои чувства. Он просто не знает, что Джитендра читает их сам. И тоску. И надежду. И даже страх обмануться.
Рохан и правда словно открытая книга.
Но внутренний мир его сложен. Его натура, его характер, предпочтения и привычки – Джитендре хочется лучше узнать это всё. Но сейчас он желает лишь наслаждаться. Подаваться навстречу. Отдавать всего себя без остатка. И брать столько же в ответ.
– Выходи за меня.
– Что?
– Выходи за меня!
Воздуха не хватает. Собственный член елозит по пупку, а живот Рохана то и дело прижимается к нему. Джитендра просто не может понять, что услышал. Не может поверить. Он почти на грани, он вот-вот готов кончить… и именно в этот миг Рохан вдруг замирает.
Это так подло.
Но один короткий встречный толчок заставляет его изогнуться. А Джитендру – начать забрызгивать собственную грудь собственной спермой.
– Ещё?
– Ох…
Снова толчок. И снова сладкая нега. Теперь Рохан движется не спеша. И Джитендру затапливает эта неторопливая нежность. Но ждущий взгляд императора заставляя закрыть горящее лицо руками.