Поймай этот долбаный снитч, если сможешь (СИ), стр. 11

– Почему?

– Он обучил тебя лучше многих. Он следил за твоими успехами и пытался помочь, чтобы ты не делал глупостей. Да и мне он помогал. Поэтому, я рад, что его место здесь занял именно ты.

Драко чуть не подавился вином от таких откровений. А Северус порадовался, что в его руке сейчас нет чашки с чаем, а то и выдержка могла не спасти.

Поттер щелкнул пальцами, продолжая мысль, словно и не заметил реакции Драко.

– Правда, глупость ты все же сделал, – склонив голову на бок, он посмотрел на Малфоя. – Не уберег тебя Снейп. Хотя ты потом пытался исправить, что натворил. И у тебя даже получилось.

Драко почувствовал, что краснеет, но списал это на действие вина. Вспоминать о тех событиях совершенно не хотелось.

– Поттер, я не успеваю за твоей мыслью, – покачал он головой, прикинувшись более пьяным, чем есть на самом деле.

– Успеваешь, – кивнул Гарри. – Не ври, Малфой. Все ты понимаешь. Просто скажи, что тебя заставили, и я поверю.

– Заставили? – переспросил Драко немного севшим голосом. Он знал, что Поттер говорил про Метку.

– Скажи, что ты не сам захотел этот милый рисунок себе на руку, – подтвердил его догадку Гарри.

Драко замер, не зная, что сказать. Он не знал, что нужно сказать. Что захотел? Но это не правда. Он не хотел, хотя и мечтал время от времени, когда был младше и влияние Люциуса было сильнее. Заставили? Тоже не правда, он сам согласился. Стоит ли вообще говорит о подобном Поттеру?

– Не будьте таким тугодумом, Поттер, – раздался растягивающий гласные голос Северуса. – Разумеется, Драко не сам захотел Метку Пожирателя.

– Это ваша версия, профессор, – весело заметил Гарри, обернувшись к портрету. – А я хочу услышать его версию, – он махнул бокалом в сторону Малфоя. – Чтобы он сам сказал.

– И что это изменит, мистер Поттер? – спросил Снейп.

– Ничего не изменит, – удивился Гарри. – Я просто хочу знать правду, вот и все. Это нужно только и исключительно мне.

– Эта правда не имеет веса. Война давно закончилась.

– Для вас – может быть, – голос Гарри изменился и сел. – Но не для меня. И не для Драко. Я ведь прав?

Малфой опустил голову. А потом тихо прошипел:

– Иди к черту.

– Так я и думал, – хмыкнул Гарри.

– Вали к себе, Поттер. Я устал и не в настроении продолжать эту чудную беседу.

Поттер даже спорить не стал. Залпом допил остатки вина в бокале, поднялся и картинно взмахнул рукой:

– Всем доброй ночи!

Когда дверь за ним закрылась, Драко схватил открытую бутылку, налил почти целый бокал и залпом его выпил.

Северус насчитал на полу еще две, уже, судя по всему, пустые бутылки.

– Будь осторожен со словами, Драко, – сказал Северус. – У Поттера есть уникальная особенность вытягивать из людей самое болезненное.

– Я знаю, – хмыкнул Драко. – Его отвратительной чертой всегда была упрямая правота. Этот... Он чертовски прав...

Стоило Морфею выпустить его из своих объятий, как нахлынула головная боль и Гарри застонал. Сев в постели, он уставился в окно и принялся соображать. Если голова раскалывается, а в горле сухо, как в пустыне, значит он вчера пил. Точно, с Драко. И было весело. Драко сидел весь такой равнодушный, но охотно поддерживал разговор. Пока они не заговорили о Северусе Снейпе, а его пьяный мозг не вспомнил о Метке.

Гарри с трудом поднялся, нашарил на тумбочке очки и, покачиваясь, пошел в комнату Драко. Он толкнул дверь, не утруждаясь даже постучать.

– Малфой, дай антипохмельное, – прохрипел он, держась за голову и пошатываясь.

– Иди нахуй, Поттер, – в тон ему прохрипел Драко из соседней комнаты.

Гарри проигнорировал посыл, повернул голову и увидел сквозь дверной проем сидящего на кровати Драко, который упер локти в колени и обхватил голову руками. Из одежды на Малфое были лишь боксеры. Гарри резко опустил голову, из-за чего мир вокруг качнулся, и осмотрел себя. Слава Мерлину, он заснул в джинсах, сняв лишь футболку.

