Хороший мальчик (СИ), стр. 46
— Тебе двойная доза, Тозиер. За то, что забрал наши таблетки, сдохнешь быстрее, — произнесла миссис Урис, подходя ко мне, цокая высокими каблуками. Мисс Голайтли уже убирала шприцы. Я привалился головой к стене и не мог сфокусировать взгляд.
— Какие… Таблетки…
— Эти ампулы выглядят совсем не как предыдущие, — сказал мистер Денбро, — сразу видно: новый сорт.
— Которые я тебе дала, когда твой любовничек сбросил тебя с лестницы, — сказала мисс Голайтли, проходя мимо меня к выходу.
— Думаю, ты жалеешь, Эдди, о том, что Тозиер тогда не убился насмерть? — спросил мистер Каспбрак. Он обводил нас всех взглядом. Я слышал, как Билл и Стен, привалившись друг другу плечом к плечу, уже даже не плакали. Стен отчаянно пытался успокоить Билла, который стеклянным взглядом смотрел перед собой, но кажется, ничего не видел.
— Так и вижу эти новостные сводки — группа подростков полезла в подвал, а потолок обвалился. Грустно. Очень грустно. Я даже всплакну на твоих похоронах, сын, — произнес мистер Каспбрак напоследок и вышел.
— Ты мне не отец! — прокричал Эдди, — слышишь?!
— Уильям, ты знал, чем это должно закончиться, — произносит мистер Денбро, и выходит, даже не обернувшись.
Среди нас остается только Бен. Здоровый, румяный, не избитый.
— Я тебя убью, ты меня слышишь?! — кричит Эдди, — я тебя убью! За то, что ты сделал!
— Простите, ребят. Простите. Они угрожали мне родителями, и я…
— Пошел вон, — Эдди плюет в Бена, — пошел вон! Убирайся! Чтоб ты сдох, Хэнском!
— Эдди, прекрати… — говорит Стен, глотая слезы, — эта ненависть ничего не даст…
— Пошел вон! ПОШЕЛ ВОН!
Эдди начинает кашлять, на его шее напрягаются вены, он изо всех сил хватается воздух ртом и приваливается головой к стене.
— Простите, парни, — Бен, поджав губы, выходит из подвала, и я слышу, как за ним поворачивается ключ в замке.
Они оставили нас подыхать. Просто подыхать, как собак.
— Ричи, Ричи! Ричи, ты меня слышишь? Не смейте, не смейте умирать, слышите меня?! Не смейте! Ричи! Ричи! — Эдди дернулся еще раз со всей силы, но это никак не помогло — сорвать батарею со стены он бы все равно не смог.
— Ричи… Ричи… Стен, Билл… Вы меня слышите? — Эдди плакал, — ребята, я… Я не смогу… Я правда… Я… Покончу с собой…
Его слезы текут по разбитому лицу, оставляя мокрые, чистые дорожки на щеках, размывая кровь.
— Только… Попробуй… — прохрипел я, и кровь потекла мне в рот. Я сплюнул ее, — только попробуй, Каспбрак. Ты должен выжить, сукин ты сын, только попробуй что-нибудь сделать с собой. Ты должен выбраться… И рассказать всем…
— Ты хочешь, чтобы я смотрел, как ты сдохнешь?! Придурок! — заорал Эдди.
— Ребята, сейчас не время ссориться, — слабо произнес Стен. Я посмотрел на него. Он еле шевелил губами, голова Билла покоилась на его плече.
И тут я заметил, что Билл не шевелится. Не пытается вырваться.
— Билл? — позвал я, — Билл?
— Билл? Билл, очнись! — Стен начал толкать его плечом, но Билл не откликался.
— Боже мой… Билл! Билл!
— Билл, открой глаза!
— Билл! Билли! Нет!
— Билл, я же тебя…
— Билл!
— Ребят, он… Он кажется… Не дышит, — шепчет Стен, и я закрываю глаза.
Только не Билл.
— Твою мать, твою мать, твою мать! — кричит Эдди, — Стен, мать твою, сделай что-нибудь!
Я смотрю на Стена, тот смотрит на меня. Его глаза полны слез.
— Давай, Стен, — говорю я, — давай.
Стен кое-как поворачивается к Биллу и прикасается губами к шее Билла. Он выдыхает.
— Жив. Пульс есть. Боюсь, он потерял сознание…
— Ричи… Ричи, прошу тебя, — шепчет Эдди; его лицо все залито кровью, но я не обращаю на это внимание, он все равно такой красивый… — У нас осталось так мало времени… Ричи, это не должно так закончиться!..