– Не будь задницей. Иначе я упаду на твою кровать и хрен ты меня отсюда сдвинешь.

Это стало весомым аргументом.

Драко тяжко вздохнул: вчерашние возлияния, как и ожидалось, оказались не слишком приятными для неподготовленного организма зельевара. Драко любил хорошее сухое вино, но лишь несколько глотков перед сном или вечером за работой. А они вчера уговорили практически три бутылки. Результат – адская головная боль, головокружение и тошнота.

– У меня может не быть этого зелья, – наконец, просипел слизеринец, проснувшийся минут десять назад.

– Быть не может...

– Может. Я такое не держу обычно.

– Что, и у старшекурсников не отнимал?

Эта мысль Драко в голову как-то не пришла. Хотя да, случаи были. Старшекурсники есть старшекурсники – те же дети, только с более взрослыми желаниями. Поэтому и выпивку он ловил, и пьяных студентов, и разбирался с их поведением тоже.

– Пошли. В кабинет возле класса... – Драко кое-как поднялся и влез в мягкие туфли-тапочки – в коридоре ковров никто ему не стелил. Когда он подошел к Поттеру, застывшему в проеме, тот расширенными глазами на него уставился.

– Что?

– Это...

– Что это?

– Ну... – Гарри неуверенно махнул рукой, указывая на грудь.

Драко склонил голову и увидел грудь и живот в привычных ярко-розовых росчерках – магических шрамах, выглядящих как совсем свежие. Ах, вон оно что.

– Твое, между прочим, художество, – бросил Драко. И если бы сейчас он не страдал похмельем, то непременно удивился бы, как беззлобно это прозвучало.

– Мое? – вышло отчаянно.

– Подвинься, Поттер. Ты же кинул в меня Сектумсемпру. Такие вот последствия оставила. Магические шрамы, всегда свежие. Не болят и ладно.

Гарри пошел за ним, как сомнамбула. Его всегда грызло неприятное чувство, когда он вспоминал, что случилось в туалете на шестом курсе. И не смотря ни на что, чувствовал себя виноватым. Он мог убить Малфоя. Его это, честно говоря, здорово напугало тогда. Он не планировал убивать никого, кроме Волдеморта.

– А шрамы... нельзя свести?

– Темномагические, как правило, нет.

– Ты пытался?

– Сделал вялую попытку, а потом бросил.

Они двинулись по коридору в сторону лабораторий.

Драко мимоходом подумал о том, что из преподавателей тут сейчас только Флитвик и Макгонагалл, но оба встают очень рано и удаляются по своим делам, а значит, двух чудаков практически в нижнем белье и с перегаром никто не заметит, слава Мерлину.

Гарри, шедший позади, принялся снова осматривать Драко.

– Эй, Малфой. Ты постоянно летаешь?

– А что?

– Фигура хорошая.

– Ну, спасибо что ли... – фыркнул тот.

И тут Гарри заметил повязку. Обычный белый бинт на левом предплечье, сантиметров десять шириной. Только хотел спросить что это, как полупьяный еще мозг догадался сам.

– Прекрати, Поттер.

– Что?

– Смотреть на меня, как на привидение. Да, под бинтом татуировка Пожирателя и нет, она не сводится, и да, я пытался. Больше шрамов нигде нет. Успокойся и иди дальше. – Драко буквально ощущал все эти вопросы и все эти взгляды, и откровенно говоря, ему было не по себе, слишком открытым он сейчас казался перед Поттером. Особенно перед ним. Зря не накинул хотя бы халат.

Гарри же до этой открытости не было дела. Точнее, нет, дело было, но впереди еще много времени. Сейчас ему было нужно антипохмельное зелье и только. Поэтому, моргнув, он просто решил на время забыть.

Зайдя в комнату с зельями, Малфой принялся копаться на одной из полок. Гарри привалился к стене и коснулся затылком каменной кладки. Он смотрел прямо перед собой, получалось, что на Драко. У Малфоя явно не было сил держать «фирменное» лицо. Он выглядел уставшим и нездоровым. Обычным парнем. Под бременем тяжелого груза глубоко в душе.

– Ага, – Драко нашел два флакона. – Нам повезло, Поттер. Это варил один из лучших учеников. Точно не отравимся.

Гарри протянул руку, а потом отлепился от стены и, словно зомби с вытянутыми руками-клешнями, пошел к Драко. Забрав зелье, залпом его выпил и прикрыл глаза. Вдруг быстро действует.