— Эдс, я…
Я чувствую, что голова начинает кружиться. От страха я не чувствую кончики пальцев, а может, это уже начали действовать наркотики. Если повезет, я смогу еще долго продержаться, но Билл и Стен?.. Смогу ли я выдержать зрелище их смерти?..
— Ричи, Ричи… Слушай, я буду говорить, а ты слушай. Мы выберемся из этого дерьма, уверяю тебя. Мы уедем отсюда, далеко-далеко. Этот пансионат… Сгорит к чертовой матери, я подожгу его собственными руками, клянусь тебе, Рич, я… Мы уедем. У меня есть деньги. Много денег. Мы купим дом, Рич, будем жить вместе, я и ты, твои родители, Ричи… Рич, не закрывай глаза, прошу тебя, Ричи… Рич… Я же люблю тебя, Ричи… Мы вырастем, и будем смеяться, вспоминая все это, Ричи… Я… Не смогу без тебя… Мы вырастем, и я набью себе татуировку… Я не говорил тебе, но… Пока тебя не было, я нарисовал на своей руке наши инициалы, Р+Э, и это давало мне силу выжить и не покончить с собой взаперти, Ричи, пожалуйста, мы можем сделать парные… Ты станешь писателем и напишешь книгу, я поступлю в театральное, Ричи, я же все-таки не такой плохой актер, Ричи, Ричи…. Не закрывай глаза… Ричи!!! РИЧИ!
Мое сердце пропускает сквозь крик Эдди, заставляет его еще биться.
Я чувствую, я слышу, я ощущаю боль сквозь крик Эдди. Я не могу ответить. Рот забит песком. Наркотики начали действовать. Из последних сил я шепчу:
— Я тоже люблю тебя, Эдс.
— Ребят, — я слышу, как всхлипывает Стен, — я… Я тоже вас люблю.
— И мы тебя, Стен.
— С-с-с-тен? — я не могу уже повернуть голову, но слышу слабый голос Билла. Я выдыхаю.
— Билл! Билл! Ты как?! Билл, как ты себя чувствуешь? — кричит Стен, и я не понимаю, откуда у него взялось столько сил.
— Н-н-не ос-ставляй меня, Стен, — шепчет Билл, — я б-б-боюсь т-темноты…
— Я тебя никогда не оставлю, — шепчет Стен, зарываясь лицом в волосы Билла, который почти сполз по стенке к нему на колени.
Нам неоткуда ждать помощи. Наркотики медленно, но верно начали действовать. Скоро будет обвал, и мы останемся замурованными здесь.
Навсегда.
Теперь это точно конец.
— Ричи… Ричи… Видишь, я еще дышу… За нас двоих дышу… Не закрывай глаза, Рич, прошу тебя…
Но я отключился, тем самым прекращая эту боль. Этот подвал станет моей могилой.
Я люблю тебя, Эдди.
Наконец-то я не чувствую боль.
========== K ==========
Yann Tiersen - Father and Mother
POV Эдди Каспбрак
- Ричи, Ричи, пожалуйста, открой глаза, только не умирай, пожалуйста, Ричи, я же без тебя не смогу…
- Эдди, по-моему, это конец… - шепчет Стен, и я вижу, что его лицо залито слезами. Билл без чувств. У меня лицо залито кровью, я пытаюсь склонить голову к плечу и вытереть ее, но только больше размазываю по щекам.
Где-то на подкорке рождается ощущение, и начинает там свербить, как червь, что Стен прав. Он чертовски прав, как и всегда. Я так старался уберечь Ричи от этого дерьма, но подвел его дважды.
- Ричи, прости, - шепчу я кровавыми губами, - я не хотел…
Я проваливаюсь в какое-то полуобморочное состояние, видимо, моя психика решила меня уберечь и ненадолго отключиться. Не знаю, сколько времени я так провел - десять минут или десять лет, но они показались мне вечностью, вечностью, где я харкал кровью и кричал имя Ричи.
Если бы я был здесь один или хотя бы со Стеном и Биллом - я бы не думая ни минуты покончил с собой. Разбил бы голову о стену и с концами, просто чтобы не видеть этого, не ощущать стальной вкус крови на языке, не чувствовать немые руки и не видеть, как Ричи медленно теряет сознание.
Но я был с ним. Я единственный, кто еще имел рассудок, но терял силу и едва дышал. Я не хочу, я не смогу умереть первым, я не хочу, чтобы это видел Ричи; он не сможет, он не сможет пережить еще одну смерть, а если он умрет первым… Я знаю, что я сделаю. В этот раз я не струшу.
Я закрываю глаза и на какое-то мгновение не чувствую ничего. Тишина. Темнота. Я даже не слышу причитающего Стена, который вперемешку с молитвами, придуманными и существующими, плачет над Биллом. Он до сих пор не пришел в себя…